– С этими черношеими, хватающими нас за глотку каждые две секунды? С таким же успехом можно написать письмо и смотреть, как его доставит пакетбот.

– Пожалуй, вы правы, – помрачнев, согласился Раунтри. – Как вы думаете, почему они забрали от нас лейтенанта Фолуорта?

Шотландец глубоко вздохнул, выпятив широкую голую грудь, и поморщился от боли в ушибленных ребрах, которая, однако, не остановила его от смачного гэльского проклятия в адрес Фолуорта.

– Думаю, вы не сказали мне ничего такого, чего бы я уже не знал. – Некоторое время Эндрю молча глядел на него, а затем снова начал внимательно осматривать пиратский корабль.

– Свинья! – Ангус сплюнул. – Он жулик, готовый продать свою душу дьяволу, если решит, что за это сможет купить пару новых штанов и ночь с пиратской шлюхой.

Движением руки Эндрю остановил поток оскорбительных слов. Он знал, что между Ангусом и Фолуортом в прошлом не раз происходили стычки – именно из-за них такого превосходного солдата, как Мак, обычно отправляли на дежурство в вонючий трюм.

– Как я понимаю, – тихо заговорил Раунтри, – проблема в том, что все, чем мы воспользуемся, чтобы привлечь внимание наших людей на «Ястребе», будет замечено и их охранниками. Это относится к свету, крикам, к знакам, поданным руками или флажками.

– Сигналы руками, – задумчиво протянул шотландец. – Обычные сигналы – да, но что, если это будут жесты, которыми пользуется док, разговаривая с Малышом Дики?

У Эндрю расширились глаза, он медленно отвернулся от щели и посмотрел на улыбающегося Ангуса.

– Малыш Дики? – повторил он. – Ну почему мне это не пришло в голову? Где он? Он сейчас в рабочей смене?

– Нет, он здесь, вон в том углу.

Оттолкнувшись от переборки, Эндрю встал и нетерпеливым взглядом попытался отыскать в темноте маленькую сжавшуюся фигурку мальчика. Он был там, где и предполагал Ангус. Обхватив тонкими руками колени, он свернулся калачиком в углу кладовой; его глаза были закрыты, лицо покрывал слой копоти, а волосы на одной стороне головы обгорели.

Эндрю присел на корточки рядом с мальчиком – и растерялся. Дики закрыл глаза и погрузился в собственный замкнутый мир. Другие мальчики не часто общались с ним, предпочитая издеваться, насмехаться над ним и передразнивать его глухоту, и никогда не пытались его понять. Взрослые на борту «Орла» были не намного лучше. Они толкали его, если он попадался им на пути, выкручивали ему ухо или били по голове, если он неправильно понимал приказ, и только Мэтью Рутгер относился к нему по-человечески.

Эндрю протянул руку и осторожно коснулся плеча Дики.

Огромные карие глаза тут же распахнулись, и в них блеснул страх, который никто на борту не мог постичь. Эндрю поспешил поднять грязную руку, чтобы заверить мальчика в том, что бояться нечего. Дики в ответ сжался от страха.

– Нам нужна твоя помощь, – с отчаянием в голосе заговорил Эндрю. – что мне сделать, чтобы ты меня понял?

– Позвольте, я попробую. – Ангус опустился рядом с сержантом. Несмотря на шотландскую сдержанность, он обладал теплой улыбкой, которой при необходимости умело пользовался. И сейчас, скрестив на груди огромные руки, он пустил ее в дело. Испуганными глазами Дики посмотрел на Раунтри, потом на Ангуса и снова на сержанта.

– Я видел, как док много раз в разговоре с ним использовал этот жест, – тихо объяснил Макдональд. – Думаю, он означает «друг».

Эндрю сделал то же самое: с надеждой улыбнулся и скрестил руки на груди. Еще несколько мгновений Дики смотрел на мужчин, а потом медленно, нерешительно отпустил колени и ответил таким же жестом.

– Слава Богу, – прошептал Эндрю. – И что дальше? Как мы объясним ему, что он должен сделать? И даже если нам удастся переслать сообщение на «Ястреб», как мы сможем узнать ответ?

– Будем беспокоиться тогда, когда это произойдет, дружище. – Не отрывая взгляда от мальчика, Ангус вслух, скорее для самого себя, добавил: – Можешь доверять мне, парень, клянусь могилой моей матери. – Он встал и протянул одну руку, а другой указал в противоположный конец кладовой на маленький квадратик света. – Пойдем, Дики, – прошептал он, – у нас есть для тебя мужская работа, так как ты честный, смелый и единственный из нас, кто может ее выполнить. – Рука Дики слегка шевельнулась, как будто у него внезапно сжались мышцы. Заметив это, Ангус ободряюще улыбнулся и еще доброжелательнее раскрыл ладонь. – Хороший парень! – возбужденно воскликнул он, почувствовав, как маленькие холодные пальцы скользнули в его руку. – Отлично! А теперь... пойдем к окошку.

Ангус помог мальчику встать на ноги и медленно повел его мимо молчавших настороженных моряков, которые с напряженным вниманием следили за происходящим. Когда они подошли к щели в корпусе корабля, Ангус перевернул пустой ящик, чтобы мальчик, став на него, мог выглянуть в пролом. Встревоженные карие глаза осмотрели небольшой открывшийся вид – полоску деревьев, спокойные воды залива, стоящий на якоре «Ястреб» – и снова беспомощно взглянули на Ангуса.

– Каким знаком можно сказать «доктор»? – вслух поинтересовался Эндрю.

– Может, кто-нибудь из этих болтунов придумает знак для слова «доктор»? – Ангус обвел пристальным взглядом трюм.

– Что было бы логично? – пожав плечами, спросил Эндрю.

Ангус уже начал разводить руками, но на середине жеста остановился, свел руки вместе и изобразил иголку с ниткой, которыми зашивают его раненое плечо, а потом указал на дыру в борту.

Лицо у мальчика стало еще печальнее, и он, медленно кивнув, опустил голову.

– Вероятно, он думает, что мы говорим ему о том, что доктор находится на другом корабле.

– Да, но по крайней мере он понимает. – Ангус наклонился вперед и, сжав хрупкое плечо Дики, коснулся пальцем сначала его дрожащих бескровных губ, потом своих собственных... потом указал на сломанные доски. Он повторял эти движения с некоторыми несущественными изменениями, стараясь довести до мальчика смысл того, что от него хотят. Ангус снова и снова терпеливо изображал иголку с ниткой, касался пальцем губ, указывал на пробоину в борту. Его улыбка одобрения стала еще шире, а затем он победно просиял, когда Дики наконец понял их идею и сжал своей ручкой огромную ручищу Ангуса Макдонадда.

– Ей-богу, он понимает! – облегченно вздохнул Эндрю.

– Разве кто-то в этом сомневался? – восторженно улыбаясь, вопросил шотландец.

– Теперь нам нужно найти способ привлечь внимание доктора... если он еще жив и если его оставили наверху с ранеными.

– Он должен быть с ранеными, – заявил Ангус, – или я сам лично отправлю все их проклятые души гореть в адском огне!

Эндрю с тревогой выглядывал сквозь щель, пока Ангус осторожно и бесшумно удалял щепки и выламывал куски дерева, чтобы расширить дыру.

Прошло десять минут. Двадцать.

На юте «Ястреба», где держали узников, не было заметно никакого движения. Когда Эндрю показалось, что он что-то увидел, он взволнованно сжал локоть капрала, но ничего не случилось. Прошло еще десять минут напряженного ожидания, и в поле зрения попала голова, но она снова скрылась за барьером из ящиков и досок.

Сердце Эндрю успело сделать еще несколько медленных ударов, и он вцепился пальцами в локоть Макдонадда.

– Смотрите! Конечно, я могу ошибиться, но... по-моему, это лейтенант Баллантайн!

– Да, и доктор! Давай, парень, – прошептал Ангус и коснулся руки мальчика. Дики не нужно было поторапливать, в его глазах засветилось понимание, губы дрогнули в улыбке, руки неистово задвигались – к груди, ко рту, кругами и взмахами... и все время возвращались к сердцу.

– Боже правый, да это же Дики! – не веря своим глазам, прошептал Мэтью.

– Ты можешь понять, что он говорит? – нетерпеливо спросил Адриан, бдительно следя за несколькими охранниками, которые могли заметить лицо мальчика, появившееся между досками корпуса.

– Он говорит, что рад меня видеть. Он боялся, что я мертв – что все мы мертвы.

– Кто с ним?

Мэтт сделал несколько коротких резких движений руками, и после небольшой паузы с другого корабля пришел ответ.