Во второй половине декабря 1933 года, в морозный день состоялась закладка «Щ-309», головной на заводе подводной лодки новой серии. При закладке лодки присутствовали знатные люди завода: разметчик Медов, чеканщик Чаадаев, сборщик Собачкин и многие другие.

Строительство «Щ-309» возглавил инженер-судостроитель Илья Иванович Федоров. Человек на редкость организованный и энергичный, он успевал бывать повсюду. Увлеченный работой, он нередко подолгу задерживался на заводе, не считаясь со временем.

Большую поддержку и помощь Илье Ивановичу оказывал опытный мастер Александр Васильевич Красильников — потомственный рабочий, прекрасный организатор, человек большой души. Уважение коллектива завода к мастеру было безграничным. Именно на его примере постигал тогда еще молодой инженер трудное искусство работы с людьми.

В мае 1935 года подводная лодка была спущена со стапелей и после успешных заводских испытаний доставлена в Кронштадт.

За время строительства личный состав лодки крепко сдружился с ее создателями. Особенной любовью команды пользовались два Алексея — рабочие Грачев и Кудрин, которые не упускали случая помочь экипажу лучше освоить новый корабль. Со своей стороны и подводники, помогавшие строить «Щ-309», внесли в организацию строительства корабля воинский дух, способствовавший ускорению работ. Повседневная взаимопомощь рабочих завода и экипажа лодки, их обоюдное стремление дать советскому флоту отличный корабль не пропали даром.

Высокая выучка экипажа проявилась уже в ходе заводских испытаний, когда лежавшую долгое время на грунте подводную лодку присосало и обычных средств для всплытия оказалось недостаточно. Некоторым рабочим сдаточной команды казалось, что лодку почти невозможно оторвать от грунта. Тогда за дело взялись военные моряки. Отличающимися от принятых манипуляциями с использованием воздуха высокого давления, водяных магистралей и подводного хода, они заставили лодку всплыть. Кораблестроители смогли убедиться, что построенный ими военный корабль переходит в надежные руки.

С особой тщательностью готовился экипаж «Щ-309» к своему первому корабельному празднику — подъему Военно-морского флага. Борта, палуба, надстройка, мостик, отсеки и механизмы были приведены в идеальный порядок. Готовая к торжественной церемонии, подводная лодка 20 ноября 1935 года подошла к пирсу. Погода в этот день в Кронштадте выдалась отличная. На пирсе замер в строю личный состав 2-й бригады подводных лодок, в состав которой вошла «Щ-309». Командир лодки доложил командующему Краснознаменным Балтийским флотом флагману 1 ранга Л. М. Галлеру о готовности «Щ-309» к вступлению в строй боевых кораблей. Прозвучала команда:

— Флаг, гюйс, стеньговый флаг и флаги расцвечивания поднять! И когда под звуки Государственного гимна СССР флаги заплескались на ветру, «Щ-309» открыла новую страницу своей истории — она вступила в строй боевых кораблей Военно-Морского Флота.

Оснащенная новейшими по тому времени электронавигационными приборами, «Щ-309», получившая еще одно название — «Дельфин», могла плавать в любую погоду далеко от своих баз как в море, так и в океане. Обладая мощным торпедным оружием, а также системами, устройствами и приборами, обеспечивавшими скрытный выход в торпедную атаку, лодка имела возможность действовать против крупных боевых кораблей противника, своевременно их обнаруживать — это позволяли ее средства наблюдения. Радиостанция «Щ-309» гарантировала устойчивую связь с командованием на большом удалении от своих баз. Наконец, целесообразное расположение приборов и механизмов в лодке обеспечивало не только успешное использование оружия и сохранение ее живучести, но и отдых личного состава в свободное от несения вахты время.

Во время строительства «Щ-309» и проведения заводских испытаний ее экипаж накопил некоторый опыт в обслуживании механизмов. Теперь, когда на лодке был поднят Военно-морской флаг, ее личному составу предстояло научиться управлять кораблем, овладеть искусством ведения боевых действий как днем, так и ночью, освоить многочисленные приемы борьбы за живучесть лодки: научиться заделывать пробоины, появляющиеся в результате близких разрывов глубинных бомб, действовать в темноте, при недостатке кислорода, что требует от каждого подводника безупречного знания своего корабля, сообразительности, силы воли и выдержки. Поэтому уже на следующий день после корабельного праздника началась упорная боевая подготовка экипажа «Щ-309».

Ядром коллектива стали коммунисты и комсомольцы. Большинство из них уже раньше служило на других подводных лодках. Всех этих различных по характеру, возрасту и образованию людей роднило высокоразвитое чувство долга, беззаветная любовь к Родине, мужество, ответственность за порученное дело.

Штурман «Щ-309» лейтенант Михаил Васильевич Богданов, большой знаток своего дела, обладавший блестящими организаторскими способностями, сумел сравнительно быстро сплотить личный состав боевой части в дружный коллектив, который вскоре завоевал первое место по боевой и политической подготовке в бригаде подводных лодок.

Под стать штурману был и боцман мичман Василий Васильевич Пронин. Отличный горизонтальщик и сигнальщик, он умело обучал своих подчиненных — Анишина, Князева и Бутарова. В Пронине счастливо сочетались строгость к подчиненным, когда речь шла о порядке на корабле, с удивительным добродушием. Веселая, приветливая улыбка никогда не сходила с его лица. Боцман содержал лодку в отличном состоянии, и командир «Щ-309», ценивший хорошие морские качества Пронина, по праву считал его своей правой рукой.

Быстро освоил специальность рулевого комсомолец матрос Иван Князев. Он пришел на лодку из учебного отряда. Всей душой полюбив море и морскую службу, он работал с увлечением. В дальнейшем, когда возникали аварийные ситуации, Князев проявлял безграничную готовность к самопожертвованию, силу воли и отвагу.

С не меньшей настойчивостью выходил из любого тяжелого положения в боевой обстановке старшина штурманский электрик 2-й статьи Иван Яковлевич Фесенко. Упорство, с которым он изучал и устранял любые неполадки в механизмах, всегда служило примером экипажу лодки.

Большим любителем техники был и командир отделения гидроакустиков старшина 2-й статьи Александр Филиппович Петрюк. Этот красивый парень с мягкой украинской речью, неизменно внимательный к товарищам, мог поссориться с любым, кто «непочтительно» отзовется об аппаратуре, находившейся в его заведовании.

Боевую готовность торпедного оружия поддерживали мичман Фокин и старшина 2-й статьи Малявкин. Старший лейтенант Алексей Ильич Беглов, командир минно-артиллерийской боевой части, мог быть всегда уверен, что его подчиненные своевременно приготовят к действию грозное оружие. Многие торпедисты прошли подготовку у Федора Дмитриевича Фокина. Мичман хорошо знал, в чем могут испытывать затруднения молодые торпедисты и всегда приходил им на помощь. Наблюдая, как Федор Дмитриевич разбирает или собирает сложные механизмы, можно было любоваться его работой. Высокое мастерство и чуткое отношение к товарищам снискали мичману любовь и глубокое уважение не только непосредственных подчиненных, но и всего личного состава лодки.