– Симпатичной? – осадил меня Шевельков. – Да наша дочь была просто красавицей, а этот изверг ее задушил!

– Подождите, подождите, еще не доказано, что это сделал Николай Сивоплясов. Давайте вместе с вами поразмышляем: мог ли это сделать кто-то другой?

Супруги Шевельковы снова переглянулись, как бы спрашивая себя, мог ли убийцей быть кто-то другой.

– Значит, так, – заявила Лариса Евгеньевна, – Аня ни с кем в Тарасове не встречалась. Я в этом совершенно уверена!

– Лара, как ты можешь быть в этом уверена, если даже не знала, что Анюта зарегистрировалась с Сивоплясовым, – вполне резонно заметила Мария Евгеньевна, и ее сестра поджала губы.

– Да, вот если бы она у тебя жила, то ничего бы с ней не случилось, – упрекнул Любарскую Шевельков и снова зафыркал.

– Костя, Маша, вы же знаете, что я не могла поселить Аню у себя, ведь с нами живет Сережа. – Лариса Евгеньевна повернулась ко мне и пояснила: – Это сын моего мужа от первого брака. Мы с Львом Марковичем с утра до вечера на работе. Кто знает, чем бы здесь Сережа и Аня в наше отсутствие занимались!

– Так лучше бы и занимались этим самым, – Константин Филиппович в очередной раз продемонстрировал нам свою непривлекательную привычку «растопыривать» ноздри и фыркать, – пусть бы даже Анюта родила от вашего Сережи, но жива бы осталась.

– Выходит, вы меня в ее смерти вините? – Любарская вскочила со стула и театрально вскинула руки к потолку. – Это надо же, до такого додуматься! Я блюла племянницу, еще как блюла, а мне такие упреки в лицо бросают! Маша, а ты почему молчишь? Твой муж меня оскорбляет, а ты как в рот воды набрала! Погоди, или ты тоже считаешь, что это я во всем виновата?

Мария Евгеньевна молчала, утирая платочком слезы.

– Лара, да ладно тебе, совсем я не то имел в виду, – в знак примирения сказал Шевельков. – Не надо было нам вообще Анюту в Тарасов пускать. Но, с другой стороны, она же школу на одни пятерки закончила. А вот золотую медаль, сволочи, зажали! Конечно, медали только блатным дают… Да, ей надо было дальше учиться, а в Дольске-то ни одного вуза нету…

– Не о том мы говорим, не о том, – заметила Мария Евгеньевна. – Аню уже не вернешь, а кто убил ее, мы не знаем. Вы, Татьяна, правильно заметили: против Николая Сивоплясова у нас ничего конкретного нет.

– Как это – ничего нет? – всполошился ее супруг. – А Колькин папаша с его преступным прошлым? А тайный брак с нашей дочерью? А исчезновение нашего зятька из Тарасова? Это все доказательства. Разве нет?

– Косвенные, – заметила я.

– А что, по-вашему, и прямые есть? – осведомился Шевельков, поражая меня узостью своего кругозора.

– Например, ими служат обычно отпечатки пальцев или вещи, оставленные на месте преступления, затем мотив и отсутствие алиби, – пояснила я, вспомнив, что Кирьянов ни о чем таком мне не говорил. Мне вообще показалось, что Владимир Сергеевич поторопился со своими догадками.

Родственники погибшей сделали умные лица. Наверное, они размышляли над тем, имеются ли подобные факты в отношении Сивоплясова. А меня посетила другая мысль – пора уходить, потому что ничего нового Любарская и Шевельковы мне не расскажут.

– Знаете, я, пожалуй, пойду, – сказала я, поднимаясь с кресла.

– Ну вот, я с самого начала знала, что твой визит будет бестолковым, – неделикатно заметила Любарская. – И где тебя только Светка нашла? Могла бы кого-нибудь поопытнее нанять, отставного следователя, например.

Меня почему-то задели ее слова, и я решила напоследок съязвить:

– Кстати, Лариса Евгеньевна, а где лично вы находились в момент убийства?

– Кто – я?! – округлила глаза Любарская. – Ты что же, меня подозреваешь?! Ну это, знаешь ли, переходит все рамки. Маша, ты слышала, что она сказала?

– Ларка, и правда, где ты была позавчера вечером? – осведомился Константин Филиппович, фыркая носом. – Отчитайся!

– Дома! Я, мой муж, Лев Маркович, и Сережа – мы весь вечер были дома, смотрели телевизор. Кстати, ровно в девять соседка из сорок первой квартиры заходила, спрашивала, как у нас первый канал работает. Так что у нас алиби!

– Вот и замечательно, – сказала я и ретировалась к выходу.

Меня не стали задерживать, проводили очередным приступом плача. Двенадцатигранники не обманули. По крайней мере с двумя неприятными людьми я уже пообщалась. Одна лишь Мария Евгеньевна произвела на меня вполне благоприятное впечатление, чего я не могла сказать о ее муже и младшей сестре. А в целом, время на общение с этой семейкой было потрачено зря. Никакой новой информации они мне не дали. Да и что можно было ожидать от родителей, которые жили в другом городе, и от тетки, которая хоть и пыталась контролировать племянницу, но пропустила такое важное событие в ее жизни, как регистрация брака? Нет, надо пообщаться с теми, кто каждый день встречался с Аней, с ее подругами и просто однокурсниками. Они-то наверняка расскажут что-нибудь интересненькое. Возможно, у Шевельковой все-таки был молодой человек, на которого внезапное замужество Анны подействовало, как настоящий шок и… Ладно, Таня, не надо домыслов. Следует опираться только на конкретные факты.

Сев в машину, я позвонила на мобильник Кате Кочневой, Аниной подружке.

– Да, – очень тихо и осторожно ответила девушка.

– Катя? – уточнила я.

– Да, это я, – дрожащим голосом ответила она. – А вы кто?

– Я – частный детектив Татьяна Иванова. Занимаюсь расследованием убийства твоей подруги, Ани Шевельковой. Мы могли бы сегодня с тобой встретиться?

– Да, наверное, могли бы, – согласилась Катя.

– Отлично, ты где сейчас находишься?

– Дома.

– Это в каком районе?

– Я напротив университетской библиотеки живу, – растягивая слова, пролепетала Кочнева.

– Ясно, там еще рядом есть кафешка «Домино», да?

– Ну, есть. А что?

– Вот давай в ней и встретимся, в половине шестого. Не возражаешь?

– Нет. Только как я вас узнаю?

– Я – блондинка в бежевой ветровке.

– А если там будет несколько блондинок в бежевых ветровках? – с какой-то обреченностью в голосе осведомилась Катерина.

– Такое действительно возможно. – Я немного подумала и решила, что не стоит тратить время на переодевание в более экстравагантный наряд. Надо использовать подручные средства. – Пожалуй, я надену в качестве ободка для волос солнцезащитные очки с кожаными дужками. А тебя как узнать?

– Я тоже блондинка, только ветровка у меня салатового цвета, – голосом «умирающего лебедя» выдавила из себя Кочнева.

– Договорились, – сказала я и отключилась.

В назначенный час я сидела за столиком в небольшом уютном кафе «Домино» и листала меню, периодически поглядывая на дверь. Катя немного запаздывала. Когда на пороге появилась хрупкая девушка с короткими светлыми волосами и стала оглядывать зал, я сразу догадалась, что это она. Катерина почему-то заострила взгляд на полной женщине в светло-коричневой куртке, сидевшей у окна и безнадежно высматривавшей кого-то на улице. Хотя никаких очков, которые должны были служить дополнительным опознавательным знаком, у нее не было, моя свидетельница направилась к окну.

– Катя! – позвала я ее и помахала рукой.

Девушка вздрогнула, остановилась, посмотрела в мою сторону, мило улыбнулась, прошла к моему столику и робко опустилась на краешек стула. «Ну и тихоня! – подумала я. – Или в тихом омуте черти водятся?»

– Я вас представляла себе как-то иначе, – сказала она, а потом добавила фразу, которую я сегодня слышала уже несколько раз: – Мне до сих пор не верится, что Ани больше нет. Уж не знаю, смогу ли я вам чем-то помочь… Я в шоке от случившегося…

Катя на самом деле выглядела подавленной и растерянной. Но не исключено, что она сознательно пыталась произвести на меня такое впечатление. Я не спешила сразу засыпать ее вопросами, а подвинула к ней меню.

– Спасибо, я наизусть знаю весь ассортимент. Здесь очень вкусная и недорогая пицца. – Девушка немного оживилась. Несмотря ни на что, аппетит ее не покинул.