— В вашей записке идет речь о безопасности моего друга Вобрена. Следовательно, вам известно, где он находится?
— Естественно!
— С ним… все в порядке?
— Вы мне поверите, если я отвечу утвердительно?
— Едва ли… Вобрен не может быть в полном порядке после всего того, что ему пришлось вынести. Я догадываюсь, что предметом торга будет именно его жизнь. Поэтому прежде чем узнать, чего вы хотите от меня, я должен удостовериться в том, что мой друг жив. Надеюсь, вам понятна моя позиция. Я хочу его видеть!
— Вы просите о невозможном. Вобрен уже не в Париже, но… у меня кое-что для вас есть, — добавил незнакомец, вынимая из кармана письмо и передавая его одному из своих людей, чтобы тот отнес его князю. — У вас будет достаточно времени, чтобы его прочитать. Думаю, письмо вас убедит…
— Хорошо. Так что же вы хотите в обмен на его свободу?
— Вы должны найти для нас священные изумруды Монтесумы!
Альдо в ярости вскочил.
— Чтобы я… Но если Вобрен у вас, то и камни должны быть у вас. Ведь, если верить последним новостям, ожерелье украл именно Жиль!
— Он украл подделку, причем очень грубую… Но его состояние не позволило ему этого заметить.
— Состояние? Какое состояние?
— Назовем это зависимостью. Женская красота, не имеющая себе равных, чистая и кажущаяся недоступной, может поработить мужчину, убедить его в том, что он полон недостатков, что он недостоин своей избранницы. Но при этом важно сохранить ему долю разума. Для этого необходимо вспомогательное средство… Вы знаете Мексику, Морозини?
— Нет.
— В пустынях на севере страны растет одно странное растение. Это кактусы, внешне похожие на камни. Их название — мескаль, из них добывают мескалин. Тот, кто умеет пользоваться этим веществом, без труда сумеет убедить нищего в том, что он равен королю, можно легко заставить человека совершить любое безумство. Ваш друг попробовал это средство…
Альдо почувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу. Адальбер оказался прав! Ведь это он первым заговорил о наркотике, который может уничтожить человека, если тот будет принимать его достаточно долго. Но князь отогнал картину, сложившуюся в его голове: Жиль Вобрен, превратившийся в отребье.
— Вернемся к вашей просьбе!
— Это не просьба, это приказ. Мы хотим вернуть эти изумруды, самые ценные из всех существующих в мире… И только вы способны на этот подвиг! Видите, как высоко мы вас ценим! — добавил говоривший.
— Спасибо за сомнительный комплимент! Я не волшебник и не фокусник, способный вытащить из шляпы любую вещь. И я не могу работать, не имея никакой отправной точки.
— Но именно вы и будете искать эту самую точку, если хотите спасти жизнь… Нет, многие жизни! Не стану скрывать от вас: вся эта афера затевалась исключительно ради того, чтобы заставить вас служить нам!
Вот оно что! Мысленно князь отдал должное неожиданному прозрению Мари-Анжелин. И в то же время он чувствовал, как груз этой информации практически раздавил его. Репутация, которой он так гордился, теперь работала против него. Она могла уничтожить не только самого Альдо, но и других дорогих ему людей… При мысли об этом князь едва справился с приступом паники. Он хранил молчание. Незнакомец первым потерял терпение:
— Ну что? Вы намерены отвечать? Или подождем до завтра?
— Вы ставите меня перед непреодолимым препятствием. Что вы хотите от меня услышать?
— Что вы согласны и принимаетесь за работу…
— И с чего мне начинать? Если верить россказням дона Педро, которые я слышал в комиссариате полиции, ожерелье вернулось в Мексику через двадцать лет после того, как Кортес его оттуда вывез. Так как Карлос Ольмедо его сохранил, то украшение осталось в семье…
— Причем оно там оставалось достаточно долго, чтобы превратиться в легенду, пережившую века. Карлос Ольмедо не вернулся в Испанию, чтобы ожерелье могло остаться в стране, где похоронена его возлюбленная Таэна. Индейцы знали об этом, но ожерелья никогда не видели. Карлос прятал его в месте, известном только ему одному. Тайник стал семейным секретом, который отец, находясь на смертном одре, открыл старшему сыну, заставив того поклясться, что ожерелье никогда не увидит света. Для индейцев этого было достаточно. Они были уверены в том, что боги не покинули их, что Кетцалькоатль, Пернатый Змей, по-прежнему с ними… Известие об исчезновении ожерелья породило бурю. То, что Ольмедо принадлежат к древней кастильской знати, всегда являлось надежной гарантией. Даже инквизиция не пыталась затрагивать вопрос о драгоценности после одной неудачной -кстати, достаточно неловкой — попытки, закончившейся ритуальным убийством! Церковь поняла, что к этой стране, слишком большой и полной тайн, действуют неизвестные мощные силы…
— Если я правильно понял, — прервал эти рассуждения Морозини, — это бесценное украшение служило защитой для вашей семьи?
— Разве я говорил, что речь идет о моей семье?
— Это неважно. Украшение гарантировало семье Ольмедо покой и процветание. А как же проклятие, наложенное на камни Куаутемоком?
— Скажем так: оно дремало. О воровстве забыли, ожерелье вернулось в Мексику и было похоронено под грузом многовековой тайны. Боги хранили спокойствие, как и семейство Ольмедо, и так и должно было продолжаться, но страна обрела независимость. Индейцы снова подняли голову, уверенные в том, что ожерелье хранится в их стране где-то под землей. Затем явился австрияк, эрцгерцог Максимилиан, которого Европа хотела сделать императором. Рядом с ним была женщина…
— Его супруга Шарлотта, дочь короля Бельгии…
— Нет, другая. Очень юная, красивая, амбициозная и очень хитрая. Она знала намного больше, чем можно было бы ожидать от придворной дамы, и ей удалось невероятное. Дон Алехандро, дед дона Педро, только что потерявший жену, влюбился в нее и захотел на ней жениться. Она согласилась выйти за него, а затем выпытала у него секрет изумрудов. Для нее это оказалось просто, как детская забава. Но дон Алехандро не знал, что его избранница любит Максимилиана и ненавидит Шарлотту, от которой мечтает избавиться. Женщине нужны были изумруды, чтобы получить власть над Максимилианом и утвердить его протекторат над всей страной. Итак, она украла изумруды и испарилась. Когда дон Алехандро понял, что стал жертвой обмана, он повесился. Ольмедо принял такую же смерть, как император Куаутемок.
Слушая незнакомца, Морозини испытывал странное ощущение. Ему казалось, что его собеседник пересказывает выученный урок. Из-за этого голоса, звучащего без всякого выражения и потерявшего мягкий акцент, величественная история прекратилась в сухой отчет.
— Если я вас правильно понял, новый император Мексики получил ожерелье из рук этой женщины? Как ее звали?
— Графиня Ева Рейхенберг. Что же касается изумрудов, то, возможно, Максимилиан их действительно получил, а, возможно, и нет…
— Что вы хотите этим сказать?
— Только то, что сказал. Больше я ничего не знаю. Теперь ваша очередь завершить эту историю.
— Это чистой воды безумие! Вы хотите, чтобы я отыскал камни, которые пропали…
— Примерно в 1865 году. Это не такое уж давнее прошлое для человека, великолепно завершившего историю с пекторалью Первосвященника Иерусалимского храма.
— Вы забываете о том, что я работал не один, и у меня были хотя бы какие-то наметки. В этом случае у меня нет ничего. Максимилиан был расстрелян в 1867 году по приказу индейца Хуареса. Одному богу известно, в чьи руки попало его немногочисленное имущество. Императрица Шарлотта отправилась в Европу просить помощи для агонизирующей империи у Наполеона III. Она увезла с собой все драгоценности, их список известен. Если ваша графиня Рейхенберг ее ненавидела, то едва ли она добровольно отдала императрице изумруды. Ожерелье не просто легендарное. Его камни имеют астрономическую стоимость. Я как-то плохо представляю себя рыщущим по Мексике и перекапывающим каждую пядь земли!
— Никто вас об этом не просит! Ожерелья в Мексике нет. Я в этом уверен!
