– Несправедливость и жестокость касаются всех! – возразила Бина. – Если бы вы были настоящим рыцарем, таким, о которых пишут в романах, вы готовы были бы сражаться за меня, оберегать меня от всех зол! Вы посадили бы меня на своего коня и увезли в свой замок, чтобы укрыть от всех опасностей.

– Это что-то в духе миссис Радклиф![7] – заметил герцог. – Но, к сожалению, мой замок, как вы изволили назвать его, расположен очень далеко отсюда, к тому же как бы я объяснил ваше присутствие там? – Он улыбнулся и добавил: – Похоже, в былые времена у рыцарей, приходивших на помощь прекрасным дамам, не возникало проблемы, что делать с ними потом!

– Это правда, – согласилась Бина, – хотя меня удивляет, что вы до этого додумались!

Герцог ничего не ответил, лишь поднял брови.

– Простите, если мои слова показались вам обидными, – поспешно сказала Бина, заметив его реакцию, – просто я наблюдала за вами, пока вы читали эту старую, пожелтевшую книгу, и она выглядела такой скучной…

– Это трактат о средневековых рукописях.

– Вот видите! Теперь вы понимаете, что я имела в виду! – воскликнула Бина. – Естественно, мне бы и в голову не пришло, что вам известно о существовании странствующих рыцарей и прекрасных дам!

– Возможно, в моем образовании действительно имеется этот досадный пробел, – ответил герцог. – Но все равно, Бина, я чувствую себя обязанным попытаться убедить вас вернуться к отцу.

– Можете не тратить слов зря. Я не вернусь домой. Я поеду к тете.

– А у вас есть деньги на дорогу? – спросил герцог.

Она улыбнулась, и на левой щеке у нее появилась ямочка.

– Я не настолько глупа, как вы думаете, – ответила она. – У меня есть пятнадцать фунтов, которые я взяла из хозяйственных денег, когда экономка отвернулась, к тому же я захватила все мамины драгоценности. Я прикрепила их к внутренней стороне моего платья, поэтому не могу сейчас показать их вам. Но мне известно, что они очень дорогие, и когда я окажусь в Лондоне, то смогу продать их, таким образом у меня будет более чем достаточно денег для того, чтобы добраться до Ниццы.

– Но вы не можете путешествовать совершенно одна! – воскликнул герцог.

– Почему? – спросила Бина.

– Во-первых, вы слишком молоды.

– А во-вторых? – спросила она с легкой улыбкой. Видя, что он колеблется, затрудняясь найти подходящие слова, Бина продолжила вместо него: – А во-вторых, слишком хорошенькая. Можете говорить напрямик, мне отлично известно, что я хорошенькая. Мне твердят об этом всю мою жизнь.

– А вам не кажется, что вы слишком самоуверенны? – поинтересовался герцог.

– Ни в малейшей степени, – ответила Бина. – Моя мать была очень красивой, а я похожа на нее. Она была наполовину француженкой и до того, как вышла замуж за моего отца, жила в Париже.

– По-моему, вы вовсе не похожи на француженку, – заметил герцог.

– Просто, как и большинство англичан, вы по невежеству полагаете, что все француженки должны быть брюнетками, – ответила Бина. – У моей матери были рыжие волосы, такие же, как у меня. И уж конечно, вам должно быть известно, что Жозефина, жена Наполеона Бонапарта, тоже рыжеволосая. – Бина снова вскинула голову. – Я не сомневаюсь, что буду пользоваться огромным успехом в Париже!

Герцог мучительно подыскивал слова. Как объяснить этому взбалмошному созданию, почему она не может отправиться в Париж одна? Как заставить ее понять, что тот успех, на который она может там рассчитывать, вовсе не приличествует девушке ее положения и воспитания?

Но потом он напомнил себе, что все это его не касается. Он вовсе не обязан ввязываться в историю, которая может вылиться в весьма неприятный скандал.

Герцог не был знаком с лордом Дорнахом, но, по всей видимости, это был человек знатного происхождения. Бегство его невесты и без того вызовет немало сплетен, а уж если станет известно, что ей помогал герцог Уорминстер!.. Представив себе все ужасающие последствия этого, герцог твердо вознамерился не ввязываться в столь сомнительную историю.

– Вы совершенно правы, Бина, ваши дела меня не касаются, и я не должен вмешиваться, – решительно произнес он. – Скоро мы доберемся до ближайшей почтовой станции, и каждый пойдет своей дорогой. И я думаю, нам лучше не называть друг другу своих имен.

– А ваше мне и так уже известно, – ответила Бина. – Вы герцог Уорминстер. Я слышала, как ваш кучер объявил об этом хозяину гостиницы, когда вы приехали. Должна признаться, в тот момент мне показалось, что это шутка или надувательство.

– Шутка или надувательство? – переспросил герцог.

– Видите ли, обычно герцоги не путешествуют без лакеев на запятках, сопровождающих верховых и багажных повозок.

– Мой второй экипаж отстал, – непроизвольно вырвалось у герцога, но он тут же пожалел об этом, так как не имел ни малейшего намерения объяснять свое поведение этой нахальной девчонке.

– А, тогда понятно. Но все равно мне кажется, что для герцога это довольно убогий способ путешествовать. Вы что, не можете позволить себе ничего получше?

– Конечно, могу! – почти с горячностью воскликнул герцог. – Просто я терпеть не могу излишней помпы. Я полагаю, что верховые должны сопровождать карету лишь в особых случаях.

– Если бы я была герцогом, – сказала Бина, – меня всегда сопровождало бы множество верховых, и я посылала бы вперед собственных лошадей, чтобы не ездить на тех клячах, которых подсовывают на постоялых дворах.

– В Англии я так и делаю, – ответил герцог. – Но поскольку я приплыл в Шотландию на своей яхте, мне показалось излишним гонять лошадей на такое большое расстояние лишь ради удобства моих слуг.

– Вы приплыли на яхте! Потрясающе! А где она сейчас?

– В Берике, – ответил герцог, – и я собираюсь плыть домой вдоль побережья, а потом по Темзе дойти до Лондона.

– Вот это действительно оригинально! – одобрительно заметила Бина. – Оказывается, вы не такой зануда, как я думала.

– Зануда! – воскликнул герцог.

– Нет, правда, вы какой-то уж очень унылый для герцога, – откровенно заявила она. – Во-первых, вы одеты совсем не по моде. Ваш галстук повязан слишком низко, а кончики воротничка даже не достают до подбородка. К тому же вы неправильно пострижены.

Герцог, который в глубине души гордился своей строгой и несколько старомодной манерой одеваться, неожиданно почувствовал себя задетым.

– По-моему, не стоит переходить на личности, – холодно произнес он. – Возможно, позднее вы будете благодарить небо за то, что я оказался таким занудливым, степенным и скучным. В противном случае вы могли бы сейчас оказаться в довольно затруднительном положении.

– Что вы имеете в виду? – с интересом спросила Бина.

Герцог собрался было съязвить, но удержался, заметив в ее глазах выражение крайней невинности. Он понял, что она действительно не подозревает, в каком опасном положении оказалась бы, сядь она в карету к одному из светских щеголей, многие из которых, несомненно, сочли бы молоденькую, наивную девушку легкой добычей.

– Ну так что же вы имели в виду? – не дождавшись ответа, настаивала Бина.

– Нет, это просто какой-то абсурд! – вырвалось у герцога. – Бина, поверьте мне, вы не можете одна предпринимать путешествие ни в Лондон, ни во Францию! Это абсолютно нереальная затея. Более того, я не допущу, чтобы вы подвергали себя такой опасности.

– А как вы собираетесь помешать мне? – с вызовом спросила девушка.

– В первом же городе, который мы будем проезжать, я сдам вас на руки шерифу, – ответил герцог. – Я оставлю вас на его попечении, а он отвезет вас к отцу.

Девушка вскрикнула от ужаса:

– Нет! Вы не сделаете этого! Как можете вы быть таким жестоким, таким вероломным?

– Вы не правы, я просто благоразумен, и, если на то пошло, я собираюсь поступить так в ваших же интересах!

– Я не верю вам! – прямолинейно заявила Бина. – Вас волнует лишь одно – как бы не оказаться замешанным в скандале!