А на берегу разыгралось красочное театрализованное представление. Васко Нуньес был глубоко набожным человеком и потому сначала «вознес хвалу господу нашему Иисусу Христу и его всеблагой матери, деве Марии». А затем в латах и парадном облачении, со знаменем в левой руке и обнаженным мечом в правой он вошел в воду и объявил Южное море «со всеми его землями, побережьями, гаванями и островами» владением испанской короны. Нотариус подготовил официальный документ о вступлении во владение морем, и Бальбоа его завизировал. Вторым на грамоте расписался священник, неизменно принимавший участие в подобного рода экспедициях, а третья подпись принадлежит человеку, имя которого скоро станет куда более известным, чем имя Васко Нуньеса, – Франсиско Писарро, бывшему свинопасу и будущему покорителю империи инков.
Акватория Тихого океана вместе с прилегающими к нему морями – это без малого 179 миллионов квадратных километров, что значительно больше площади всей земной суши (149 миллионов квадратных километров). Он по праву считается величайшим из океанов планеты, поскольку почти равен по площади трем другим – Атлантическому, Индийскому и Северному Ледовитому вместе взятым, и охватывает свыше трети поверхности Земли. Кроме того, ему принадлежит заслуженное первое место по числу островов, которые щедро рассыпаны на его тысячемильных просторах. За исключением Новой Гвинеи и Новой Зеландии, на которые приходится львиная доля островной суши (Новая Гвинея – второй по величине остров в мире площадью 829 тысяч квадратных километров), все остальные – сущая мелочь, ничтожные клочки земной тверди вулканического или кораллового происхождения. Одни из них – убежденные анахореты, предпочитающие жить в гордом одиночестве, а другие образуют причудливые архипелаги, протянувшиеся на десятки и сотни километров. Эта жемчужная россыпь распределяется крайне неравномерно, кучкуясь преимущественно в центральных и юго-западных областях величайшего океана планеты. Островной мир Тихого океана, лежащий между Австралией и Малайским архипелагом на западе и широкой полосой лишенных островов вод на севере, востоке и юге, выделяемый иногда в самостоятельную часть света, принято называть Океанией. Первым, кто сумел с грехом пополам разобраться в этой каше, был известный французский исследователь Жюль Себастьен Дюмон-Дюрвиль (1790–1842), океанограф и морской офицер, предложивший в 1832 году разбить океанические острова на три большие группы – Микронезию, Меланезию и Полинезию. Такое членение, основанное на этнических, культурных и географических особенностях, с некоторыми оговорками сохраняется до сих пор.
Австралия и Океания
Микронезия – это мир малых островов (Марианские, Каролинские, Маршалловы и острова Гилберта), простирающийся к востоку от Филиппин до линии перемены дат. (Линия перемены дат – 180-й меридиан, разделяющий Тихий океан практически пополам. Суда, идущие с востока на запад, пересекая эту границу, прибавляют сутки, а идущие в противоположном направлении – убавляют.) Острова Микронезии большей частью кораллового происхождения, чуточные плоские лепешки, возвышающиеся над уровнем моря на считанные метры, и только некоторые из них являются «высокими» вулканическими островами. Численность населения Микронезии до начала европейской колонизации оценивается по-разному – от 80 до 200 тысяч человек.
Меланезийские острова значительно крупнее и разнообразнее, а число их коренных обитателей до прихода европейцев составляло 2,3 миллиона человек, причем 2 миллиона приходилось на Новую Гвинею, а 300 тысяч – население собственно Меланезии. Своим названием острова этого региона обязаны темному цвету кожи аборигенов, хотя в этническом, культурном и даже лингвистическом отношении меланезийцы, пожалуй, наименее однородная публика. По другой версии, происхождение топонима «Меланезия» связано с особенностями гористого рельефа островов этой группы, которые с борта приближающихся кораблей казались угольно-черными на фоне морской синевы. Эти острова имеют преимущественно материковое или вулканическое происхождение. Кроме Новой Гвинеи, второго по величине острова планеты, с ее горными пиками, уходящими за облака, девственными лесами и мангровыми зарослями, в состав Меланезии входят Соломоновы острова, архипелаг Бисмарка, Новая Каледония и Новые Гебриды, плодородные острова Фиджи и целый ряд более мелких островных групп.
Полинезия – совокупность бесчисленных вулканических и коралловых островов, самый большой регион Океании. Если мысленно начертить на карте Тихого океана гигантский треугольник, вершинами которого будут Гавайские острова на севере, остров Пасхи на востоке и Новая Зеландия на юго-западе, то внутри него как раз разместится вся Полинезия – крохотные зернышки суши, затерявшиеся в безмерных далях равнодушных морских просторов. Пока не появились европейцы, полинезийцев насчитывалось, по разным оценкам, от 550 тысяч до 1,1 миллиона человек.
Малайзия и Индонезия
В свое время выдающийся британский мореплаватель Джеймс Кук, тот самый, которого съели злые дикари из песни Высоцкого, испытал настоящее потрясение, когда услышал, что полинезиец родом с острова Таити, сопровождавший его в первом плавании, запросто объясняется с новозеландскими маорийцами и вполне удовлетворительно – с малайцами. Быть может, Кук несколько преувеличил схожесть полинезийских языков, но факт остается фактом: речь маори, таитян, коренных обитателей Маркизских островов, Гавайского архипелага и острова Пасхи несет бесспорные черты достаточно близкого родства. Да и культура, верования и обычаи полинезийцев тоже имеют между собой немало общего. Такая этническая однородность тем более удивительна, что архипелаги и острова Полинезии рассыпаны в пределах морского ареала, простирающегося на 50 миллионов квадратных километров – в два с лишним раза больше территории бывшего Советского Союза.
Позднее выяснилось, что меланезийские и микронезийские наречия опять-таки большей частью восходят к малайскому. И что уже совсем поразительно, коренное население острова Мадагаскар тоже говорит на языке, родственном языкам Индонезии и Океании, хотя от Юго-Восточной Азии его отделяют тысячи километров Индийского океана, а от берегов Африки, где отмечены принципиально иные языковые семьи, – только узкий Мозамбикский пролив. Подобная лингвистическая и культурная гомогенность настоятельно требует внятного истолкования, равно как и сам факт обитаемости почти всех тихоокеанских островов. Европейцы исследовали Океанию на протяжении 300 лет – с XVI по XVIII столетие – и практически всюду находили людей, живших будто в каменном веке, но которые тем не менее были искусными земледельцами и блестящими мореходами. Каким таким чудом примитивные аборигены, не знавшие металлов, гончарного мастерства и ткачества, сумели заселить крохотные бесчисленные острова, разделенные тысячекилометровыми водными пространствами?
В гипотезах недостатка не было. Географ и филолог А. М. Кондратов пишет, что полинезийцев «одно время считали потомками таинственной “белой расы”, то ли неведомо откуда появившейся сначала в Южной Америке, а затем и в Полинезии, то ли пришедшей из Европы, то ли возникшей на “континенте Му” – тихоокеанском собрате легендарной Атлантиды». Однако довольно скоро выяснилось, что к европеоидам они не имеют ровным счетом никакого отношения, а являются особой ветвью южных монголоидов, о чем говорят их высокий рост, длинные прямые или волнистые волосы и светло-корич невый или желто-оливковый цвет кожи. Дюмон-Дюрвиль полагал, что в центре Тихого океана некогда существовал огромный материк Пацифида, канувший в морскую пучину, а острова Меланезии и Полинезии есть не что иное, как осколки горных цепей утонувшего континента. Полинезийцев и меланезийцев он объявил деградировавшими потомками носителей высокой цивилизации Пацифиды. Излишне говорить, что современная наука начисто опровергает существование в недавнем геологическом прошлом материка или крупного архипелага в центральной части Тихого океана, да и гипотеза автохтонного происхождения океанийцев не выдерживает самой элементарной критики. (Автохтоны – от греческого autos «сам» и chthonos «земля» – первоначальное, исконное, не пришлое население страны.) Во всяком случае, у специалистов она явно не в чести.
