Игнат Васильевич засмеялся.

— Сперва всем так кажется! Нет, не сломается. Шея у борца — крепкая. Борец специально тренирует ее, чтоб «мост» был несгибаемым, железным.

Юла подумал: «Как здорово названо — «мост»! Точно — живой «мост». Ему даже на миг показалось, что ноги паренька стоят на одном берегу реки, голова — на другом. А под этой живой дугой течет, бурлит вода. Мост крепкий. Можно смело ходить по нему, не провалишься.

В другом углу зала на невысоком деревянном помосте лежала штанга. Четверо мальчишек по очереди вскидывали ее над головой.

«Наверно, тяжелая», — подумал Юла, потому что на обоих концах штанги были навешаны сверкающие металлические тарелки — «блины».

Рядом, возле стены, стояли какие-то странные мешки в рост человека, плотно набитые чем-то. К мешкам были приделаны сверху какие-то шары, а с боков свисали, как две колбаски, длинные тугие мешочки.

«Чучело», — сообразил Юла. Вот мальчишка подошел к такому чучелу, схватил его за колбаску-руку и за шар- голову и мгновенно, резко и ловко перекинул через себя.

Бросок был очень похож на тот, который Юла видел вначале. Только там швырнули живого человека, а здесь — чучело.

— Ну, пока походи, погляди, занятие еще не началось, — тренер посмотрел на часы. — Это так, разминочка.

И он отошел от Юлы.

Юла глядел на мальчишек и тревожился. Все они были такие ладные, мускулистые. И могучие, и ловкие сразу. «Я рядом с ними, наверно, как козявка», — хмуро подумал Юла.

Вскоре тренер дал свисток, и ребята выстроились в шеренгу.

— У нас новичок, — сказал тренер. И, повернувшись к Юле, добавил: — Встань в шеренгу, по росту.

Долго искать себе место Юле не пришлось. Он, конечно, оказался самым низким. И пристроился в конце, на левом фланге.

«Начинается», — вздохнул Юла.

Он старался не думать, что будет дальше. Но невольно представлял себе: сейчас тренер разобьет всех на пары и начнется борьба. Вот смеху будет, когда кто-либо из мальчишек швырнет Юлу через себя!

Но, как ни странно, борьбы не было.

— Играем в нашу любимую! — крикнул тренер.

Ребята радостно зашумели. Быстро разбились на две команды. В двух концах ковра положили чучела; это были как бы «ворота». Тренер кинул ненадутую мягкую покрышку от мяча, и игра началась. Надо было покрышкой ударить по «чучелу» противников. Это был «гол». Разрешались все приемы. Можно сбивать противника на пол, тащить его, хватать за руки, за ноги, за голову. То и дело возникала куча мала.

Разгоряченные ребята азартно носились по пухлому, зыбкому ковру. Часто звучал свисток тренера.

— Шесть — четыре, — считал он. — Шесть — пять. Семь — пять.

Юла сперва чувствовал себя неуверенно и не бросался в самую гущу боя. Но вот кто-то из своих кинул ему мяч:

— Быстрей!

Юла рванулся. Был он в сторонке и никто его не «опекал», не стерег. Юла мигом проскочил к чучелу и с маху хлестнул его покрышкой по туловищу. Тотчас прорезал шум свисток.

— Семь — шесть.

Теперь и Юла вошел во вкус этой увлекательной игры, где было все дозволено. Взмокший, радостный, вырывал он мяч и мчался к чучелу. Его хватали за руки, за ноги, сбивали на пол, но и падая, он изо всех сил вцеплялся в покрышку, прижимал ее к груди и старался в сутолоке передать кому- нибудь «своему».

Когда раздался финальный свисток, счет был 14: 13. Команда Юлы выиграла, и хотя, конечно, Юла не так уж много сделал для победы, он был горд и почти счастлив.

— Перерыв! — скомандовал тренер.

Он сел на гимнастическую скамью. Юла примостился рядом.

Скамейка была низкая, тренер сидел согнувшись, упершись локтями в колени. Юла вдруг увидел: из-под майки, на груди у Игната Васильевича, выглядывает какая-то синяя пышнотелая девица. Синяя, толстая, с распущенными волосами и рыбьим хвостом.

— Что это? — не удержался Юла.

— Грехи молодости, — хмуро пояснил Игнат Васильевич. — На флоте я служил. Вот приятель и наколол… Надо бы свести красавицу, да трудно. И времени нет.

И он повыше подтянул вырез майки, чтобы закрыть девицу.

Потом, после передышки, тренер роздал мальчишкам круглые палки. Заложив их за спину, придерживая руками, ребята наклонялись, изгибались, маршировали с палками за спиной по залу.

Занимались они и со штангой. Но немного.

— Козлов! — вызвал тренер. — Покажи новичку жим.

Козлов, белобрысый, крепко сбитый парнишка, подошел к штанге.

— Смотри, — сказал он Юле. — Видишь: ноги чуть расставлены. Руками крепко обхватываю гриф.

Он положил руки на штангу и как бы притер ладони к металлической насечке.

— Сперва беру вес на грудь. — Он выдохнул воздух. Раз! — и тяжелая штанга, взметнувшись, легла ему чуть ниже плеч. — А теперь неторопливо, непрерывно выжимаю штангу вверх, на вытянутые руки, — сказал Козлов.

Он напрягся, и штанга медленно поплыла вверх. Она вздрагивала и, казалось, вот-вот замрет, остановится. Но нет… Когда она достигла высшей точки, тренер хлопнул в ладоши. Это означало — вес взят.

Козлов мягко опустил штангу.

— Хочешь попробовать? — спросил тренер у Юлы.

Ребята заулыбались. Юла неопределенно пожал плечами.

— Ну, давай, — сказал тренер.

Юла шагнул к штанге. Он не знал, сколько она весит. Но решил: постараюсь. Хоть лопну, а подниму.

— Э, нет, нет! — засмеялся тренер. — Козлов! Сними «блины».

Козлов снял металлические тарелки, навешанные на штангу. Теперь она стала, конечно, гораздо легче. Но сколько она весит сейчас, Юла опять-таки не знал.

— Ну, спокойно, — сказал тренер и встал возле Юлы. — Крепко обхвати гриф. Пальцы вот так, в «замок»…

Юла вздохнул, выдохнул и рванул штангу. Оказалось, она все-таки дьявольски тяжелая.

— На грудь! На грудь! — вразнобой закричали мальчишки.

Юла положил штангу на грудь. Сразу стало легче.

«Ну? А дальше?… Как я ее?… На вытянутые руки…».

Юле стало страшно. И сразу ноги — как обмякли…

Тренер словно почувствовал это.

— Все! — крикнул он и хлопнул в ладоши. — Опусти! На первый раз хватит!

И Юла бросил штангу на пол.

Звон металла, гулкий грохот прокатились по залу.

Тренер поморщился.

— Штангу опускают, а не кидают, — негромко сказал он.

Но Юла не слышал. Он едва стоял. Сердце билось неровно, резкими, сильными толчками.

А ноги, мягкие, словно резиновые, казалось, сейчас так и подкосятся, и он сядет, вот прямо посреди зала сядет на пол.

«Наверно, побледнел я… Только бы тренер не заметил», — пронеслось в голове.

Но ни тренер, ни ребята ничего не сказали.

…Долго еще длилось занятие.

Была, конечно, и борьба. Вернее, не настоящая борьба, а, разделившись на пары, мальчишки разучивали прием.

Он назывался — «захват на «ключ» одной рукой».

Один паренек опускался на четвереньки (Юле объяснили, что это называется «партер»). А второй, стоя сверху, правой рукой обхватывал туловище нижнего, а левой — захватывал левую руку защищающегося в сгиб локтя.

Одновременно разучивались защита и контрприем: как освободиться от захвата «на ключ». Нижнему надо переставить левую ногу вперед на колено и, толкнувшись обеими ногами, сделать резкий рывок вперед всем туловищем. Тогда левая рука освободится от захвата.

Это было интересно и, казалось, не так уж трудно. Юла хотел тоже попробовать, но тренер сказал:

— Нет, нет. Тебе еще рановато. — И крикнул: — Козлов! Иди-ка сюда!

Видимо, Козлов у него был вроде помощника.

— Покажи-ка новичку основную стойку. Ну, и объясни главные правила вольной борьбы.

Тренер ушел.

А Козлов стал показывать и объяснять.

…Когда занятие кончилось, ребята с шумом и шутками бросились в душевую.

Они с удовольствием плескались под звонкими тугими струйками. Перекликались, как в лесу: о новом свитере у Игната Васильевича, о каком-то Вовке Краснове, который купил замечательные плавки, о вчерашнем выигрыше «Зенита». Из-за шума воды половины слов было не разобрать, но ребята все равно что-то кричали из одной кафельной клетушки в другую.