— Вы правы, если они что-то узнают, я буду опозорена на всю жизнь и никогда не смогу показаться на людях, — с трагическими интонациями в голосе произнесла Нэнси-Мэй.

— Правильно, поэтому не надо давать газетчикам ни малейшего повода, — твердо заявил мистер Торп. — Слухи курсируют через Атлантику со скоростью света!

— Да… Но что подумают обо мне герцогиня и герцог? — с тревогой спросила мисс Вандерхольц.

— Позвольте мне уладить все проблемы, — ответил мистер Торп, а затем многозначительно добавил: — А с герцогом, я уверен, вы обо всем договоритесь сами.

Вскоре поезд подошел к маленькой железнодорожной платформе, и Девина с удивлением увидела молодого герцога, который нетерпеливо ожидал их.

— Я получил твою телеграмму, Гелвин! — крикнул он. — Я понял, что для тебя важно, чтобы я встретил вас, и вот я здесь!

— Да, это важно, — ответил Гелвин Тори. — Нам надо о многом тебе рассказать, прежде чем мы вернемся в замок.

Лицо герцога выражало недоумение, а особенно его озадачило то, что двоюродный брат даже не познакомил его с юной девушкой, которая вышла вместе с ними из вагона.

Служанку Роз отправили в экипаже в замок, а молодые люди и девушки сели в машину герцога. Когда они отъехали примерно на милю от станции, Гелвин Торп обратился к брату:

— Останови, пожалуйста, машину возле тех деревьев, Роберт. Мы хотим рассказать тебе одну историю, — с таких слов обычно барды начинают свои баллады.

Герцог послушно остановил машину в тени деревьев, которые задерживали жаркие лучи полуденного солнца, и, повернувшись к брату, сидевшему сзади, нетерпеливо спросил:

— Что случилось? Я догадываюсь по выражению твоего лица, что произошло что-то необычайное!

— Совершенно верно. История поистине необычная и загадочная, — ответил Гелвин Торп, наклонившись к герцогу.

Девина, сидевшая на заднем сиденье, подумала, что мистер Торп, несомненно, обладает особым обаянием, которое притягивает к нему людей и заставляет их безоговорочно верить всем его словам и действиям. Она не удивилась, когда он предложил Нэнси-Мэй сесть в машине рядом с герцогом, впереди, поскольку это место и предназначалось для мисс Вандерхольц. Сама Девина села сзади с Гелвином Торпом, и это близкое соседство заставляло ее волноваться и смущаться.

— Нам нужна твоя помощь, Роберт, — начал Гелвин Торп. — Дело касается мисс Вандерхольц.

Герцог машинально повернул голову в сторону Девины, но мистер Торп прикоснулся к плечу Нэнси-Мэй и сказал:

— Вот мисс Вандерхольц, та важная гостья, которую вы ждали в замке. А эта девушка — рядом со мной — англичанка, мисс Каслтон. Она вчера сыграла роль мисс Вандерхольц.

Молодой герцог некоторое время растерянно молчал, а затем нетерпеливо проговорил:

— Гелвин, я ничего не понимаю! Объясни мне, пожалуйста, что происходит?

Мистер Торп подробно рассказал Роберту всю историю, правда, немного сместив акценты и представив Нэнси-Мэй в роли жертвы, которая чуть было не попалась в ловушку, расставленную хитрым, беспринципным и опытным мошенником. По словам Гелвина Торпа, этот негодяй насильно хотел заставить Нэнси-Мэй обвенчаться с ним, но в Саутгемптоне она сумела сбежать от него и послать телеграмму Девине. Мистер Торп дословно привел текст телеграммы, упомянув о хитроумной подписи: «Мэй Флауэр».

— Ей-богу, как вы здорово придумали с телеграммой! — с восхищением воскликнул герцог. — Но как вам удалось послать ее, чтобы тот человек ничего не заподозрил?

— Я… воспользовалась моментом, когда он отлучился, — ответила Нэнси-Мэй. — Он забрал все мои вещи и деньги, но я, к счастью, нашла в сумочке полсоверена, которые выиграла в лотерею на корабле.

— Вам повезло!

— Можно сказать, что да, — неуверенно согласилась мисс Вандерхольц. — Ко мне в комнату заглянула горничная, и я, сунув ей в руку деньги и текст телеграммы, шепотом попросила немедленно ее отослать. Я очень рисковала и боялась, что Джейк — а он находился в соседней комнате — может меня услышать.

— Блестящий ход! — одобрил герцог. — Вы, должно быть, чувствовали себя участницей какой-то детективной истории?

— Мне было очень страшно, — призналась Нэнси-Мэй и тихо всхлипнула.

— Еще бы! Не каждая девушка способна вести себя так мужественно и храбро! Я вами восхищаюсь!

Всю дорогу, пока они ехали к замку, молодой герцог не переставал расхваливать Нэнси-Мэй, и Девина с радостью отметила про себя, что та расцветает на глазах, становясь прежней веселой и жизнерадостной девушкой.

Герцог предложил мисс Вандерхольц научить ее водить машину и, когда она сразу же согласилась, спросил:

— Вы действительно хотите научиться управлять автомобилем? Это прекрасно! Когда состоится наш первый урок? Может, уже сегодня?

— Завтра, — твердо ответил вместо Нэнси-Мэй Гелвин Торп. — Сегодня для нас самое главное — побеседовать с герцогиней, а уж завтра займемся всем остальным.

Девина подумала, что им предстоит непростой разговор со вдовствующей герцогиней, убедить которую поверить в правдивость истории Нэнси-Мэй будет не так просто.

Самую ответственную роль Гелвин Торп взял на себя — предварительно побеседовать с герцогиней наедине и подготовить ее к тому, что ей предстояло услышать. Когда герцогиня слушала рассказ Нэнси-Мэй, она держалась невозмутимо и хладнокровно и почти не задавала вопросов, а молодой герцог, напротив, восторгался умом и сообразительностью Нэнси-Мэй и, как показалось Девине, использовал любую возможность, чтобы похвалить ее и отдать должное ее храбрости.

Наконец беседа закончилась, и герцогиня холодно произнесла:

— Я могу лишь заметить, что история, в которую вы попали, чрезвычайно неприятная, но это ни в коей мере вас не оправдывает. То, что вы обе — молодые девушки — вели себя подобным образом, достойно порицания и сожаления. А сейчас давайте прекратим дальнейшее обсуждение, иначе мы рискуем опоздать к обеду!

Она поднялась с дивана, на котором сидела, и сказала:

— Идите в свои комнаты и переодевайтесь. Я обдумаю сложившуюся ситуацию и решу, как нам поступить дальше.

Девина, как, впрочем, и все остальные, чувствовала себя провинившейся школьницей, которую отчитал строгий директор, но, когда они с мисс Вандерхольц поднимались по лестнице, неугомонная Нэнси-Мэй успела ей прошептать:

— Какой роскошный замок! Девина, как ты думаешь, у меня нет ни малейшего шанса стать его хозяйкой?

Девина быстро переоделась к обеду, на этот раз ей прислуживала одна из горничных замка, поскольку француженка Роз снова поступила в полное распоряжение Нэнси-Мэй. Глядя на свое отражение в зеркале, девушка подумала о том, что сегодня, наверное, она в последний раз надевает дорогое элегантное платье мисс Вандерхольц, которое ей очень шло. Интересно, какое впечатление произвела бы она на Гелвина Торпа, если бы он увидел Девину такой нарядной и привлекательной? Как он повел бы себя? Любовался и восхищался бы ею, как раньше, или же смерил презрительным взглядом, не в силах простить обман? Теперь Девина сожалела о том, что вела себя тогда в поезде скованно, смущаясь и боясь лишний раз взглянуть на Гелвина Торпа. Если бы ей сегодня представилась возможность поговорить с ним, она сумела бы понять, любит ли он ее по-прежнему или между ними все кончено!

«Я люблю его, — грустно шептала девушка. — А он — нет, он не может меня любить, потому что разочаровался во мне».

Девина была убеждена, что в основе любви всегда лежит чувство доверия, и сама она искренне верила Гелвину Торпу. Но мог ли он снова поверить ей, когда она столько ему лгала?

Девина собралась зайти к Нэнси-Мэй, чтобы узнать, готова ли та спуститься вниз, к обеду, но в этот момент раздался стук в дверь.

— Войдите, — отозвалась девушка.

Дверь открылась, и в комнату заглянула горничная герцогини.

— Ее светлость желает поговорить с вами, мисс, — доложила она.

— Прямо сейчас? — спросила Девина.