После той ночи, возле ее комнаты, они оба старательно держались в рамках приличий, не позволяя себе ничего лишнего.

Больше не было этих полупоцелуев в щеку и нежных объятий.

Но не проходило ни дня, что он не мечтал о ней.

Она часто улыбалась ему, случайно касалась его руки, проходя мимо. А он стоял и боролся с мучительным желанием немедленно раздеть ее.

Но, несмотря на все их усилия, которые они предпринимали, чтобы держать себя в руках, воздух вокруг них буквально дрожал от напряжения и он понимал, что, в конце концов, они встанут перед необходимостью что-то решать.

Он никогда не выходил на свежий воздух, но ноги сами вынесли его туда из кабинета.

Пройдя через заднюю дверь кухни, Бен вышел в сад.

Тесс стояла на коленях, вдыхая аромат расцветшей Фуксии, когда Бен подошел к ней.

С минуту он просто стоял и смотрел на девушку. На ней были белые брюки Капри и тонкая почти прозрачная блузка.

Она чуть фальшиво что-то напевала себе под нос незнакомую мелодию.

– Доброе утро. – Поздоровался он.

Тес подняла голову и взглянула на него, закрывая ладонью глаза от яркого солнца.

Ее лицо осветила нежная улыбка.

– Доброе утро. Ты вышел подышать свежим воздухом? – удивленно спросила она.

Тесс еще никогда не видела, чтобы Бен выходил в сад или вообще куда-либо.

Он не помнил когда перестал выходить из дома.

Это произошло как-то сразу. Вдруг… Он просто перестал выходить на улицу.

И та ночь в гостинице была единственным исключением.

– Да. Я вышел подышать свежим воздухом.

– Ха. И как это ты, до сих пор, не превратился в золу…

– В золу?

– Ну, … у тебя в доме так темно, что я сначала гадала – уж не повесить или мне на шею чеснок. На всякий случай.

Он почувствовал, что не может сдержать улыбку.

– Выбираешь себе цветы? – спросил он, кивнув на разноцветные бутоны.

– Если ты не возражаешь. До этого твой садовник так зло посмотрел на меня…

– Кому-то она должны приносить радость.

Бен протянул ей руку и помог подняться. Ее маленькая рука была такой мягкой и теплой, что он лишь усилием воли заставил себя отпустить ее.

Чтобы удержаться от соблазна, он засунул руки в карманы брюк.

– Ты хочешь прогуляться со мной? – спросила она, и когда он оглянулся на дом, торопливо добавила. – Совсем не долго.

Как он мог ей отказать, когда она с такой надеждой смотрела на него?

– Только не долго.

Они пошли рядом мо вьющейся дорожке, по обе стороны которой раскинулся сад, болтая о фильме, который он хотел продюсировать.

Закрыв глаза, он вдыхал чистый воздух, наполненный ароматом цветов.

Теплое солнце успокаивающе грело его лицо, и словно горящая патока проникало сквозь черную ткань его рубашки.

– Здесь красиво. Правда?

Тесс кивнула в ответ.

Казалось, взять ее за руку или положить ей руку на плечо было самым естественным движением на свете. Но он не мог себе этого позволить.

Чем ближе они будут, тем труднее будет сопротивляться.

– Это прекрасно. Не так ли? – спросила она его. – Я имею в виду то, что мы решили прогуляться.

– Да. – Согласился он. – Но мне нужно возвращаться в кабинет. Мне должны позвонить в одиннадцать…

В руке Тесс держала букетик цветов. Поднесся его к лицу, она вдохнула их аромат.

– У тебя случайно не найдется запасной вазы, чтобы я могла поставить их в воду себя в комнате?

– Ты можешь взять одну из ваз на кухне. Спроси у повара.

– Который не говорит по-английски?

– Floero – сказал он. – По-испански это – «Ваза».

– Я и не знала, что ты говоришь на испанском.

– Всю мою жизнь у нас были испаноязычные слуги. Я научился от них нескольким словам.

– А что ты еще умеешь говорить?

– «Sus ojos brillan mas brillanteque las estrellas» Твои глаза похожи на яркие звезды.

Тесс рассмеялась.

– Это больше, чем несколько слов.

Бен усмехнулся.

– Ну, … Я еще год или два изучал испанский в школе.

– Это так теперь говорится? Год или два?

– Ну… В действительности четыре. Это было легко.

– А что ты только что сейчас мне сказал?

– Я сказал, что мне нужно возвращаться в кабинет.

Он не хотел этого возвращаться туда. Но должен был вернуться.

– Лгун.

Сложив руки на груди, он бросил на нее невинный взгляд.

– Кто? Я?

– Я не знаю точно, что ты мне сказал, но уверена, там что-то было про звезды и глаза.

Он удивленно посмотрел на Тесс.

Она ответила ему улыбкой.

– Я тоже немного говорю по-испански.

Если бы кто-то раньше сказал ей, что она будет жить в доме Бена, полностью завися от него, она бы рассмеялась.

Но ей здесь было очень хорошо. Конечно, всему когда-то придет конец, но у нее будет ребенок, о котором нужно будет заботиться, и не будет слишком много времени, чтобы тосковать по Бену.

По крайней мере, она на это надеялась.

– Знаешь, я считаю тебя своим другом.

– Я тоже. – Ответил он. – Я хочу, чтобы ничего не менялось. Но когда родится ребенок…

Что? Они больше не смогут быть друзьями?

Она поняла это.

Тесс видела, что Бен пытается найти слова, чтобы не обидеть ее.

– После этого я уеду. – Спокойно сказала она. У меня будет своя квартира, а ты будешь жить в своем доме. И мы больше никогда не увидимся.

– Это не из-за тебя, Тесс.

Нет. Это из-за ребенка. Что значительно хуже.

Но она приняла это. По крайней мере, попробовала.

– Все хорошо, Бен. Я все понимаю.

Но ничего уже не было хорошо. Все было очень плохо. И она ничего не могла с этим поделать.

В течение секунды он стоял и смотрел на нее.

Наклонившись, он откинул волосы с ее лица и завернул непослушный локон ей за ухо.

Затем повернулся и ушел.

Тесс мучила бессонница.

Лежа в постели, она раз за разом прокручивала в голове ту ситуацию, в которой оказались они с Беном.

Весь день они провели, так как будто ничего не случилось, и не было их утреннего разговора.

Но только что-то, все-таки, изменилось.

Она понимала, что Бен не хочет ребенка, или, что более правильно, не позволяет себе его хотеть. Но ей было больно слышать от него такие слова.

Они звучали как будто это… конец.

Было очень трудно не обидеться на него. А ей так хотелось схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть. Потребовать у него, наконец, объяснений, что с ним не так…?

Но это было бы не правильно.

И поэтому она ощущала себя совершенно беспомощной, потому что она сама ничего не могла исправить. Бен должен был сам переступить через себя. Только тогда он будет готов расстаться с прошлым и идти дальше.

Весь вопрос в том – как долго она сможет ждать этого? И будет ли она ждать?

Она уже сделала все, что было в ее силах. Влюбилась в Бена больше, чем должна была.

Теперь настало время запереть свое сердце на замок, а ключ выбросить.

Перевернувшись, она взглянула на часы.

Двенадцать пятнадцать, а она еще не спит. К тому же ее замучила изжога.

Наверное, теплое молоко поможет ей. Мама всегда пила его, когда мучилась от бессонницы.

Поднявшись и натянув на себя халат, Тесс вышла из комнаты и пошла на кухню.

В доме было тихо и темно. Хотя девушке было немного страшновато, она не стала включать свет, чтобы никого не разбудить.

Она считала, что ей хватит нескольких минут, что найти на кухне какую-нибудь чашку, и подогреть в микроволновке молоко.

Когда молоко подогрелось, она взяла в руки горячую чашку и отпила глоток.

Боже, какая гадость! Вот уж никогда не думала, что молоко может быть столь отвратительным на вкус. Возможно, какао сделало бы его более удобоваримым, но ей сейчас меньше всего нужен был кофеин.

Скривившись, она вылила молоко в раковину, и, ополоснув чашку, налила туда яблочного сока.