— Но она совершенно не похожа на свою мать!

— А мне кажется, что похожа. Только вот цвет волос — другой…

— Да, у Кристины был такой же цвет волос, но они были вокруг ее головы, как облачко! У дочери они гладкие и лоснящиеся…

— А нос, он совсем другой, не так ли? У Кристины был такой благородной формы нос, длиннее и более элегантный!

— Ну, американцам нравятся коротенькие маленькие носы, как кнопки…

Смех.

Крисси хотела им заметить, что ее нос едва ли подходит под определение «кнопка»! Но стоит ли связываться — ведь они были друзьями ее матери! Ее немного разозлили эти люди, такие глупые, такие бесцеремонные. Даже герцогиня, которую она считала достаточно умной. Она была превосходно одета в вышитое китайское платье для чайной церемонии, ее волосы были убраны в традиционный французский пучок. Она выглядела, как мумия, а не живое существо. Говорили, что она почти ничего не ест.

Леди Гьютон спросила, не купила ли себе Крисси, как это делала ее мать, нижнее белье, вышитое в монастыре? Крисси подтвердила, что купила трусики, вышитые монашками. Она улыбнулась про себя: это Сара настояла на покупке. «Пока мы в Париже, нам следует делать то, что делают парижанки!»

Крисси не могла отвести взгляд от герцога. Он разговаривал с маркизой, больше похожей на куклу, о вышивании, которое он уже почти закончил. Она не могла поверить, что этот крохотный, похожий на осу человечек со слезящимися глазками был любовником ее матери. Целовал ее горячую грудь во время страстных объятий? Расцеловывал все ее роскошное тело, вскрикивая от страсти? Крисси отвела от него взгляд — она не могла представить себе эту картину…

Именно тогда она обратила внимание на смуглого мужчину, стоявшего в углу и не сводившего с нее глаз. Он улыбался ей, и сила его улыбки была такова, что она почувствовала ее через всю комнату с вычурной мебелью, драпировками и коврами. Улыбка его пролетела мимо похожих на марионеток людей, которые болтали, как попугаи. Улыбка согрела ее, и Крисси улыбнулась ему в ответ своей особой улыбкой, которая так меняла ее лицо.

— Мы с вашей матерью были друзьями! Самыми лучшими друзьями, — сказал Али Хан.

Он не производил особого впечатления. Его волосы начали редеть. Он был небольшого роста и почти квадратный. Но его глаза! Они были такими выразительными и грустными. Или лукавыми и смеющимися? Было почти невозможно точно ответить на этот вопрос. У Али Хана была притягательная улыбка и приятный голос. Крисси была рада, что надела сегодня наряд из красной тафты с большим количеством сборок на горле, которые выгодно подчеркивали ее длинную, лебединую шею.

Али Хан предложил ей присесть на диванчик, обитый вышитой шелковой тканью в цветочек. Крисси расслабилась под влиянием магнетизма его личности. Ей стало интересно, что же правда в тех легендах, которые ходят о нем? Собирался ли он жениться на кинозвезде Рите Хейворт? Действительно ли было так много женщин в его жизни? Был ли он таким несравненным любовником, как об этом болтали? Любил ли он ее мать и как сильно?

— Кристина… — Он закрыл глаза. — Кристина была такой прекрасной, что невозможно было поверить в реальность ее существования! Я вспоминаю, как я увидел ее в первый раз, — это было на балу в честь королевы Румынии. Мне тогда было девятнадцать или двадцать лет, Кристина была постарше меня — у нее, наверно, к этому времени уже были вы — прелестное дитя. И я подумал, что она, наверно, принцесса из какого-то далекого королевства. Ее волосы были как облако вокруг ее прелестного лица. Ее глаза — бархатные черные вишни — те самые сладкие, темные и вкусные, которые опускают в коньяк, а затем поджигают… Ее кожа — прозрачная, как прекрасные сладкие сливки… — Казалось, он снова видит ее воочию. — Но дело было не только во внешности… Были важны ее дух и характер. У нее были такая воля и жажда жизни! — Он снова посмотрел на Крисси. — Вы очень похожи на мать! Я просто не могу этому поверить… Такой подарок судьбы — знать вас обеих в течение одной жизни!

Крисси внимательно слушала его, ее влажный рот слегка приоткрылся.

— Вы знаете, это было не здесь, не в этом Городе Света! — Он снова прикрыл глаза. — Это было в Лондоне, да, именно там! Какое было время!.. Вы читали Ивлин Во? — спросил Али. — Он прекрасно описал то время — приемы в масках, дикие празднования, викторианские пиршества, вечеринки в греческом стиле, в стиле Дикого Запада, цирковые программы! И обнаженные шабаши в лесу Святого Джона! Конечно, вечеринки устраивались и в апартаментах, в домах и студиях, на яхтах и в отелях, в ночных клубах, и даже на мельницах, и… — он рассмеялся, — в бассейнах, и банях. — Лицо Али Хана на секунду исказилось от боли. — Да, это были прекрасные дни!

Крисси покачала головой:

— Вам было в то время почти столько же, сколько мне сейчас!

— Эти дни самые лучшие и для вас?

— Надеюсь, что нет, — выдохнула Крисси. — Мне кажется, что лучшие для меня дни еще впереди. — Потом она робко добавила: — Надеюсь, что и у вас еще много прекрасных дней впереди!

Он покачал головой:

— Те времена с Кристиной… Они уже никогда не вернутся.

Али Хан развалился на диванчике, но тут же выпрямился.

— Может, они снова повторятся?.. Хотя бы на некоторое время? — Он вскочил. — Быстро найдите свою накидку!

— Куда мы пойдем?

— Поймете, когда мы будем там.

Крисси поднялась:

— А как насчет герцога и герцогини?

— Е… я герцога и герцогиню!

Крисси ухмыльнулась:

— Как — и его?

Али Хан громко захохотал:

— У вас чувство юмора, как у Кристины. — Он коснулся ее подбородка: — Так похожа на нее! Я сейчас позвоню. Берите свою накидку и встретимся у входа.

Крисси пошла к двери, стараясь сделать это как можно незаметнее. Но рядом оказалась женщина, которая наблюдала за ней. Она была одета как настоящая парижанка, в сочетание белого и черного.

— Вы уходите с Али? Будьте осторожны, мое дитя.

Крисси вопросительно посмотрела на нее. Женщина взяла ее за руку. У нее был прекрасный макияж, белокурые волосы были уложены в великолепную прическу. Но время уже проложило мелкие морщинки в уголках глаз.

— Не разрешайте Али разбить ваше сердце.

— Вы слишком много себе позволяете, мадам, — ответила ей Крисси, гордо выпрямившись.

— Но он разбивал сердца многих более взрослых и изощренных женщин, дорогая. Я знала вас, когда вы были маленькой девочкой. Вы тогда декламировали стихи в гостиной Кристины в Мейфэр. Я знала также Али, когда он впервые приехал в Лондон. У меня был тогда дебют. Это был май 1930 года, нас представили при дворе. Али был в белом индийском кителе со стоячим воротником и в белом тюрбане с изумрудом размером с детский кулачок, Я не могу вам описать, какое он произвел на меня впечатление! Я тогда решила, что он влюбится в меня.

— Вам это удалось?

Она тихо рассмеялась:

— Не совсем. Он был в меня влюблен некоторое время! С Али никто ни в чем никогда не уверен! Никто не может сказать, насколько глубоко его чувство и как долго оно продлится. Малышка, получи удовольствие от Али Хана. Он тот мужчина, который может доставить удовольствие. Но не влюбляйся в него слишком сильно!

— Куда мы едем? — спросила Крисси, когда они оказались в открытом «мерседесе». Машина мчалась так быстро, что ей не хватало воздуха.

— Мы мчимся к счастью, Кристина, — прокричал Али Хан сквозь шум ветра. Он подрулил к маленькому аэродрому. Его самолет «Мститель» был уже готов и ждал их, через десять минут они были в воздухе.

На аэродроме в Лондоне их ждал «роллс» с шофером.

— Если кто-то будет говорить вам, что самое лучшее место на земле — Париж, Рим или что-нибудь на Средиземном море — я больше всего там люблю Ривьеру, — не верьте. На свете нет лучшего места, чем Лондон! Я побывал везде и все равно возвращаюсь именно сюда!

Али Хан показал Крисси дом, принадлежавший ему в тот раз, когда он впервые побывал в Лондоне. Он был расположен в Мейфэр на Олдфорд-стрит. Можно было подумать, что Али Хан все еще владеет им, так властно он позвонил в дверь. Когда вышел дворецкий, Али сказал: