— Лучше не надо, — не удержался Рик.

— Терпи, братец. Будь мужчиной. Ты выдержишь все, — ухмыльнулся Чейз, сложив руки на груди.

Рик тут же пообещал себе, что отплатит ему тем же в день его рождения.

— Рик был мальчиком с богатым воображением, — тем временем говорила миссис Пирсон учительским тоном. — И с самого начала он прекрасно знал, как увлечь всех за собой. Эдакий маленький предприниматель. Помню, один раз играем во дворе, и вот я вижу, как все дети, главным образом девочки, выстроились в очередь к нему.

— Он всегда умел пользоваться своим обаянием, — откликнулась Раина.

Рик покраснел и покачал головой. Не слишком ли он стар для того, чтобы мать могла смутить его? Вероятно, не слишком. Вот черт!

— Пожалуйста, пожалуйста, не прерывайте, — попросила миссис Пирсон. Улыбка на ее лице говорила о том, как она счастлива снова оказаться в центре внимания, пусть даже оно продлится совсем недолго. — Все началось с того, что юный Рик отправился на медосмотр. Доктор Литтл… Вы помните его?

В разных концах комнаты забормотали:

— Господь, упокой его душу!

— Так вот, доктор Литтл сказал Рику, что у него такие чистые уши, что через них можно увидеть Китай. Наш умненький Рики выстроил очередь из тех, кто своими глазами захотел увидеть Китай, и стал собирать с каждого по центу за просмотр.

Под одобрительные аплодисменты миссис Пирсон передала микрофон мисс Николь, еще одной школьной учительнице, которая напоминала Люсиль Болл.

— Не станут же они вспоминать все класс за классом! — понадеялся Рик.

— Нет, что ты. Только главное, — заверила сына Раина, похлопав его по руке.

— Ну слава Богу!

Кендалл рассмеялась, а шоу «Все это — твоя жизнь» продолжилось. Рик терпеливо снес не такую уж ужасную историю все еще рыжеволосой мисс Николь о проделках Рика над учителями, а потом в высшей степени неуместный рассказ, как тренер застукал его с какой-то девочкой на стадионе за трибунами.

Следовало отдать должное Райне. Ей удалось невозможное. Она заставила Рика забыть — по крайней мере ненадолго, — с чем связана для него эта дата. Перехватив ее понимающую улыбку, Рик понял, что она специально устроила этот праздник. Прежде чем он успел подумать, нужно ли ему все это, Кендалл взяла его за руку. Прикосновение теплой, мягкой руки с шелковистой кожей вновь напомнило ему, как он соскучился по ней.

Наклонившись, она шепнула ему на ухо:

— Здесь я узнала о тебе больше, чем от тебя самого.

— Я ничего от тебя не скрывал. — Его чувство к ней было сильнее, чем к кому-нибудь еще, и он был с ней более открыт. И это пугало Рика — тем более сегодня, в годовщину несчастья, случившегося с ним.

Как и Джиллиан, Кендалл покинет его. А ведь если бы не это, она бы стала для него самым близким человеком.

Кендалл не успела ничего сказать, потому что микрофоном завладела мать.

— Вы, вероятно, догадываетесь, что мои сыновья — самые лучшие. Правда, я до сих пор не получила от них внуков. — У нее за спиной закашлялся Эрик, явно недовольный тем, что она решила на публике озвучить свои претензии.

Рику это тоже не понравилось. Разница заключалась лишь в том, что он уже привык к подобным жалобам. Встретившись с ним взглядом, мать потрепала Рика по щеке.

— Но если серьезно, у меня чудесные сыновья. Они так заботились обо мне, когда мне было худо. — Она приложила руку к груди. Ее взгляд устремился вдаль, словно она вспомнила что-то важное. Но потом эта мысль показалась ей лишенной смысла и, отбросив ее, Райна продолжила: — А сейчас я поделюсь с вами любимой историей про моего среднего.

— Может, мне уйти? — криво усмехнулся Рик.

— Только если хочешь, чтобы тебя приволокли назад в твоих же собственных наручниках! — крикнул кто-то из гостей.

Кендалл с трудом подавила смех.

— Ладно, ладно. Продолжай.

Неожиданно для себя Рик обнял мать за плечи, благодарный ей за то, что она устроила ему такой необычный день рождения, что она пока еще с ним. Пока еще с ним. Рик похолодел. И ему впервые стало не по себе оттого, что он до сих пор не выполнил единственную просьбу матери.

Внуки! Ему почти удалось это, когда он был женат на Джиллиан. Райна — благослови Господь ее доброе сердце! — так радовалась ребенку Джиллиан и относилась к нему как к плоти и крови Чандлеров. В отличие от родителей невестки, которые отреклись от дочери, Райна открыла Джиллиан свое сердце. И, так же как Рик, она тяжело пережила ее уход. Но Райна никогда не вспоминала об этом, даже когда начинала говорить о внуках. Никогда она не укоряла Рика, никогда не настаивала, если он отказывался говорить на эту тему. Потому что она была его матерью и любила сына без каких-либо условий. И вот прошло столько лет, а желание Райны так и не сбылось. Роман, который женился несколько месяцев назад, тоже и этом смысле пока ей не помог.

Внуки, вновь вспомнил Рик, и его взгляд обратился к Кендалл.

— Я хочу вспомнить про случай, который произошел, когда Рику было три годика.

Голос матери и воспоминания детства отвлекли его от мыслей, связанных с днем рождения и другими событиями.

— Я-то думал, мы перейдем к тому, что было после школы, — протянул Роман.

Как и Рик, он понял, о чем будет рассказывать мать, и был от этого не в восторге. Рик благодарно посмотрел на младшего брата, хотя оба знали, что мать не сбить с намеченной цели. Так и получилось.

Райна пропустила мимо ушей слова Романа и продолжила, поудобнее устроившись в кресле и повернувшись к публике для более непосредственного контакта:

— Представляете, кем захотел нарядиться мой дорогой сынок на Хэллоуин?

— Наверно, кем-нибудь из главных — привидением или гоблином? — Кендалл придвинулась ближе к Рику, прижавшись к его плечу грудью.

Рик вздрогнул, а потом покачал головой:

— Слушай дальше.

— Мы вместе с Чейзом и Риком ехали в машине, когда Рик вдруг объявил, что на Хэллоуин он собирается стать доброй феей.

Толпа разразилась гиканьем и смехом. Щеки Рика снова вспыхнули. Что же это такое? Ведь он уже вполне взрослый человек, чтобы перестать смущаться! Но ничего не поделаешь, пришлось засмеяться. За ним расхохоталась Кендалл. Она хохотала и не могла остановиться, пока Рик не толкнул ее легонько локтем под ребра.

— Ой, простите! — выговорила она, хватая воздух ртом. — Просто представить себе не могла такого.

Рик закатил глаза:

— Я тоже, только мать клянется, что это сущая правда.

— Да? — Встретившись с ним взглядом, Кендалл улыбнулась ему своей сексуальной улыбкой, которая так много обещала… И это в присутствии стольких людей, наблюдавших за ними.

— Расскажите поподробнее, пожалуйста, — раздался чей-то голос, очень похожий на голос Самсона.

Рик покачал головой. Ему оставалось только сидеть, хмыкать и терпеливо все сносить. Рядом с Кендалл, которая страшно его заводила и которую так хотелось уволочь отсюда в постель, он мог вытерпеть что угодно.

— Ну, если вы просите… — усмехнулась Райна. — Дело в том, что когда бабушка прочитала Рику сказку про Золушку, ему в душу запала фея, которая выполняла любое желание. Я не сомневалась, что, узнав про это, Джон упечет его в военный интернат для дошколят. Поэтому я пообещала Рику пачку бейсбольных карточек, если он ничего не расскажет отцу.

Раздались аплодисменты. Рик вздохнул, удивленный тем, с каким удовольствием люди слушают побасенки про него, и тронутый их вниманием.

— Все, шоу окончено. — Эрик забрал у Райны микрофон. — Моей… пациентке… требуется отдых. Рядом с кухней Норман накрыл столы. Чувствуйте себя как дома. Ешьте, пейте и будьте счастливы. — Он поднял свой стакан и повернулся к Рику: — С днем рождения, сынок.

Рик заморгал, не будучи уверен, что он правильно расслышал, и подумав, что слово «сынок» свидетельствует лишь о теплом отношении к нему, а не о степени их родства. Но, заглянув Эрику в глаза, он понял, что в данном случае слово несет более серьезное значение для них двоих — для матери и для него. За Райну можно было не беспокоиться. Рик и его братья хотели видеть ее здоровой и счастливой. Последнее она нашла с Эриком. И вот после двадцати лет одиночества она, похоже, обрела счастье с Эриком. И Рик был этому очень рад.