– Зачем тебе старик? – спросил брат.

– Этот бездонный поглотитель хорского заодно с пришлым. Я чувствую!

– Даже если так, он вряд ли в этом признается. Думаю, ему без охотки получить плетей.

– А ты меньше думай, – буркнул Вирон и свернул к широкой дверной арке. Обе массивные створки тут же распахнулись, словно по мановению волшебной палочки. Только серые по́лы пенькового платья очередного прислужника на миг выглянули из-за правой и тут же перепуганно скрылись.

В большой трапезной все уже было готово к ужину. Широкий массивный стол, во время гуляний вмещающий до сотни пьяных и орущих благородных мужей разной масти, был заставлен блюдами. Вирон, как и все семейство Вир’Сторов, любил сытно поесть. Печеные круалы с фруктами, отбивные из мяса лога, жареная грудинка кроги, выложенная на серебряный поднос кусками по полфунта, салаты и соусы, кувшины с лучшим хорским, какое можно достать в Ольджурии, а точнее, в южной ее части, которая незамысловато, в противовес северным территориям, именовалась Южным Доргоном.

Сглотнув набежавшую слюну, Вирон тяжелым шагом направился к огромному креслу в центре стола. Плюхнувшись в него, он придирчиво осмотрел блюда. С обеих сторон возле хозяина тут же, словно из-под пола, выросли две девушки лет двадцати, готовые исполнять любые пожелания.

– Начну с легкого, с отбивных. – Вирон бросил взгляд на брата: – А где Ригон?

– Я здесь, – раздался голос у арки, и в трапезную ввалился юноша лет восемнадцати, с массивными плечами и полноватым лицом. Правда, массивность плеч определялась скорее наличием лишнего веса, а не размахом их. Шел он быстро, но маленькими, как будто неуверенными шагами, отчего лицо Вирона презрительно скривилось.

– Как ты ступаешь? Нет, ну как ты ступаешь, а? Где приличествующий твоему положению шаг? А осанка? Это осанка сына брона?

– Перестань, отец, – недовольно бросил Ригон и грузно бухнулся на стул по другую сторону стола. Резной деревянный стул скрипнул, охнул и замолк, смирившись с воссевшим на него телом. – Опять твои придирки.

– Что?! – взревел Вирон, и его сынок тут же втянул голову в плечи, бросив недоуменный взгляд на родителя.

– Я б на твоем месте, племяш, – вступил в разговор Вирог, успевший уже подтянуть к себе серебряный поднос с тремя тушками круалов, от вида аппетитной корочки которых и у мертвого начал бы выделяться желудочный сок, – поостерегся ерепениться. Тот раб, с которым ты тренируешься на мечах, сегодня не вернулся.

– А я тут при чем? – выдохнул парень облегченно, понимая, что дело не в его шкодах. – Я за ним следить не обязан.

– Заткнись и слушай отца. – Взгляд Вирона застыл на сыне. – Тебе уже скоро восемнадцать. В следующую тридницу ты примешь имя мужей нашей благородной семьи. Но ведешь ты себя как ребенок. А кто должен следить, по-твоему, я? Ты будущий брон и владелец всего этого, так что – привыкай чувствовать свою ответственность за всю эту шваль. Это твои рабы! Если ты наплюешь на побег одного, завтра побегут все. Что смотришь?! А ну брысь, нихта позорная! – Вирон вдруг резко обернулся к стоявшей справа девушке и толкнул ее кулаком в живот. – Ишь, взяли манеру уши греть.

Вирог’Стор, сидевший по правую руку от брата, не упустил момента. Одной рукой схватил отлетевшую от толчка девушку за талию, а второю вцепился в грудь.

– Иди ко мне, крошка. Я добрый, я пожалею.

Из его глотки вырвался смех, девушка пристыженно опустила голову и замерла.

– Ладно, потом, – выдохнул Вирог и оттолкнул от себя рабыню. – Подай-ка мне лучше верлонский соус.

Девушка бросилась исполнять приказ, а Вирон недовольно посмотрел на брата.

– Не видишь, я с наследником говорю? – пробасил он. – Мог бы девку и после потискать.

– Извини, извини. – Вирог развел руками. – Не удержался.

Вирон покачал головой, хмыкнул и снова уставился на сынка.

– На чем я там остановился? – спросил он сам себя и тут же кивнул: – Да, вот что. Я тебя, сопляк, называть нашим родовым именем Виргон не стану до тех пор, пока ты не повзросле…

– Хозяин, привел, как и прика…

– Твою сурдетскую мать! – Вирон схватил только-только наполненный вином кубок и метнул его в молодого раба. Тот даже уворачиваться не решился. Вино расплескалось во время полета, а кубок из серебра угодил ему прямо в лицо.

Парень ойкнул, торопливо потер нос и отступил в сторону, указывая на мага:

– Хозяин, вот Альтор’Кранг, как и приказывали.

– Пшел прочь! – проревел Вирон.

И молодой раб, решив не испытывать судьбу, тут же исчез из трапезной. Возле арки остался один старик. Лет семидесяти на вид, с лицом, похожим на кору дерева, с куцей бороденкой до груди, с глубоким, спокойным взглядом. Он легонько поклонился и замер, став полностью похожим на сухое, но еще не сдавшееся перед натиском смерти дерево.

– Альтор. – Голос Вирона стал насмешливым. – Старый пропойца. Какими судьбами?

Маг даже бровью не повел, зная все эти шуточки хозяина от первой буквы до последней.

– Ну, расскажи мне, раз уж забрел к нашему столу, как поживаешь?

– Терпимо.

– Ты, как всегда, краток. – Вирон усмехнулся. – Ну да хорош трепаться о пустячках. Расскажи мне о своем дружке. Об этом молодом пришлом, что вечно терся возле тебя.

– Так и нечего рассказывать. – Маг пожал плечами. – Исполнительный, работоспособный, хорошо собирает айка…

– Прекрати! – Вирону надоело вести глупую игру. – И добавляй к своим речам – хозяин. Чай ты раб, а не вольный наемный. Забыл, как я выкупил тебя у клана Странствующих?

– Помню, хозяин, – спокойно ответил маг.

– Вот и помни. Так что давай, рассказывай. Что говорил тебе этот чревлов сын, перед тем как я отправил его по делам? А? Он говорил тебе, куда я его отправил?

– Нет, хо…

– Лжешь! Он постоянно крутился возле тебя. Отвечай начистоту, или прикажу дать тебе сорок плетей. А ты, старик, таким жирным куском подавишься. Не проглотишь, сдохнешь.

– Я уже стар. – Маг был все так же спокоен. – Смерть скоро и сама придет за мной.

– Хорошо. – Вирон схватил новый кубок, который вторая рабыня-девушка предусмотрительно наполнила. Жадно отпив половину, он поставил кубок на массивную столешницу и вдруг резко ударил по ней кулаком: – Не скажешь, жалкий старикан, не получишь больше вина. Клянусь Номаном!

Лицо мага в первый раз за время разговора дрогнуло. На нем явственно нарисовалась задумчивость, граничащая с легким страхом. Бородка нервно дернулась, а пальцы правой руки принялись перебирать невидимые четки.

– Ну? – Вирон навис над столом.

– Да, он сказал мне. – Маг покашлял, запнулся на секунду, провел языком по сухим губам и продолжил сдавленным голосом: – Но он собирался выполнить приказанное вами, хозяин.

– Не врешь?

– Клянусь Великим Номаном.

– А? Что я тебе говорил. – Вирон повернулся к брату. – Я же говорил, что он в Лиорде.

Вирог не решился напомнить ему, что утверждал он как раз таки обратное.

– Ну, значит, его убили Гары, – с той же меланхоличностью, как и во дворе, просто повторил он и впился в сочное, пропеченное бедрышко круала.

– Ты обучал его чему-нибудь, старикан? – Вирон вновь уставился на Альтора. – Только не ври мне. – Он схватил бокал, наклонил его, и на столешницу побежала красноватая прозрачная струя. – Смотри, это последнее хорское, которое ты видишь в своей никчемной жизни. Если соврешь.

Взгляд мага застыл на струйке, язык снова прошелся по иссохшим губам, а в глазах мелькнула растерянность. Вирон терпеливо ждал. Наказать этого наглеца плетьми всегда успеется, но под плетьми он ничего не скажет – это точно. Что стоит этому магистру стихий отключить свое сознание? Да ничего не стоит.

Когда вино в бокале закончилось, Вирон бахнул им об столешницу и повторил свой вопрос:

– Ты обучал его? Говори, скотина!

– Только простым заклинаниям, – начал маг. Теперь уже пальцы обеих рук нервно перебирали невидимые четки. – Самым простым, хозяин. Пяти или шести. Или семи. Я и сам уже растерял свои прежние умения. Хорское не щадит мастерства.