Скай прошла в дверной проем, откинув кожаный занавес, и вопросительно посмотрела на стол.

— Ужин еще не подали? — спросила она.

— Его подадут, когда мы будем готовы, — ответил Эль Дьябло, — позвольте мне посмотреть на вас.

Она послушно остановилась на полпути между ними дверью комнаты и стояла не двигаясь. Ее стройная фигура красно-пурпурным силуэтом выделялась на фоне темных стен. Последний умирающий луч закатного солнца упал на ее волосы и осветил прозрачную чистоту кожи.

— Вы очень хороши. Я бы даже сказал — прелестны.

В его словах не было насмешки, лишь в голосе появилась новая глубина. Или ей только почудилось?

— Я же говорила вам, что ненавижу комплименты, — произнесла Скай холодно.

— Я лишь констатирую факт, — ответил Эль Дьябло, — или вам не нравится правда?

— Я считаю, что все личные замечания неуместны.

Он улыбнулся:

— Готов с этим согласиться. Те, что вы высказываете в мой адрес, заслуживают такого определения в полной мере.

Скай пожала плечами.

— Простите, я не предложил вам выпить. — Эль Дьябло налил в стакан легкого вина наподобие испанского шерри, которое он пил как аперитив перед едой. Обычно Скай выпивала не больше стакана вина за ужином. Сегодня вечером она чувствовала, что хочет выпить больше. Она была слаба. Скай знала, что это следствие крайней беспомощности, которую она испытывала перед ним.

— Вы скучали без меня?

Она была настолько удивлена этим вопросом, что не задумываясь выпалила:

— Нет… нет, конечно же, нет!

— Почему так резко? Я думал, вам было немного одиноко, пока меня не было.

— Если можно бьггь счастливой в тюрьме, то я должна была быть счастлива прошедшие сорок восемь часов, — резко проговорила Скай.

Эль Дьябло допил вино и поставил стакан на стол.

— Если бы я и в самом деле был столь безжалостен и жесток, как вы это рисуете, — заметил он, — я должен был бы вести себя, как испанские конкистадоры по отношению к женщинам Марипозы, которые оказывали им сопротивление.

— И как же именно? — поинтересовалась Скай, видя, что он ждет вопроса.

— Они отрезали им языки.

— Так вот что вы собираетесь сделать со мной в следующий раз? — Скай откинула голову, приняв непокорный вид.

— Может быть, — согласился Эль Дьябло, — или я, возможно, закрою вам рот поцелуем. — Он увидел, как глаза ее внезапно вспыхнули, и рассмеялся. — Но вы не поздравили меня с удачной охотой, так поприветствуйте же мое возвращение домой. Подойдите и поцелуйте меня!

— Нет… нет, не буду!

Скай инстинктивно отстранилась так, чтобы между ними оказался стол. Но Эль Дьябло не двинулся с места.

— Все еще не слушаетесь? — спросил он. — Я думал, вы уже научились делать то, что вам говорят.

— Не буду! — проговорила девушка сквозь зубы. Теперь, когда он замолчал, Скай, чувствуя свою беспомощность, знала, что он от нее ждет.

Она знала, что, если понадобится, он мог прождать всю ночь. Если Эль Дьябло пожелает ночью прийти к ней, она будет не способна противостоять его силе.

— Я… я… не буду, — повторила Скай, но в ее голосе не было уже прежней убежденности.

Он молчал, но его притягательность была так сильна, что противостоять было практически невозможно. Словно загипнотизированная, Скай машинально шагнула к нему. Она подошла ближе. Каждый шаг давался ей с трудом. Наконец она остановилась перед ним, сплела пальцы и сдавила их так, что побелели костяшки. Ее губы сжались. Она нерешительно замерла, и, казалось, прошла целая вечность, прежде чем она спокойно сказала:

— Приветственный поцелуй.

Скай приблизилась к нему вплотную и резко, с несвойственной ей обычно неуклюжестью, прижалась щекой к его щеке. Так приветствуют друг друга женщины — малозначащим приветственным жестом общения, столь же обычным в наши дни, как рукопожатие.

Скай положила руки ему на грудь, чтобы достать до его лица. Когда же она захотела отстраниться он положил обе руки поверх ладоней, пытаясь удержать их.

— Разве я не учил вас правильно целоваться? — спросил он.

Она опустила глаза.

— Я хочу, чтобы вы хотя бы раз поцеловали меня по-настоящему. Забудьте свою обычную холодность.

— Как я могу сделать невозможное? — спросила Скай. — Я ненавижу вас, вы знаете это. Целуют тех, кого любят.

— А что вы знаете о любви? — спросил он.

— Слава Богу, ничего, — торопливо ответила Скай.

— Хотите, я научу вас полюбить меня?

Его губы, жгучие и страстные, властно прильнули к ее губам. Он обнял ее и привлек к себе ее стройное тело. Скай задохнулась от страстности его поцелуев. Неожиданно для него она с недюжинной силой высвободилась из его объятий.

— Я хочу есть, — сказала она голосом, похожим на резкий крик тукана.

Мгновение Эль Дьябло молчал. Скай стояла в другом конце комнаты, дрожа от страха. Он подошел к двери и открыл ее.

— Ужин, — приказал он кому-то за дверью и, прежде чем успел дойти до коврика у камина, в комнату быстро вбежали слуги-индейцы.

Если в лагере должен быть пир, то повар-француз, очевидно, назначен одним из его распорядителей. Скай часто ела изысканные блюда с тех пор, как оказалась в качестве вынужденного гостя Эль Дьябло, но сегодня подобное угощение ждало каждого.

На столах стояли блюда из свежей, только что выловленной в реке рыбы, а также из цыплят, молодых и нежных, не похожих на тех уродливых, длинноногих, хрящеватых монстров, в которых они превращаются вырастая. Там был и барашек, приготовленный особым образом, со сливками и овощами. Принесли и местные мелкие ананасы в вине.

Во время обеда подавал и два сорта вин: белое легкое вино было золотистого цвета, цвета солнечных лучей, красное, казалось, впитало в себя тепло и красоту летнего заката.

Во время трапезы Эль Дьябло рассказывал Скай об охоте на ягуара, о том, как индейцы выследили зверя среди холмов и обнаружили возле его логова мертвое тело самки. Возможно, горе стало причиной его неистовства, заставляя его убивать не ради пропитания, а из мести.

— Что вы сделаете с его шкурой? — спросила Скай.

— Этим займутся индейцы. Они выделывают шкуру по-своему, без современных инструментов, но их мастерство столь велико, что шкура будет прочной и хорошо сохранится, будто ее выделал сам Роланд Уорд.

— Роланд Уорд? — повторила Скай, вспомнив таксидермиста с Пиккадилли, которому ее отец послал первую застреленную им белую куропатку. Он же сделал коврик из шкуры тюленя для ее тети.

— Значит, вы знаете Лондон?

— Я знаю его достаточно, чтобы мне не хотелось туда возвращаться, — раздраженно бросил Эль Дьябло. — Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

Он так резко откинулся на спинку стула, что Скай испугалась, что он упадет. Он не должен был упоминать о Роланде Уорде, это было ошибкой. Неожиданно для самой себя Скай очень заинтересовалась его оговоркой, ей захотелось узнать об этом побольше. Вместе с тем она прекрасно понимала, что, задавая вопросы, ничего не добьется.

Эль Дьябло подошел к письменному столу и достал из ящика какой-то сверток.

— У меня подарок для вас, — промолвил он.

— Подарок? — Скай тоже встала. — Мне не нужны никакие подарки!

— Думаю, от этого подарка вы отказаться не сможете. Он был изготовлен, пока я находился в отъезде.

Он подошел к ней, развернул кусок коры, которую индейцы использовали как оберточную бумагу, и Скай увидела нечто, ослепительно сверкающее в свете канделябров. Серьги с двумя аквамаринами, окруженными крупными бриллиантами. Они были прекрасны, самобытны, в них сразу чувствовалось мастерство индейских ювелиров.

— Аквамарины из здешних алмазных копей? — спросила Скай.

— Нет, с дальнего запада страны, с парагвайской границы, — ответил Эль Дьябло. — Я работал в тех краях несколько лет назад и сам нашел их там, так же как и алмазы. В отличие от тех, что я предлагал вам в подарок раньше, они принадлежат лично мне.

— Я не хочу принимать от вас подарки.

— У вас нет иного выхода, — ответил Эль Дьябло, — это подарок моей жене.