Ланиста отсчитывал монеты тщательно, по-видимому гордясь тем, что имеет такую возможность. Покончив с этим делом, он протянул кошель Гемеллу.
– Бей его почаще, – сказал купец. – По-другому он не понимает.
– Господин, что будет с моей сестрой? – молящим голосом спросил Ромул.
Купец осклабился:
– Эту сучку я продам в публичный дом. Дыра у нее нетронутая, и за нее хорошо заплатят. А что касается этой шлюхи, вашей матери… посмотрим, что за нее предложит надсмотрщик на шахтах.
Ромул взглянул на своего бывшего хозяина, уже не скрывая ненависти.
«Когда-нибудь я убью тебя. Медленно и мучительно».
К изумлению мальчика, Гемелл отвел взгляд и без единого слова повернулся и пошел к выходу. Но Ромулу не дали времени насладиться этой маленькой победой. Твердые пальцы крепко взяли его за подбородок.
– Теперь ты мой. – Пересеченное несколькими старыми шрамами лицо Мемора оказалось пугающе близко к мальчику. Запах дешевого вина чуть не сшибал с ног. – В Большой школе мужчины учатся умирать. До самого конца жизни все эти бойцы будут твоей новой семьей. С ними ты будешь упражняться. Жрать. Спать. И срать. Понял?
– Да.
– Будешь вовремя делать то, что я скажу, обойдемся без битья, которым тебя пугал этот жирный поганец. – Мемор угрожающе выпятил челюсть. – Не будешь делать – и, клянусь Геркулесом, ты об этом пожалеешь. Я умею мучить так, как другим и в голову не придет.
Ромул заставил себя не отвести взгляд.
– Перед всеми, кто тут есть, принеси клятву гладиатора!
Эти слова Мемор оглушительно проревел, и все бойцы на арене сразу же остановились. Каждый из них прошел в свое время через этот ритуал.
– Ты клянешься выдержать кнут? Клеймящее железо? Ты клянешься принять смерть от меча?
Ромул сглотнул подступивший к горлу комок. Но его голос прозвучал твердо.
– Клянусь.
Суровые лица смотревших на него людей сделались мягче. По крайней мере, смелости новичку, похоже, было не занимать.
– Поставь парню клеймо и сбей цепи, – приказал Мемор грамотею. – Дай ему одеяло и отыщи место, где спать. А потом живо приведешь его ко мне!
– Пошли, малый. – В голосе не слышалось угрозы. – Железо целует не так уж больно.
Ромул украдкой обвел взглядом земляную тренировочную арену и мощные каменные стены школы. Хочется или нет, но теперь это его дом. А выживет он или умрет, знают одни лишь боги. Высоко подняв голову, он последовал за тощим письмоводителем.
Глава VI
Большая школа
Бычий форум, Рим, 56 г. до н. э.
– Бренн! Бренн! Бренн! – оглушительно кричали на трибунах.
Галл стоял над поверженным соперником, слушая знакомый шум. Уже пять с лишним лет светловолосый воин был одним из самых могучих гладиаторов, каких только видел Рим. Публика любила его.
Песчаный круг внутри сборных деревянных трибун заливало ласковое послеполуденное солнце. Утром рабы привели песок в идеальный порядок, и он обрел густо-золотой цвет. Но за час жестоких боев арену изрыли ногами. Вокруг трупов бойцов растекались кровавые пятна. Стонали и кричали раненые.
Близился конец весны, и горожане казались счастливыми. Всеобщее внимание было приковано к происходившему на арене сражению между двумя группами гладиаторов. Впрочем, все его участники были уже убиты или покалечены – за исключением могучих воинов, возглавлявших каждую группу.
Такие бои ланисты, владельцы римских школ гладиаторов, устраивали регулярно, поскольку это зрелище неизменно привлекало массу зрителей. Если побоищем желали полюбоваться богатые и знатные зрители, им предлагался богатейший выбор видов боя и его оформления, хоть простые поединки один на один, хоть массовые сражения в специально сшитых на этот случай одеяниях. Все определялось толщиной кошелька эдитора – лица, финансировавшего игры, – и тем, какие требования к их зрелищности были выдвинуты.
Противоборства между Нарциссом и Бренном публика и даже сами ланисты ждали давно. Уже спустя несколько месяцев после прибытия в Рим огромный галл одолел всех известных гладиаторов. А потом зрелище того, как Бренн разделывается со слабыми противниками, утратило свою новизну. Бои должны были тянуться определенное время и производить на толпу впечатление искусством и стойкостью соперников. И Мемор резко ограничил количество выходов Бренна, несмотря даже на то что публика вновь и вновь требовала его появления.
Нынче спонсор пожелал настоящего качества и особо потребовал участия галла. Ланисте пришлось затратить немало сил и времени на поиски достойного для него противника. Наконец он отыскал на Сицилии грека Нарцисса, непревзойденного мирмиллона, пользовавшегося такой же славой, как и Бренн.
Бой обещал быть поразительным. Галл против грека. Мощь против искусства. Дикость против цивилизации.
На трибунах не было ни единого свободного места.
А сейчас Нарцисс лежал на спине, открыв незащищенную грудь, и с болезненным хрипом втягивал воздух сквозь помятое забрало. Рыба, украшавшая гребень его бронзового шлема, раскололась надвое, половины же вмялись в металл шлема. Выбитый из руки меч лежал в десяти футах, вне пределов досягаемости.
Поединок продлился недолго. Бренн неожиданно толкнул мирмиллона плечом, заставив его пошатнуться. В то же мгновение галл наотмашь ударил щитом, сломав Нарциссу несколько ребер и заставив его рухнуть на колени. Потом ударом меча Бренн разрубил греку правое плечо до манике, наручи из толстых кожаных ремней, защищавших правую руку. Нарцисс выронил оружие и рухнул на песок с громким криком боли.
Бренн, уверенный в своей победе, остановился. Ему совершенно не хотелось убивать еще одного соперника. Он воздел обе руки над головой, и амфитеатр наполнился восторженными криками зрителей. Римляне любили Бренна и готовы были простить ему даже слишком быструю победу.
Но Нарцисс не был сломлен. Совершенно неожиданно он извлек из-под манике кинжал и, поднявшись, устремился на галла. Бренн легко уклонился, а потом резко извернулся и обрушил удар железного ребра своего щита на тонкое забрало шлема противника, изувечив ему лицо. Мирмиллон вновь рухнул и на сей раз действительно лишился чувств.
Бренн посмотрел на аристократов, одетых в белые тоги. Они укрывались от солнца под велариумом, полотняным навесом, воздвигнутым по приказу эдитора этих игр. Юлий Цезарь был одет в роскошную тогу с пурпурной каймой, его окружали последователи и почитатели. Он чуть заметно кивнул, и амфитеатр застонал, предвкушая следующее развлечение.
Галл вздохнул, решив про себя, что, по крайней мере, подарит Нарциссу быструю и безболезненную смерть, и подтолкнул мирмиллона ногой.
Нарцисс открыл глаза и с трудом поднял левую руку. Медленно выпрямил указательный палец.
Просьба о пощаде.
Зрители разразились неодобрительным, совершенно звериным ревом.
Цезарь поднялся и, окинув арену взглядом, повелительно вскинул руки. Мало-помалу зрители замечали его, и крики со свистом смолкали. На Бычьем форуме воцарилась непривычная тишина. Деревянные трибуны, сколоченные специально по этому случаю, были переполнены беднейшими плебеями, торговцами и патрициями, которых Юлий Цезарь называл своими друзьями.
Все ждали, повинуясь жесту величайшего из римских военных гениев последней эпохи. Преступив закон, запрещавший полководцам со своими войсками входить в город, Цезарь только что вернулся из своей победоносной кампании против гельветов и белгов. Однако, хотя победы и обеспечили Цезарю симпатии народа, за несколько месяцев отсутствия он вынужден был расплатиться своей популярностью. Несмотря на непрерывные труды его друзей и союзников, Цезарю самому приходилось прилагать немало усилий, чтобы восстановить свое влияние в городе. Этот визит в Рим был предпринят им для того, чтобы возобновить отношения с политиками, показаться народу и вернуть себе его любовь.
По старинному обычаю гладиаторские игры устраивали только по случаю смерти какого-нибудь богатого и знаменитого римлянина. Но эта забава пользовалась такой популярностью, что в последние тридцать лет политики и соискатели важных должностей старались устраивать их как можно чаще, по поводу и без всякого повода. Чем многолюднее и величественнее были состязания, тем настоятельнее становилась потребность в устройстве постоянной арены. Помпей, отчаянно стремившийся вернуть себе любовь публики, недавно начал строить на Марсовом поле большую постоянную арену; эта новость чрезвычайно вдохновила Мемора и других ланист.