Костеллин выхватил свое оружие: плазменный пистолет (чтоб не позволить врагу подойти слишком близко) и цепной меч (благодаря их невероятным способностям, они смогут подойти так близко, как сочтут нужным). Кроме того, Костеллина успокаивали ровная вибрация меча, отдающая в руку, и жужжание его зубьев, напоминающее гул разъяренного роя катачанских ядовитых ос.

— Помните, что я вам говорил, — напомнил он в вокс гвардейцам. — Эти создания могут становиться бесплотными. Дождитесь атаки, когда они обретают форму, и только тогда стреляйте.

Вот призрак подлетел к солдату, протянул длинные руки к его лицу. Пальцы-лезвия легко пробили железную маску, из глазниц брызнули фонтаны крови, но отделение, следуя указаниям комиссара, именно в этот момент открыло огонь из хеллганов. Враг дергался от каждого попадания, пока один меткий выстрел не сбил его на землю, где призрак свернулся и замер.

Все произошло слишком быстро, чтобы Костеллин успел понять, куда попал луч и где у этих созданий слабое место. На него самого уже летел призрак, и он встретил его сгустком раскаленной плазмы, прошедшим насквозь. Предвидя такой поворот событий, комиссар выставил цепной меч в тот момент, когда привидение начало уплотняться, и быстро снес с плеч железную голову.

Следующий призрак атаковал сзади, так что Костеллин не успел повернуть клинок, чтобы защититься. Он лишь пригнулся, дав врагу пролететь над головой, и вскинул плазменный пистолет. Призрак развернулся для нового захода, сгущаясь, но тут гренадер расплавил его выстрелом мелты. Враг растворился во вспышке пламени, жар от которого опалил комиссару лицо, так что от бровей пошел неприятный запах жженого волоса.

Но все было бесполезно. Некронов слишком много, по меньшей мере тридцать особей, а бестелесность дает им преимущество перед превосходящими силами гренадеров. Более того, павшие некроны стали вновь подниматься. Костеллин сделал несколько выстрелов, поддерживая солдат, и хотя чаще всего попадал, большая часть зарядов проходила сквозь призраков, не причиняя им вреда. Криговцы между тем падали один за другим, сраженные электрическими хвостами или иссеченные железными пальцами-лезвиями.

В комм-бусине Костеллина раздался голос лейтенанта Крига. Он осознал всю безнадежность положения и предложил поднять наверх хотя бы тридцать человек на благо всего задания.

— Вы должны пойти с ними, — сказал лейтенант. — Я задержу ксеносов, но ненадолго.

Комиссар понял, что лейтенант прав, он и сам думал так же. Тем не менее еще секунду он колебался, принимать ли ему эту жертву, ведь он еще оставался человеком. Но тут к общей неразберихе добавился новый звук, похожий на шелест множества сухих листьев. Внезапно из туннеля вылетел рой железных насекомых, каждое размером с ладонь Костеллина.

Нельзя было терять ни секунды. Лейтенант приказал ближайшим гренадерам прыгать, в лифт; комиссар нырнул вслед за ними. Плазменный пистолет продолжал стрелять, выжигая бреши в шелестящем облаке, но пустые места тут же заполнялись новыми жуками, льющимися из туннелей. Мелтаганы было решено поберечь, а хеллганы могли уничтожить за выстрел не больше двух-трех целей.

Один из солдат упал, атакованный шестью жуками. Костеллину показалось, что они его душат, но нет: когда насекомые слетели, он увидел, что их жертва истекает кровью из сотен глубоких порезов.

Призраки некронов, конечно, с легкостью проходили сквозь рой насекомых. Они убивали солдат одного за другим. Платформа лифта заполнилась, рядом с Костеллином стояли четверо гренадеров, продолжающих отстреливаться, и комиссар, хлопнув ладонью по светящейся руне активации, спрятал цепной меч в ножны. Рой насекомых бросился к ним, словно некий разум заметил попытку к бегству. Дверь лифта, скрипя и лязгая, закрывалась слишком медленно. Но все же она успела затвориться как раз в тот момент, когда первое насекомое врезалось в нее с силой кувалды. Жуки цеплялись за металлическую клетку, тщетно вытягивая когтистые лапы, но их тела были слишком крупными, чтобы пролезть сквозь решетку. Но для некронов-призраков это, конечно, не было проблемой.

Платформа с Костеллином затряслась и начала подниматься, оставив скребущихся насекомых внизу. Комиссар увидел другой лифт, поднимавшийся справа от него. Повернувшись влево, он с ужасом увидел, как двое призраков без проблем проникли в соседний лифт и быстро выпотрошили всех, кто находился внутри. Из-за тесноты солдаты даже не смогли толком применить хеллганы.

Костеллин увидел Лумакса, барабанившего по створкам клетки четвертого лифта, невзирая на то, что тот уже был забит и поднимался вверх. Некроны набросились на техножреца, но лифт Костеллина уже поднялся достаточно высоко, чтобы избавить комиссара от очередного тошнотворного зрелища, которое снилось бы ему по ночам.

Но комиссару было далеко до безопасности.

Костеллин велел гренадерам встать по краям платформы. Места было мало, но они все-таки смогли освободить небольшое пространство в центре, куда Костеллин приказал им нацелить оружие. Через минуту комиссар начал думать, что эта предосторожность оказалась излишней. Но тут через пол в лифт ворвался призрак, и четыре хеллгана рявкнули в унисон — плазменный пистолет Костеллина сжег бы ноги всем присутствующим. Мерзкая тварь умерла, потом дернулась, возвращаясь к жизни, и умерла вновь после второго залпа лазерных лучей.

Прошло еще полторы минуты. Больше никто не вторгался, и комиссар уже подумал, что они пережили самое худшее столкновение.

Вдруг лифт вздрогнул и остановился. Синие фонари на раме погасли.

— Золотой Трон! — рявкнул Костеллин. — Они, видимо, отключили источник энергии «Термита». Мы тут заперты.

— Мы можем карабкаться сами, сэр, — предложил гренадер, указывая на ржавые, но крепкие цепи, поднимавшие платформу наверх.

Костеллин не пришел в восторг от этой идеи, решив сначала связаться с гвардейцами. Там вполне могла найтись ручная лебедка на случай аварии. Он не получил ответа, а, переключившись на общий канал, услышал лишь помехи. Разочарованный, он вытащил комм-бусину из уха. В довершение всего они лишились связи.

— Хорошо, — устало произнес комиссар. — Лезем наверх как можно быстрее. Неизвестно, сколько еще наши товарищи продержатся внизу. Вполне возможно, что вскоре на нас набросится еще больше этих тварей. Что еще хуже, они могут доложить о нас основным силам. Вполне возможно, пока я говорю, целая армия некронов движется к выходу из этой шахты, и если они доберутся раньше нас…

Ему не было нужды говорить о последствиях подобной катастрофы.

Два гренадера уже взялись за цепи. Они упирались ногами в стену шахты и подтягивались наверх, а свет от фонарей, прикрепленных к штыкам хеллганов, плясал светлячками во тьме. Через секунду за ними последовали еще двое солдат, оставив Костеллина в одиночестве.

Он взялся за цепь, его перчатки стали скользкими от масла. Он не знал, насколько высоко идет эта шахта, не знал, сможет ли он выбраться без помощи гренадеров, но что ему еще оставалось, кроме как попытаться?

Он начал карабкаться наверх.

Глава семнадцатая

Еще один день, такой же, как и прочие. Еще двенадцать часов, проведенных на разборке завалов в бездумном отупении. Единственное, что изменилось, — рабочие смены стали короче, чтобы выкроить время на богослужения, которые Амарет проводил трижды: на рассвете, днем и на закате. На третий день Арекс если не привыкла к ним, то по крайней мере стала относиться терпимее. Девушка даже радовалась, что ритуалы давали возможность передохнуть от работы, а, кроме того, стены храма защищали от ветра и холода. И Арекс не знала, считать ли эту свою маленькую радость грехом.

Во время первого обряда двое мужчин возмутились богохульством, и Арекс позавидовала их смелости — и завидовала до тех пор, пока Амарет не велел своим подручным вывести их вперед, к алтарю. Затем жрец приставил поочередно к голове каждого лазпистолет и отправил обоих, как он выразился, «на суд железных богов». С тех пор никто больше не протестовал.