Кончик зонта уперся в лацкан его сюртука, и он почувствовал, как металлическое острие вонзается ему прямо в сердце. Молодая женщина уже больше не обращалась к Берку, а повернулась к лакею:

— Не стой же как невоспитанный болван! Беги за полицией.

Перри открыл рот. Берк раздраженно наблюдал, как на лице лакея отражались раздиравшие его чувства: с одной стороны, верность хозяину, а с другой — желание подчиниться девушке с таким властным голосом.

— Но-о… — заикаясь, проговорил этот балбес. — Он уволит меня, если я…

— Уволит? — И без того громадные серые глаза девушки от злости стали еще больше. — Надеюсь, ты предпочтешь быть уволенным, вместо того чтобы сесть за решетку в качестве сообщника похитителя, не правда ли?

— Нет, мисс, но… — запричитал Перри.

Изабель больше уже не могла сдерживаться. Берк ощущал, как она корчится у него на плече. Даже сквозь укрепленный китовым усом корсет он почувствовал содрогание ее живота, когда она прыснула от смеха.

Только вот девушке с остроконечным зонтом в этих звуках, конечно, послышались всхлипы. Он увидел бледное лицо, обрамленное капором — когда-то, видимо, довольно дорогим, но уже давно вышедшим из моды, — и застывшее в гневе. Она размахнулась, намереваясь — он в этом нисколько не сомневался — проткнуть его своим зонтом.

Ему оставалось лишь ухватиться за последнюю соломинку.

— Послушайте же, — возмущенно заявил он, довольно неделикатно стряхнув Изабель с плеча, но при этом продолжая крепко держать ее за руку — его не проведешь! — чтобы не дать ей скрыться в темноте, что в последнее время стало повторяться довольно часто. — Хоть я и не имею ни малейшего представления, чем мог заслужить такое грубое отношение к себе — да еще на пороге собственного дома, — тем не менее позвольте заверить вас, что ситуация со всех точек зрения весьма безобидная. Эта молодая дама приходится мне дочерью.

Зонтик не сдвинулся ни на дюйм.

— Так я вам и поверила! — фыркнула его владелица.

Берк огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы бросить в нее. Он чувствовал, что его вот-вот хватит удар. В самом деле, чем он заслужил такое? Все, чего он хотел, — все, чего он когда-либо хотел, — это выдать Изабель за какого-нибудь порядочного парня, который не будет ее обманывать и проматывать деньги, выделенные ей Берком в качестве приданого, и почувствовать себя наконец свободным, чтобы иметь возможность провести приятный вечер с милой дамой вроде Сары Вудхарт. Или с книгой. Да, даже с книгой у пылающего камина. Разве он требует слишком много?

Видимо, да, раз улицы Лондона наводнены сумасшедшими дамами, размахивающими зонтами.

Перри раскрыл рот и, похоже, впервые за всю свою глупую жизнь сказал нечто вразумительное, а именно:

— Гм, мисс. Эта молодая леди на самом деле его дочь.

Изабель, которая очень старалась не засмеяться после того, как он поставил ее на землю, огласила улицу звонким смехом.

— О, — воскликнула она, — простите меня! Но было так здорово, когда вы угрожали папе зонтиком. Я ничего не могла с собой поделать.

Зонтик заколебался. Слегка, но это было заметно.

— Если он ваш отец, — ее тонкие брови изумленно сдвинулись под темно-русыми локонами, — тогда отчего же вы так визжали?

— Ах, это! — Изабель закатила глаза, давая понять, что ответ очевиден. — Потому что он заставляет меня ехать на бал к леди Пигроув.

К величайшему изумлению Берка, молодая женщина — эта незнакомка, эта ненормальная — восприняла такое заявление как нечто совершенно естественное. Берк словно громом пораженный наблюдал, как зонтик неохотно опускается вниз, и вот его наконечник наконец звякнул о землю.

— Господи Боже! — вскричала незнакомка. — Вы просто не можете туда идти!

Изабель дернула Берка за рукав, скорее требовательно, чем игриво.

— Видишь, папа? — проворковала она, — Что я тебе говорила?

Теперь уже Берк был абсолютно уверен, что его хватит удар. Он не понимал, что вообще происходит. Всего несколько секунд назад молодая женщина, стоящая перед ним, собиралась звать полицию. А сейчас она преспокойно болтает с его дочерью, словно они сидят у какой-нибудь модистки, а не стоят посреди Парк-лейн в девять часов самого туманного весеннего вечера, какой он только мог припомнить.

— Там самое настоящее столпотворение, — уверяла эта женщина его дочь. — Леди Пигроув приглашает вдвое больше гостей, чем может поместиться в ее доме. Даже рядом с этим местом пройти и то сплошной кошмар. И никто из значительных людей туда не ходит. Только прихлебатели да провинциальные кумушки — и все.

— Я знала это! — Изабель топнула изящной туфелькой. Звук поглотила ковровая дорожка, которую Перри предусмотрительно раскатал на дороге, чтобы по пути к экипажу она не запачкала подол нарядного платья. — Я ему говорила. Но он меня не слушает… Он слушает только мисс Питт, — продолжала Изабель. — А мисс Питт вбила себе в голову нелепую мысль, что надо идти именно к Пигроув.

— А кто такая мисс Питт? — У незнакомки хватило наглости об этом спросить.

Прежде чем Берк смог вставить хоть слово, Изабель ответила:

— А, она была моей компаньонкой. Пока час назад не объявила о своем уходе.

— Компаньонка? С какой это стати вам навязывают какую-то компаньонку?

— Если вас это так интересует… — желчно заметил Берк. — Дело в том, что ее мать умерла. А теперь прошу меня простить, мадам…

— Вовсе нет! — воскликнула Изабель. — Вовсе не потому, папа. — Она доверительно обратилась к незнакомке: — Мама действительно умерла, но он нанимает мне компаньонок потому, что не желает никуда брать меня с собой. Он хочет проводить все свое время с миссис Вудхарт…

Берк еще крепче сжал руку Изабель.

— Перри, — приказал он. — Дверь, пожалуйста.

Лакей, слушавший разговор двух дам с большим вниманием, чем любое из приказаний Берка, подпрыгнул от неожиданности и пробормотал:

— М-милорд?

Берк подумал, не будет ли это слишком жестоко, если он поддаст Перри ногой под зад. Но потом решил, что именно так это и будет выглядеть.

— Дверь! — прорычал он. — Дверь экипажа. Открой ее. Сейчас же.

Глупый лакей бросился выполнять приказание хозяина. Тем временем, к вящей досаде Берка, Изабель продолжала болтать.

— Ох, — говорила она. — Я все время убеждаю их, что ходить следует к Дэйм Эшфорт, но разве они меня послушают? Никогда. Неудивительно поэтому, что я была груба с мисс Питт. Я имею в виду, что когда тебя никто не желает слушать…

— А что, у нее сегодня вечером бал? — Молодая дама беззаботно опиралась на рукоять зонта, будто это был молоток для игры в крокет и все они стояли на залитой солнцем лужайке, наслаждаясь дружеской беседой. — Ах, вот оно что. Но тогда вы просто не можете пропустить бал у Дэйм Эшфорт.

— Да, все это задумано, видите ли, для того, чтобы держать меня подальше от человека, которого я люблю…

— Садись в экипаж, — с каменным лицом прервал ее Берк. Он гордился собой. Он удержался от того, чтобы попросту не затолкать ее внутрь, как ему сначала хотелось. Он старается держать себя в руках. Один Бог знает, чего ему это стоило в последние несколько недель. Но он внимательно следит за собой. Если им удастся избежать кровопролития, на которое напрашивается эта болтливая девица, он будет доволен.

— Но, папа! — Изабель посмотрела на него, округлив глаза. — Я думала, ты слышишь, что говорит леди. Бал у леди Пигроув просто не…

— Садись в экипаж! — загремел Берк.

Изабель сделала шаг назад, но он оказался проворнее. Он поймал ее и усадил в карету, но нежно — даже скандалистка с зонтом должна была признать, что сделал он это очень аккуратно. Как только последний фрагмент шлейфа Изабель скрылся внутри экипажа, он повернулся и сказал удивленной молодой леди, стоявшей посреди улицы:

— Доброго вам вечера.

Затем он тоже скрылся в глубине экипажа, предварительно рявкнув кучеру, чтобы тот трогал, что и было тотчас же исполнено.

Изабель, придя в себя, проговорила с сиденья напротив: