Мне что-то крикнул Билли Миллер, но я не разобрал его слов.

— Эй, Алекс, садись за руль! — прыснула какая-то девчонка.

Однако я не обращал на них внимания.

Выбора у меня нет, сказал я себе. Какая-то странная сила толкала меня вперед… толкала меня…

Я скользнул за руль. Схватился за него обеими руками.

— Алекс, что ты делаешь?! — пронзительно взвизгнула другая девчонка.

— Поехали! Поехали! Поехали! — скандировали ребята. В ветровое стекло я увидел мистера Феннера. Он стоял к нам спиной, качал головой и смеялся с двумя мужчинами.

Я закрыл дверь автобуса. Мотор громко шумел. Я наклонился над рулем, пару раз нажал ногой на тормоза, проверяя их. Потом моя другая нога отыскала педаль газа.

— Поехали! Поехали! Поехали!

— Остановите его! — закричал кто-то.

— Алекс, вернись на свое место! — крикнул какой-то парень.

— Алекс, не смей это делать!

Они ничего не понимают, подумал я. Я вынужден сесть за руль. Я не контролирую себя… совсем не контролирую.

Некоторые ребята что-то кричали мистеру Феннеру. Маленькая девочка, сидевшая за моей спиной, громко заплакала.

Я набрал в грудь воздуха. Затем повернул руль в другую сторону от тротуара, перевел назад рычаг передач и нажал на газ.

Автобус зарычал и дернулся вперед.

— Ой! — воскликнул я, когда автобус задел боком припаркованный впереди нас автомобиль и начисто снес зеркало заднего вида.

Ребята кричали и визжали.

— Стой!

— Кто-нибудь, остановите его!

Я более решительно крутанул руль и нажал на педаль газа.

— Эй!..

Автобус влез на другой тротуар и выехал колесами на траву.

Дети завизжали громче.

Водить автобус оказалось тяжелей, чем я думал.

Конечно, я никогда до этого не водил автобус. Я вообще никогда ничего не водил — разве что в видеоиграх!

Я резко вывернул руль и направил автобус на улицу. Сбоку раздался автомобильный гудок. «ОСТОРОЖНО!» — закричал я. Автобус резко дернулся, и какой-то мальчишка слетел с велосипеда.

Еще бы чуть-чуть — и все!

— Стой! Алекс, стой! — Дети уже кричали и плакали почти все.

В зеркальце я увидел, что мистер Феннер бежит за автобусом. Кепка слетела с его головы, а он все бежал и бежал.

Я согнулся над рулем и старался ровно вести автобус по дороге. Моя нога сильней жала на газ.

Быстро ли я еду?

Я даже не смел оторвать глаза от ветрового стекла и посмотреть на показания спидометра.

Автобус с ревом пролетел на красный свет. Моя нога не нашла тормозную педаль.

За моей спиной притихли все пассажиры. Кто-то из ребят шмыгал носом, несколько человек рыдали. Однако крики прекратились. Все разговоры тоже.

Резко подпрыгивая, автобус мчался по улице. По обе стороны от дороги лужайки превратились в расплывчатые зеленые пятна. Я взглянул в зеркало. Мистер Феннер остался далеко позади.

Когда я услышал звук сирены, у меня перехватило дыхание и стало трудно дышать.

Высокий завывающий звук становился все громче. В зеркале заднего вида я заметил черную полицейскую машину со вспыхивающими красными огнями.

В дневнике ничего не говорилось про полицию! — подумал я.

А потом мои руки соскочили с руля, когда автобус выехал на газон.

Передо мной выросло дерево. Темное и толстое.

Мой крик перекрыл вой сирены. И тут же автобус вздрогнул от громкого удара.

Мне показалось, что дерево летит прямо на меня. После этого все звуки смешались — мой крик… вой сирены… треск разбитого стекла… и скрежет гнущегося металла.

А потом — тишина.

Пугающая, ужасная тишина.

— Зачем ты это сделал, Алекс?

Отец держал меня за плечи. Его глаза изучали мое лицо.

— Я… не могу это объяснить, — прошептал я. — Мне… мне очень жаль, что так получилось.

Мама с папой приехали в полицейский участок, чтобы забрать меня домой. Они даже не сердились на меня — настолько они были испуганы и сбиты с толку.

Так почему же я это сделал?

Я и в самом деле не мог это объяснить. А если бы я рассказал моим родителям про дневник, они бы мне все равно не поверили.

К счастью, никто из детей не пострадал. Перед автобуса был сильно смят. Да и дерево, в которое я врезался, выглядело не лучшим образом.

— У тебя нет никакого объяснения? — спросила мама, прикусив нижнюю губу. — Вообще никакого объяснения, почему ты совершил такую опасную глупость?

— Я больше никогда не буду так делать, — пробормотал я.

И я говорил это совершенно искренне.

Дневник должен исчезнуть из моей жизни. Я не намерен держать его в своей комнате даже эту ночь.

И снова после обеда в моей комнате появилась Тесса.

— Алекс, я знаю, зачем ты все это делаешь, — заявила она с неодобрительной усмешкой. — Я знаю твой секрет.

Неужели она и вправду что-то пронюхала? Я с недоумением вытаращил на нее глаза.

— Какой еще секрет?

— Все дело в твоем дневнике, — ответила она.

У меня перехватило дыхание. Откуда она узнала?

— А чем тебе не нравится мой дневник? — с невинным видом поинтересовался я.

Она прищурила зеленые глаза и заявила:

— Ты делаешь все эти безумные и опасные вещи лишь для того, чтобы написать в своем дневнике что-нибудь необычное и интересное!

Я рассмеялся. Ничего-то она не знала. Даже не догадывалась.

— Ты выкидываешь все эти безумные фортели, потому что хочешь, чтобы твой дневник получился более интересным, чем мой, — продолжала Тесса. — И тогда ты выиграешь в нашем споре.

Она неодобрительно покачала головой.

— Алекс, как ты мог рисковать чужими жизнями ради какой-то сотни долларов?

Я пытался объяснить ей, что она не угадала. Что причина вовсе не в этом.

— Я больше не хочу спорить на деньги, — заявил я. — Я решил никогда в жизни не спорить на деньги. — Однако я не смог ее убедить.

Когда она наконец-то ушла, я схватил свой дневник и долго держал его в руках, глядя на кожаную обложку.

Мне ужасно хотелось его открыть и прочесть. Мне нестерпимо хотелось узнать, что ждет меня завтра.

Может, я просто взгляну одним глазком…

Нет!

Это стало слишком опасно. Сегодня я мог угробить всех пассажиров автобуса. Я мог погибнуть сам! Что, если завтрашняя запись окажется еще более опасной и пугающей?

Нет. С этим покончено. На этот раз я покажу характер.

Крепко сжав в руке дневник, я прокрался на задний двор. Вечер был темный, однако я без труда нашел три металлических контейнера, стоявшие возле гаража. Я поднял крышку первого из них.

От холодного ветра вздрогнули деревья. Низкая ветка треснула и со стуком упала за моей спиной на землю.

Я вздрогнул и выронил крышку из рук. Потом с сильно бьющимся сердцем бросил дневник в мусор.

Когда я наклонился, чтобы поднять крышку, я услышал какой-то странный звук. То ли треск, то ли царапанье.

Что это? Еще одна ветка ломается под напором ветра?

Или кто-то там в темноте следит за мной?

— Кто там? — крикнул я. — Есть там кто-нибудь?

Тишина.

Дрожа, я направился к дому. В душе я радовался, что избавился от этого зловещего дневника. С моих плеч как будто гора свалилась.

В ту ночь я быстро заснул. Мне приснилось, что я плаваю на пушистом белом облаке. Облако внезапно лопнуло и растаяло — и я проснулся.

Я сел на постели. Сон как рукой сняло. Паника сдавила мое горло. Я взглянул на часы. Три часа утра.

Я совершенно не знаю, что случится со мной завтра, подумал я. И представил себе мой дневник, валяющийся в мусорном баке.

Мне он нужен, сказал я себе. Мне нужно знать, что случится со мной завтра. Я должен это знать.

Я слез с кровати, поправил на себе пижаму и босиком направился вниз по лестнице.