6. Самооборона должна не всегда действовать. В случае замирения в районе ее распускать. Показавших себя хорошо использовать в дальнейшем на административной службе.

7. Об опыте этого дела, а также об особенно отличившихся из числа этих вспомогательных сил докладывать в штаб 11-й армии для дальнейшего распространения опыта.

8. Понятие «Самооборона» среди населения не высказывать, а пользоваться термином «Вспомогательная служба» [50, c. 72].

Как впоследствии докладывал Т. Г. Каплун: «Немцы здорово сыграли на религиозных чувствах, использовали нашу слабость в этом вопросе. Разрешили справлять религиозные обряды. Старикам это очень понравилось. Они очень влиятельные люди. К военнопленным татарам отношение было гораздо лучше, чем к другим национальностям. Некоторых даже отпускали» [18, с. 52].

15 ноября И. Г. Генов докладывает о формировании в районе трех красноармейских отрядов из числа воинов 48-й окд.

Оптимистичны донесения командира Зуйского отряда. На 22 ноября он располагается в Юкке-Тепе. Отряд хорошо вооружен, людской состав сохранен, продбазы тоже [13, с. 5].

Характерен присланный им отчет о боевой деятельности на 1.12.41.

«Проведено операций – 38; убито немцев и румын – 184 чел.; расстреляно предателей – 19; сожжено автомашин – 37.

Наши потери: Убито – 16 чел.; ранено – 10 чел.; арестовано и расстреляно немцами – 19 чел.; сдалось в плен – 20 чел.; расстреляно за недисциплинированность – 12 чел.» [13, с. 9].

А теперь вновь взглянем на события в Крыму глазами оккупантов.

Донесение лейтенанта из роты самокатчиков:

«После того как русские потрепали наш передовой отряд, я и еще один офицер с людьми пробирались через горы в Шуры. На нашем пути мы впервые встретились с группой партизан из 14 человек, одетых в гражданское платье и вооруженных автоматами. Несколько километров они преследовали нас с ищейкой, но нам удалось ускользнуть. Однако позже мы натолкнулись на партизанский дозор, вооруженный пулеметами и минометами. В бою наша группа потеряла двух солдат, но все же и на этот раз нам удалось уйти» [50, с. 75].

«Предмет: партизанское движение.

«I. Штаб 50-й пехотной дивизии 21 ноября 1941 года доносит следующее:

а) 18 ноября грузовик 150-го истребительно-противотанкового отряда был забросан ручными гранатами. Из пяти человек, находившихся в грузовике, один убит и двое ранены. Двое других, оставшиеся невредимыми, сумели не только отнести раненых в безопасное место, но даже захватить двух партизан, которых они передали СД;

б) 17 и 18 ноября 150-й истребительно-противотанковый отряд близ одной фермы разгромил группу партизан… расстреляны один мужчина и женщина;

в) 19 ноября жители Эви Сала (Ени-Сала) сообщили расквартированному там капралу Борману о том, что в деревне находятся партизаны; во время облавы, проведенной под руководством энергичного капрала его немногочисленным отрядом, двое русских, оказавших сопротивление, были убиты. На одном из них под русской солдатской шинелью оказалась хлопчатобумажная немецкая форма…» [50, с. 75].

Мы уже отмечали, что крымские партизаны оставались заложниками общеполитической ситуации в Крыму. Рухнула оборона на Перекопе, а вместе с ней и вся система комплектования отрядов, так как в лес пришли тысячи вооруженных людей, которых здесь никто не ждал и на приход которых никто не рассчитывал.

Севастополь – база Черноморского флота, – оставленный армией и флотом, вдруг ощетинился невесть откуда взявшейся Приморской армией, и 5-й партизанский район – 20 % всех партизан Крыма – фактически прекратил существование.

Вот почему мы вынуждены прервать свой рассказ о крымских партизанах и обратить свой взор на то, что происходило в Севастополе, влияние которого на все события в крымских лесах было огромно.

Официальной датой начала обороны Севастополя считается 30 октября 1941 года. В этот день 54-я артиллерийская батарея береговой обороны, расположенная у села Николаевка (40 км от Севастополя), открыла огонь по вражеской мотопехоте. Не многим известно, что батарея устанавливалась исключительно с целью предотвращения высадки морского десанта, и только благодаря инициативе командира батареи старшего лейтенанта И. И. Заики она была переоборудована для обстрела наземных целей. Он самостоятельно развернул орудия на 180 градусов, не имея на то команды, самовольно произвел пристрелку и, когда на пути к Севастополю появились мотоколонны противника, открыл огонь на поражение.

Вследствие самовольного оставления города командованием флота Севастополь к обороне не готов, и тогда туда направляют морем 3 тысячи винтовок, 100 пулеметов, необходимые для обороны боеприпасы [42, с. 236].

В результате принятых мер уже к 10 ноября 1941 года Приморская армия была восстановлена. Севастопольский оборонительный район уже насчитывал 52 тысячи человек.

После неудачной попытки овладеть городом с ходу немецко-румынское командование развернуло против Севастополя 30-й армейский корпус:

72-я пехотная дивизия наносит удар на Балаклаву.

50-я пехотная дивизия осуществляет наступление от Черкез-Кермен вдоль долины Кара-Кобя. Именно в этой дивизии служил «энергичный капрал», который захватил двух партизан.

22-я пехотная дивизия пытается овладеть деревней Эфендикой.

К 21 ноября обескровленные артиллерийским огнем и контратаками наших войск вражеские части прекратили наступление.

Первое наступление гитлеровских войск на Севастополь, длившееся с 11 по 21 ноября 1941года, было отбито. Не удержусь от искушения напомнить, что в этой обороне ключевую роль сыграла сформированная из симферопольцев, уже упоминавшаяся ранее 3-я Крымская – 172-я стрелковая дивизия, которая стала ядром ІІ сектора обороны, который простирался от Меккензиевых гор до речки Черной. Именно 172-я сд противостояла 50-й пехотной дивизии противника и остановила ее в долине Кара-Кобя.

Вынужденную передышку на фронте немецкое командование решило использовать для борьбы с действующими в их непосредственном тылу партизанами, которые стали доставлять им слишком много хлопот.

Если первоначальная тактика борьбы с партизанами предусматривала, как мы уже знаем, ликвидацию продовольственных баз и создание отрядов самообороны, то, получив передышку на фронте, немецкое командование решилось на кардинальные меры.

29 ноября 1941 командующий 11-й армии Манштейн отдает «Приказ по армии об организации и методах борьбы с партизанами», которым создается специальный штаб по организации антипартизанских действий под руководством майора генштаба Стефануса (Штефанус). Начальник штаба получил весьма широкие полномочия, а также значительное количество войск в свое распоряжение [78, с. 5].

Необходимо подчеркнуть, что в Германии многие сферы гражданской и военной деятельности весьма существенно отличались от того, что принято у нас. К примеру, офицеры вермахта не имели права быть членами нацистской партии. Хочешь вступать в партию – переходи в войска СС. Вот почему армия занималась исключительно тем, что воевала с регулярными частями противника, в данном случае РККА, а борьба с партизанами – это прерогатива специальных служб: СС, военно-полевой жандармерии.

В этом плане в свое время очень повезло соединению С. А. Ковпака во время его знаменитого Карпатского рейда. После взрыва партизанами стратегически важного железнодорожного моста на уничтожение ковпаковцев были брошены все силы… СС, которые собирались буквально со всей Европы, на что ушло достаточно много времени.

В Крыму же партизаны действовали буквально в боевых порядках 11-й армии, и потому, уже не надеясь на части СС, которых на полуострове, кстати, было крайне мало, Манштейн был вынужден взять на себя функции борьбы с партизанами.

Вот подлинный текст его приказов:

«№ 3

приказ командующего 11-й армией

о борьбе с партизанами,