— Понял, брат. Приятной прогулки.
Борей хотел было упрекнуть Деменсия за несерьезность, но промолчал. Капеллан взглянул на тела орков и дымящиеся обломки грузовика. Интересно, почему он выбрал именно лобовую атаку, вместо того чтобы уничтожить противника огнем тяжелых болтеров? Похоже, Деменсий был не единственной жертвой неуемного энтузиазма и храбрости. Сержант Нааман и его скауты проявили истинный героизм и стали примером для всех космодесантников. Теперь каждый пытался совершить собственный героический поступок, чтобы сравняться с ними.
Дорога к комплексу позволит ему успокоиться и даст время обдумать свои безрассудные действия.
Оторвавшись от земли, «Громовой ястреб» поднял огромное облако пыли, окутавшее весь комплекс. Борей — проверил экран хронометра: три с половиной минуты до взрыва. При помощи генератора фазового поля Деменсий проделал дыру под бункером генератора и заложил взрывчатку на кабели, соединявшие Восточные пустоши с портом Кадилла. Если расчеты технодесантника были верны, взрыв обрубит сеть и обесточит всю энергосистему.
Сбивавшее с толку изобилие датчиков и труб, консолей и блоков переключателей было чуждо Борею, но он верил в способности Деменсия. Пока капеллан припоминал «Наследие Калибана» и «Гимны мужеству», Деменсий раскрывал загадки машин и способы успокоения их духов.
Капеллан посмотрел на удалявшуюся землю. Вера в Деменсия — это одно, а вот неспособность Борея контролировать ситуацию — другое. И от последнего фактора капеллану было не по себе.
— Все идет согласно плану, брат, — заверил его Деменсий, возможно почувствовав легкое беспокойство Борея.
— А что будет в худшем случае? — спросил капеллан, уставившись на небольшой блок рокрита, на котором располагались панели управления ретрансляторами.
— Это зависит от точки зрения, — философски отозвался Деменсий. — Если исходить из целей миссии, наихудший сценарий — если связь не прервется и орки продолжат получать энергию. Если посмотреть шире, то, допусти я ошибку в расчетах, весь остров превратится в пепел из-за извержения вулкана, вызванного взрывом. Произойдет разлом тектонических плит, цунами смоет все формы жизни с остальных островов, и Писцина как имперский мир перестанет существовать.
Борей пронзительно взглянул на Деменсия, обеспокоенный таким раскладом дел.
— Так действительно может произойти, брат? — спросил капеллан. — Мы можем уничтожить планету?
Продолжая смотреть перед собой, технодесантник все так же спокойно ответил:
— Это теоретическая возможность, брат, но она крайне маловероятна.
— Насколько?
Деменсий медленно повернул к Борею голову, на его тонких губах играла улыбка.
— Я бы сказал, один к сорока восьми миллионам.
Раздраженный легкомыслием технодесантника, капеллан мрачно повернулся к хронометру: двадцать секунд до взрыва.
— Это твой последний шанс попрощаться с третьей ротой, брат-капеллан, — продолжил Деменсий. — Что скажешь напоследок?
— Я нахожу твое поведение крайне неуважительным! Такая несерьезность непозволительна для боевого брата! Полагаю, в будущем для нас всех будет лучше, если ты станешь больше времени проводить в реклюзиаме, чем в арсенале. Эти твои выска…
Борей замолчал, увидев, как станцию поглотил голубоватый шар огня и газа и в плазме затрещали электрические разряды. Строения превращались в мелкие частицы, трещины зазмеились по покрытой рокритом земле. Через несколько секунд «Громовой ястреб» накрыло взрывной волной, Борея резко тряхнуло и лишь благодаря ремням не выкинуло из кресла.
Деменсий подался вперед и внимательно изучил поверхность после взрыва, а потом взглянул на Борея.
— Похоже, мои вычисления были верны, брат, — произнес технодесантник. — Прости, что перебил. Кажется, ты говорил, что я больше времени должен проводить в реклюзиаме.
— Мы непременно поговорим об этом, когда вернемся в орден, — пригрозил Борей. — Прошу, будь сдержаннее в речах.
Деменсий склонил голову в знак извинения и направил «Громовой ястреб» на север.
— Двадцать шесть минут до ущелья Баррак, брат-капеллан, — произнес он. — Желаешь лично доложить магистру Велиалу об успехе нашей миссии или это сделать мне?
Борей схватил наушники.
— Говорит капеллан Борей. Магистр Велиал, миссия выполнена. Связь с Восточными пустошами разорвана. Передайте братьям на хребте Коф, что я молюсь за них: скоро орки обрушат на гряду всю свою ярость.
Ночные насекомые кружили и жужжали вокруг ярких ночных фонарей, освещавших центральные строения рудника. Храп спящих пехотинцев ополчения смешался с шепотом часовых и звуком шагов космодесантников, охранявших периметр.
Борей не спал, хотя у орков было крайне мало шансов забраться так далеко на север. Его беспокойство объяснялось не заботами о себе, а мыслями о боевых братьях, защищавших Коф. От них не пришло ни слова о следующей атаке орков на порт Кадилла, но капеллан знал, что ждать осталось недолго. Он вглядывался в далекий силуэт хребта и представляя, как космодесантники устремили взгляды на восток в поисках признаков вражеской активности.
Расположенное на высоте четырех тысяч метров от склона центрального пика Кадилла, ущелье Баррак находилось в конечной части огромного разлома. В прошлом мощные потоки лавы создали сеть водостоков и долин. Над ущельем виднелась геотермальная станция, а внизу были пещеры заброшенного рудника и комплекс рабочих строений.
Приглушенный обмен приказами предупредил Борея, что войска Писцины сменяли караул. Он взглянул на две сотни людей, укрывшихся полевыми накидками. С момента прибытия капеллана они все пять часов без перерыва жаловались на холод, разреженный воздух и размер пайка. Эти жалобы не были обращены лично к капеллану, но Борей слышал разговоры пехотинцев, когда те укрепляли позиции мешками с песком или устанавливали тяжелое вооружение.
Космодесантник развернулся и пошел через лагерь, стараясь игнорировать перешептывание сменявшихся часовых. Капеллан менее других хотел задерживаться в этом месте, однако по совершенно иным причинам. Не неудобство и дискомфорт так раздражали Борея, а ощущение, что он пропускал решающее сражение в этой кампании. Он был уверен, что следующее нападение на хребет Коф станет последней попыткой орков объединиться. Когда тварей отбросят, останется лишь ждать прибытия остальных сил ордена для финального очищения.
— Я просто хотел выбраться с рыболовецкого траулера, — услышал Борей голос одного из пехотинцев, проходя мимо отделения солдат, укрывшегося позади небольшой стены из пласткрита. — Думал: если присоединюсь к ополчению, смогу покинуть этот мир. И взгляни на меня сейчас! Сказочная удача, если я снова окажусь в порту Кадилла.
Борей видел лицо молодого солдата, отражавшееся в тусклой поверхности нагревательной плиты. Ему было не больше двадцати, светлые волосы ниспадали на плечи. Пехотинец уставился на капеллана, выступившего из сумрака. Люди отвели взгляды от черной брони и не могли оторваться от череполикого шлема, закрепленного на поясе.
— В этом нет никакой удачи, — произнес Борей. Он слегка наклонился, чтобы быть на одном уровне с пехотинцами, сервоприводы брони ворчливо зажужжали. — Воины живут и умирают, полагаясь на свои умения. Если и есть сила, что вершит наши судьбы, это не удача, а лишь Император.
— Восславим Императора! — бездумно воскликнул светловолосый солдат.
Борей присмотрелся к людям и увидел их изможденные и напряженные лица, то, как крепко они прижимали лазганы к груди.
— Умение и храбрость выигрывают больше битв, чем удача, — произнес капеллан, обращаясь к собравшимся пехотинцам. Его взгляд был прикован к лицу солдата, с которым разговаривал воин. — Вера в себя и своих товарищей — вот величайшая вера, какая только может у вас быть. Не пасуйте перед трудностями, которые приходится преодолевать, и помните о чести, что вам дарована. Кто еще, кроме вас, сможет похвастаться, что сражался с врагами самого Императора и выстоял? Кто еще, кроме вас, сможет отдать жизнь, защищая родной дом? Большинство людей влачат жалкое существование во тьме, и око Императора никогда не наблюдает за их трудом, а уши не слышат их голосов. Над галактикой нависла тень зла, и у вас есть шанс, пусть хоть на мгновение, озарить небеса светом. Те из нас, кто побывал на войне, видели подлинную борьбу за существование. Другие могут спокойно спать ночью лишь потому, что в этот холод, на этой забытой горе вы стоите на страже. Возможно, нам и не приведется сражаться и у других будет больше шансов на доблестную битву. Но это не имеет значения. Важно лишь то, что вы были готовы к битве.
