Она была твердой и тяжелой, и непохоже было, что в ней есть какие-то секреты или чары. Траунт повернул ее, восхищаясь прекрасной резьбой — да, это был рубин, — затем поставил фонарь и двумя руками почтительно уложил статуэтку в сундук.

Когда жрецы впервые рассмотрели ее как следует, они зашептались, и солдаты тоже попытались заглянуть внутрь, правда, не особенно стремясь двигаться от выхода к центру комнаты. Старший жрец Траунт обвел взглядом служителей Змеи и тихо сказал:

— Глаз не спускать. Пусть двое из вас постоянно за ней наблюдают, и если она пропадет, — он выразительно посмотрел на солдат, — все ответите головой.

Они медленно, неохотно закивали в ответ, не говоря ни слова. Он продолжал смотреть на них, пока каждый из жрецов не кивнул, и только тогда Траунт закрыл полотном статуэтку и с удовлетворенным вздохом выпрямился. И тут он увидел темные струйки пара, тянущиеся из стенной ниши!

Он чуть не перевернул сундук, рванувшись прочь от древней ловушки — чем еще она могла быть? — споткнулся, упал на руки одного из двух солдат, поскольку второй молча бросился наутек и теперь грохотал сапогами где-то на лестнице, по которой они сюда пришли.

Солдаты грубовато, но умело поставили Траунта на ноги, и он успел обернуться как раз в тот момент, когда этот дурак, новообращенный Орноф, закашлялся, схватился за горло и, как-то по-особенному заскулив, упал ничком.

За несколько мгновений перед тем, как остальные жрецы тоже бросились бежать, Траунт вдруг осознал, что не может сглотнуть. Солдаты рванули следом, уронив жреца на пол и протопав по нему. В горле и носу как-то нехорошо щипало.

Нет! Во имя Змеи, нет! Траунт вскочил и бросился к двери быстро, как мог, язык его распух, он кашлял и давился, пытаясь не упустить из виду прыгающий фонарь, который уносили с собой его трусливые спутники, и не остаться в полной темноте.

Впереди, за углом, куда они только что повернули, блеснул яркий свет, послышался раскат грома.

Вторая вспышка, и под ноги Траунту рухнуло то, что осталось от Илмарка из Силптара, или Элмарга, или как его там еще звали.

Магический гром! Вот оно! То же, что он видел во дворе замка в Силптаре, когда он впервые познакомился с огненными заклинаниями, которые братство называло «змеиным огнем». Кто-то — предатель? конкурент? — уничтожал его людей, как только они выбегали из узкого коридора.

— Великая Змея! — ахнул Траунт, не то молясь, не то ругаясь, и рысью затрусил вперед, на бегу готовя заклинание, которое лучше всего знал, — «Гнев Змеи». Жалящее облако летящих, кусающихся змей, которого опасались даже старшие жрецы…

Опять вспышка, короткий сдавленный крик, и снова ошметки чьего-то тела упали в пыль перед ним. Траунт замедлил бег, раздумывая, сколько ему придется ждать в укрытии, прежде чем он осмелится выглянуть за угол.

Это была не ловушка, поскольку ловушки не воют и не хохочут диким смехом, чтобы затем зарыдать, зарычать и снова завыть. Такие звуки издавали пораженные Мором. Может, какой-нибудь маг пришел сюда с целью грабежа и попал в зубы одной из сторожевых змей, которых он оставил охранять развалины.

Если так, то надо лишь подождать — и его враг умрет, освободив дорогу. Траунт знал, что не слишком терпелив, но когда речь идет о перспективе быть разорванным в клочья…

Из-за угла послышалось шипение, чей-то голос, отдающий приказ, и звон металла — похоже, тут звенело куда больше клинков, чем было у его солдат, даже если предположить, что никто из них не погиб. Снова дикий вой, на сей раз на его фоне кто-то торопливо декламировал. Наверное, другая, более многочисленная группа жрецов — он слышал шипение и распевное чтение, это могли быть лишь заклинания других служителей Змеи. Может, это они перебили его людей? Но тогда почему они кричат и воют? И эти внезапные испуганные крики… Ведь наверняка они крались тихо, надеясь захватить его или других, рыщущих в этих развалинах, врасплох.

Опять вспышка. На сей раз пол под его ногами зашатался и чтение заклинаний оборвалось. Траунт крадучись двинулся вперед, не осмеливаясь дольше оставаться на прежнем месте из-за опасений, что удушающий газ настигнет его, но до поворота оставалось еще три больших шага, когда из-за угла появился высокий человек в ночной сорочке, злобно ухмыляющийся и пошатывающийся. Он был высок и красив и казался Траунту знакомым. В руках его пламенел камень, и человек что-то шептал ему, словно утешал младенца.

Увидев Траунта, странный человек разразился лающим смехом, камень вспыхнул — и в последние секунды своей жизни старший жрец Траунт понял, что человек держит в руках не просто камень, а один из Дваеров. А потом он принял удар Камня, в первый и последний раз в жизни, — и Дарсар исчез для него.

Черные Земли долго и громко хохотал, торжествующе подняв Камень, который извергал маленькие молнии, больно колющие его руку и рассыпающие по полу искры. Этим огнем он убил по меньшей мере четыре десятка змеиных отродий — три шайки, во имя Рогатой Владычицы!

Они пришли за сокровищами… и, к несчастью своему, нашли их!

Эзендор Черные Земли злорадно захихикал, широкими шагами входя в пыльную, давно разрушенную большую комнату с высоким потолком где-то в западном крыле среди башен Дома Безмолвия. По крайней мере, умрет он не в одиночку. Он нынче перебил сильное войско змеепоклонников! Почему бы…

Во мраке перед ним сверкнул свет — три ярких, расширяющихся сферы света возникли перед его глазами. Из каждой выступил высокий, худощавый человек в одеждах мага — двое незнакомцев постарше и один молодой, которого он прежде видел. Да, и думал, что тот мертв, погиб в небесах над полем битвы в Аглирте. Джаварр Радужный Дракон… Судя по лицам старших, это были его родичи.

— Эзендор Черные Земли, — холодно приветствовал его старший, а двое остальных без промедления начали плести сложное заклинание, которое, судя по его звучанию, должно было навеки заточить его в этой комнате. — Я Долмур Радужный Дракон. Это мой брат Итим, а с Джаварром, я уверен, ты уже встречался. Радужные Драконы никогда ничего не забывают и всегда возвращают долги.

Золотой Грифон закинул голову и хрипло расхохотался.

— Итак, — весело добавил он, завершая угрозу Долмура, — готовься к смерти! Ха-ха-ха-ха!

Его хохот эхом откликнулся под потолком комнаты, и Черные Земли при помощи Дваера обрушил свод на трех своих врагов. Двое побежали, разрушив заклинание, но тот, кто назвал себя Долмуром, спокойно развел руки, и обломки потолка упали на нечто невидимое, отбросившее их в сторону. А потом они разлетелись в пыль под ударом Дваера! Один из трех — наверняка Джаварр, поскольку он оказался с той стороны, — обладал Дваером!

Черные Земли взревел от ярости и возбуждения. Настал день потягаться Камнями… да!

С ликованием в душе он сделал то, о чем читал в пыльном старом фолианте дворцовой библиотеки. Хозяину Дваера это причиняло боль, да какое это имеет значение, если умираешь? Пусть богаче будет жатва, старый барон Черные Земли предстанет пред Троими вместе с тремя мертвыми Радужными Драконами! Вперед!

Удар отмел в сторону заклинание Долмура и застал всех трех Радужных Драконов врасплох. Итим вскрикнул, когда его и Долмура отнесло в сторону, как кукол. Послышался треск костей. Джаварра, стоявшего с Дваером в руке, охватило белое пламя, он застыл, объятый болью, пригвожденный к месту устремившимся сквозь него потоком силы. Лицо его перекосилось от ужаса, и в реве магического вихря тело его стало меняться, черты лица его оплыли и исчезли. Коглаур!

Двое помятых, окровавленных Радужных Драконов тоже увидели превращение.

— Мы обмануты! — прорычал Долмур. — Мы обречены!

Итим снова вскрикнул от ужаса и отчаяния и продолжал кричать, когда Долмур сделал что-то и оба исчезли. А коглаур остался наедине с Эзендором. Тот еще раз ударил его силой Дваера, и Безликий содрогнулся.

— Умение и злость — вот в чем суть! — радостно орал Золотой Грифон. — Безликая тварь, получи!