Каролин открыла глаза и посмотрела на Джейсона. Тот равнодушно взирал на темные поля, проносившиеся в окне.

— Что-нибудь слышно новенькое о моем отце?

Джейсон с изумлением повернулся к своей супруге:

— Состояние его здоровья ничуть не улучшилось, если верить тому, что я прочел в последнем письме от доктора Джейсона. По сути дела, речь идет уже о двух-трех месяцах…

У Каролин по спине пробежал холодок.

— Несколько месяцев?

Неужели до смерти? Но именно это означают обычно подобные заявления. Нет, не может быть, что сэр Невилл умирает, ведь он еще не старик! Только теперь Каролин начала понимать, что все-таки отец должен был постареть.

— Не следует ли мне навестить его? — рассеянно пробормотала она.

Сомервилл фыркнул:

— Не глупи! Сэр Невилл не из тех людей, кто легко прощает обиды! Сомневаюсь, что он вообще пустит тебя на порог. Слишком поздно, милая женушка. Нельзя, что-то однажды разрушив, думать, будто это что-то чудесным образом восстановится, как только ты того пожелаешь! Некоторые вещи не поддаются ремонту.

Каролин почувствовала, как на глаза ей навернулись слезы, но постаралась поскорее подавить их, так как не хотела, чтобы ее печаль заметил Джейсон. Она и сама прекрасно знала, что отец не умел прощать! Его строгие нравственные правила не позволяли любить согрешившую или даже просто сделавшую глупость дочь. Несомненно, после того как Синтия бросила своего мужа, он вычеркнул ее имя из семейной Библии. Теперь Невилл был тяжело болен и готовился окончить свои дни в полном одиночестве. Конечно, в том была и его вина, но осознание столь печальной негибкости отца ничуть не облегчало страдания Каролин.

— Бедный отец, — вздохнула она, уже больше не думая о том, что Джейсон услышит этот вздох, и не сдерживая слез.

На следующий день Селена и Каролин отправились в экипаже по окрестностям Браутон-Курта, чтобы навестить соседей: обычные визиты вежливости. Каролин была очень признательна Селене за то, что та, сама не подозревая об этом, обогащала ее ценнейшими сведениями обо всех родственниках, слугах и обитателях округи. Если нужных людей не оказывалось на месте, то дамы оставляли свои визитки, а если оказывались, то приходилось выносить зачастую длинные и страшно нудные беседы. Каролин от всей души надеялась, что подобные визиты у них не войдут в привычку.

Еще день спустя Каролин и Селена сидели в гостиной и лениво переговаривались. Вдруг в комнату вошел дворецкий. Он отвесил Каролин поклон и печально произнес:

— Его преподобие и мисс Нельсон с визитом, миледи!

Селена неприязненно поморщилась. Каролин, увидев подобную реакцию, улыбнулась. Его преподобие были викарий и имели приход в церкви Св. Франциска в Хокли. Каролин вспомнила, с каким облегчением вздохнула Селена, когда день тому назад они никого не застали в доме Нельсонов. При этом леди Браутон пробормотала что-то вроде «его ужасная сестра». Наверняка эти слова относились к мисс Нельсон.

— Пригласите их, Барлоу.

Через минуту Барлоу уже вводил в гостиную упомянутую парочку. Каролин радушно улыбнулась и протянула руку:

— Мне чрезвычайно приятно видеть вас, ваше преподобие!

— О, миледи, нам так не хватало вас все это время! Я очень сожалею, что вы нас не застали вчера…

Каролин что-то невразумительно пробормотала в ответ и стала пристально разглядывать обоих гостей. Они до того были похожи друг на друга, что не могли не вызвать смеха у окружающих. Обоих природа наделила круглыми лицами с довольно невыразительными чертами: небольшие рты, поджатые губы, глаза — узкие, бесцветные, скулы сглажены до крайности, волосы черны и редки. Оба были довольно пухлые и одеты в серенькие тона. Движения священника чем-то напоминали воробьиные повадки. Он был нервозен и быстр.

— Как поживаете, мисс Нельсон? — спросила Каролин.

— Просто прекрасно, а вы?

Хотя сказанные молодою женщиной слова и были вежливы, лицо ее оставалось напряженным и неприветливым, и если бы ее глаза могли иметь какое-либо выражение, то это было бы выражение неприязни. Каролин пыталась понять, лично ли к ней относится эта легко угадываемая неприязнь или же таким образом мисс Нельсон воспринимает миропорядок в целом. Однако когда гостья обратила свою плоскую физиономию к Селене и поприветствовала се, то в голосе, ровно минуту назад сухом и почти грубом, явственно зазвучали теплые нотки:

— Рада вас видеть, миледи!

— Я рада встрече не меньше вашего, Миллисент! — сказала Селена, склонив голову. — Присядьте, пожалуйста, и расскажите, что новенького в вашем приходе.

Викарий шумно прочистил горло и взгромоздился на довольно шаткий с виду стул, а его сестрица уселась в кожаном кресле. Пока его преподобие в деталях описывал последние события в приходе, мисс Нельсон хранила совершенное молчание. Каролин изо всех сил старалась подавить зевок. Когда же викарий добрался до «Дамского Базара», то повернулся к сестре и, сияя, предложил:

— Почему бы тебе, дорогая, не рассказать об этом чудесном представлении, ведь ты была его главной устроительницей!

— «Базар» прошел с большим успехом, — жестко проговорила Миллисент, уставясь на Каролин. Глаза ее буквально метали молнии. — Жаль, мисс Синтия, что вас там не было.

— Уверена, что вы прекрасно справились с постановкой и без меня, — парировала Каролин, нарочито мило улыбаясь. Понять столь неприкрытое выражение враждебности со стороны этой женщины она не могла. Даже если предположить, что Миллисент не одобряла се поступка, вернее, поступка Синтии, то было едва ли благоразумно это неодобрение демонстрировать. В конце концов, Синтия — жена самого могущественного во всей округе человека, который давал средства к существованию самим Нельсонам! Что ж, какова бы ни была причина столь явной неприязни, Каролин весьма мало смутится. Если уж она сумела поставить на место даже завистливых актрисок в Антигуа, то придурковатая сестра захолустного викария будет образумлена в два счета!

— Да, мы справились и без вас, — проскрежетала Миллисент, — но вам не о чем сожалеть, ведь от поездки в Италию вы наверняка получили огромное удовольствие, не так ли?

— Да, Италия — чудесная страна, — ответила Каролин без тени замешательства.

— И это невзирая на то, что поездка была так внезапна, да?

Каролин медленно подняла брови и навела на нервничающую дамочку беспощадно холодный взгляд аристократки, не выдержав которого бедняжка потупилась и соблаговолила покраснеть. Тогда талантливейшая самозванка заметила таинственно:

— Что поделаешь, временами я бываю несколько импульсивна. Но от этого жизнь становится только интереснее, — а? Как вы думаете, Миллисент?

— Боюсь, я не могу судить о подобных вещах объективно…

Викарий глухо хохотнул:

— Миллисент никогда не бывает импульсивна, миледи. Жизнь в доме приходского священника не оставляет места для сумасбродства.

— Это и хорошо! Такая жизнь приучает человека быть сдержанным и рассудительным, каковые качества, несомненно, достойны всяческого поощрения. Во всяком случае, я хотела бы позаимствовать их у мисс Нельсон.

— Нам всем не помешало бы это, — вступила в разговор Селена, чтобы немного сгладить все острые углы. — Я уверена, что нашей дорогой Синтии не пришлось бы в такой спешке укладывать вещи, если бы она сразу приняла мое приглашение; мы бы отправились вместе, и ей не пришлось бы, как это, к сожалению, случилось, лихорадочно разыскивать меня во Флоренции. Но ей всегда очень трудно было расставаться с Джейсоном и Лорел даже на пару недель!

— Совершенно верно, — не замедлил согласиться викарий, в то время как его сестрица смерила Каролин откровенно недоверчивым взглядом.

В эту минуту послышался тяжелый топот сапог и в дверях появился Джейсон:

— А, Томас! Очень рад! Барлоу уже успел доложить мне, что вы здесь. И мисс Миллисент? Какая приятная встреча! Как это мило с вашей стороны!

Сомервилл пожал священнику руку, а руку мисс Нельсон поднес к своим губам. Каролин заметила, что при этом напряженное до того лицо Миллисент расплылось в блаженнейшей улыбке. Что ж, теперь причина неприязни этой дурочки к Синтии была совершенно ясна: Миллисент питала самые нежные чувства к Джейсону!