Они прошлись немного по парку и решили ехать в отель, чтобы принять ванну и немного отдохнуть до ужина после перелета. Они переехали через старинный мост.
— Мы пересекаем Дунай по цепному мосту, ночью он сверкает как бриллиантовое ожерелье. Вы можете совершить здесь позднее романтичную ночную прогулку.
Они поселились в роскошном отеле "Хилтон" на средневековой площади с видом на Замковый Холм. По другую сторону реки располагалось массивное серое здание парламента.
Поездка оказалась все же утомительной, и Марийка с Лайзой заказали ужин в номер, а около девяти часов обе спали, когда зазвенели колокола на башне церкви короля Матьяша.
В семь утра они уже завтракали в уютном кафе, смакуя крепкий черный кофе со свежеиспеченными булочками. Через час Ласло поджидал их в своем "ситроене", припаркованном прямо у стеклянных дверей отеля. Марийка и Лайза уселись на заднее сиденье.
— Миссис Вентворс, в агентстве мне сказали, что у вас есть своя туристическая программа. Что бы вы хотели посмотреть в первую очередь? — спросил Ласло.
— Мы никому не говорили, Ласло, о цели своего визита в Венгрию, но думаю, что вы можете нам помочь, — я расскажу вам о причине нашего путешествия, — ответила Марийка. — Мой отец, которого я никогда не знала, был венгром, а приемный отец-американец умер в декабре прошлого года. Он рассказал мне, что мой настоящий отец погиб во время войны, а мать скончалась очень молодой и не знала ничего о семье своего возлюбленного Иштвана Бокани, кроме того, что он был родом из местечка Дьёидьёш, — вот и вся история. Мне бы хотелось побольше узнать о нем, возможно, найти кого-нибудь из родных и съездить в город, где он родился.
— О, миссис Вентворс, необычная история! Я знаю этот город, Венгрия небольшая страна, и мы доедем туда за несколько часов.
Всю дорогу до Дьёидьёша Марийка молчала, а Ласло и Лайза болтали о студенческой жизни в Штатах и Венгрии. Лайзе понравился этот красивый парень, бегло говорящий по-английски.
Дьёидьёш оказался небольшим провинциальным городком, живущим повседневными заботами. На центральной площади стояла красивая старинная церковь, окруженная цветочным газоном. Марийка с Лайзой любовались домами, сохранившимися, наверное, с XIII–XIV веков. Они оставили машину на площади и узкими улочками направились в сопровождении Ласло на поиски неведомой конторы, где им могли бы дать хоть какую-то информацию.
Наконец Ласло нашел то, что искал. Они вошли в обшарпанное конторское помещение, заставленное шкафами, поцарапанными столами и ветхими стульями. Ласло объяснил, что "две важные американские дамы" хотят получить информацию, и главный регистратор, женщина лет сорока с невыразительным лицом и тусклыми глазами, вызвалась им помочь.
Ласло попросил показать книги регистрации рождения и смерти. К их удивлению, любезная регистраторша заговорила на английском.
— Когда родился ваш знакомый? — спросила она Марийку.
— Думаю, примерно между восемнадцатым и двадцать третьим годами.
— Как его звали?
— Иштван Бокани.
Минут пятнадцать она листала ветхие желтые страницы, тщательно ведя пальцем по строкам записей.
— Я нашла одного Бокани, — сказала она.
У Марийки перехватило дыхание. Ласло перевел ей запись:
"Бокани Иштван. Дата рождения: 4 октября 1920 года. Место рождения: Дьёидьёш. Родители: Томаш и Вера Бокани". В последней колонке Ласло прочитал: "Умер во время войны в декабре 1944 года".
— Больше мы здесь ничего не узнаем, миссис Вентворс, — сказал Ласло, переговорив с регистраторшей по-венгерски.
Она поискала в книгах записи о других Бокани, но ничего не нашла, видимо, они родились в других местах.
— Она говорит, что есть возможность, правда, шанс небольшой, что владелец местного ресторанчика, который примерно тех же лет, может быть, что-то вспомнит.
Они быстро нашли ресторан, и Ласло минут пять разговаривал с хозяином, затем записал на салфетке его имя и адрес.
— Нам нужно снова вернуться на центральную площадь, — сказал американкам Ласло.
Они отыскали домик за длинным каменным забором, свежевыкрашенным известью и обросшим хмелем. Рядом в гараже мужчины возились с автомобилем, на узкой улочке сидели, разговаривая, у дверей домов женщины. Ласло спросил, где он может найти человека по имени Латки. Кто-то позвал седовласого старика с загорелым лицом в рабочих штанах, заляпанных краской.
"Да, он примерно тех же лет", — подумала Марийка.
Ласло разговорился со стариком, несколько раз в их беседе звучала фамилия Бокани. Старик позвал их в свой дом, где познакомил с женой в окружении целого выводка черных смешных щенят.
— Этот человек знал Иштвана Бокани, — сообщил Ласло. — Я не стал ему говорить, что вы — дочь Иштвана. Он думает, что вас кто-то из друзей просил найти своего родственника.
— Продолжайте, — взволнованно попросила Марийка. — Перескажите, что вы от него узнали?
Ласло еще о чем-то спросил старика, потом перевел Марийке.
Бокани был капитаном, когда Латки служил лейтенантом. Он видел Иштвана в Будапеште недалеко от шведского посольства два или три раза. Старик ничего не знает о его семье, кроме того, что мать Иштвана вроде была шведских кровей. Он слышал, что Бокани погиб в доме, снятом Раулем Валленбергом, где прятались евреи.
— Как он погиб? — спросила Марийка.
Ласло перевел вопрос и выслушал ответ.
— Он не может сказать с уверенностью. Возможно, что его убили боевики из "Перекрещенных стрел". — Кто это такие?
— Я вам объясню позже.
— Спросите, не был ли Иштван евреем.
— Он говорит, нет, Бокани был лютеранином, как и Валленберг. Он еще вспомнил, миссис Вентворс, что в организации сопротивления, куда входил Латки, знали о поездке Бокани в Лондон на несколько дней, — это было примерно в ноябре 1944 года.
— Как ему удалось выбраться из страны во время нацистского режима?
Ласло снова стал расспрашивать старика.
— Очевидно, у него был шведский паспорт, только так он мог уехать и вернуться легальным путем. Старик думает, что Бокани выполнял поручения Валленберга и ездил в Лондон за деньгами для переправки евреев. Он говорит, что Бокани погиб, как герой, и ваши американские друзья, которые его разыскивают, могут им гордиться.
Глаза Марийки и Лайзы наполнились слезами. Марийка с благодарностью сжала руку старика.
— Еще один вопрос, Ласло. Спросите у мистера Латки, знает ли он что-нибудь о родителях Иштвана Бокани, о его семье?
— Он снова повторил, что они уехали из Дьёидьёша после войны, и он ничего не знает об их судьбе, возможно, они эмигрировали в Швецию. К сожалению, он больше ничего не может сообщить, фотографий Иштвана у него не осталось. Еще Латки сказал, что в городе нам вряд ли кто-то расскажет больше его. Он снова повторил — это был очень смелый человек.
По дороге к площади Марийка зашла в цветочный магазин и попросила отнести в дом старика Латки букет прекрасных темных роз. Ласло написал по-венгерски на карточке слова благодарности.
На обратной дороге в Будапешт все молчали, погруженные в невеселые размышления. Марийка первая прервала молчание:
— Спасибо, Ласло, вы очень помогли нам сегодня. Расскажите, пожалуйста, о "Перекрещенных стрелах", кто они были такие?
— В октябре 1944 года немцы, отступавшие под натиском русских, вынуждены были вывести свои войска из Венгрии, но они поставили у власти горстку предателей, арестовали фашистского диктатора Хорти. Гестапо и СС заменили боевики из организации, которая по-английски звучит, как "Перекрещенные стрелы". Это были чудовищные подонки — венгры-нацисты. На их черной униформе было изображение перекрещенных стрел. В их рядах были и убийцы, и садисты.
Он замолчал, и Марийка попросила:
— Продолжайте, прошу вас.
— Тогда же, в конце сорок четвертого года, они схватили евреев, которых прятал Валленберг, отвели их на берег Дуная и убили. Судя по тому, что сказал Латки, тогда же погиб и ваш отец. Говорят, Дунай был красным от крови. Валленберг перед тем многим помог спастись — он доставал евреям фальшивые шведские паспорта, пока его не схватили нацисты. Он потратил все семейные драгоценности, спасая чужие жизни. Я рассказал вам все, что знаю.
