— Он нашел его. Лорд Хью нашел его!

— Лорд Хью вернул камень! — восторженно прокричал друзьям другой мальчуган. — Теперь все будет хорошо, так сказал мой отец.

Тем временем настоятельница Джоан, женщина средних лет со строгими волевыми чертами лица и теплыми светло-голубыми глазами, вышла из монастырских ворот навстречу Хью.

— Милорд, какое облегчение видеть, что ваши поиски зеленого камня увенчались успехом.

— Слушайте, добрые жители Скарклиффа! — громогласно воззвал Хью. Его голос был настолько сильным, что был слышен даже на другом конце деревни. — Я сделал все, чтобы полностью выполнить условие легенды. Я вернул зеленый кристалл и намерен охранять его, как намерен охранять и покой жителей Скарклиффа.

Взрыв радостных восклицаний прервал его слова.

— Я привез с собой не только камень, — Хью не составило труда перекрыть крики толпы, — но и свою невесту, леди Элис. Прошу вас, поприветствуйте ее. Моя судьба, да и ваша тоже, теперь неразрывно связана с ней.

Элис вздрогнула и послала Хью испепеляющий взгляд, однако ничего не ответила. Что бы она ни сказала, все равно все ее слова потонули бы в море одобрительных возгласов жителей поместья.

Маленькие глазки Калверта зло сверкнули в тени сутаны, но Хью не было дела до какого-то монаха. Он не отрываясь смотрел на Элис, как-то она ответит на восторженные приветствия людей.

Она быстро оправилась от замешательства и одарила всех самой обворожительной улыбкой.

— Благодарю вас за вашу доброту, — с поразительным самообладанием произнесла она.

Калверт откинул капюшон с мертвенно-бледного лица Его черные глаза сверкали. Он вскинул свой посох, призывая всех к молчанию.

— Послушай меня, дочь Евы! — Он остановил на Элис горящий взгляд. — Я буду молиться за то, чтобы ты стала кроткой и верной женой лорду Хью. Раз в деревне нет священника, то я сам возьму на себя труд научить тебя всему, что обязана знать невеста.

— В этом нет необходимости, — холодно произнесла Элис.

Калверт притворился, что не обратил на ее замечание никакого внимания. Он направил на Элис свой костлявый палец и продолжил:

— Внимая моим поучениям, ты станешь самой достойной среди жен, той, что никогда не посмеет пререкаться со своим господином или доставлять ему неприятности. Будет скромной в одежде и сдержанной в речах; той, что займет положенное место у ног супруга; той, что покорится воле своего хозяина и повелителя и найдет в этом счастье.

Хью хотел было остановить неиссякаемый поток красноречия монаха, порядком уже ему надоевшего, как в голову ему пришла интересная идея. Он предоставит Элис самой разобраться с монахом.

Женщина с темпераментом Элис должна найти применение своим многочисленным талантам. В противном случае, если ее таланты окажутся невостребованными, она будет несчастлива. Более того, она нуждается в уважении и достойной оценке своих трудов.

Хью подозревал, что Ральф имел столько хлопот с Элис именно потому, что он так и не смог до конца ни понять, ни тем более оценить широту ее ума и богатую одаренность натуры, и уж конечно не дал ей возможности проявить их. Вместо того чтобы относиться к ней с уважением, он унижал ее, обращался с ней чуть ли не как со служанкой.

Хью не собирался повторять ошибку Ральфа. Он давно взял за правило нанимать на работу людей, прекрасно разбирающихся в своем деле, предоставляя им возможность проявить себя, раскрыть способности. Эта стратегия никогда не подводила его в прошлом, так почему бы не использовать ее и в отношении будущей жены.

Хью с нетерпением ждал ответа Элис.

— Благодарю тебя, монах, за столь великодушное предложение, — подчеркнуто вежливо произнесла девушка. — Но, боюсь, я уже не в том возрасте, чтобы выслушивать наставления, и к тому же привыкла во всем поступать по-своему. Сэру Хью придется взять меня такой, какая я есть.

— Все рыжеволосые и зеленоглазые остры на язычок, — сердито проворчал Калверт. — Научиться сдерживать его — вот что надо тебе сделать в первую очередь.

— Только жалкий трус боится женского язычка, — далеко не любезным тоном ответила Элис. — А уж сэр Хью, смею тебя заверить, монах, никак не трус. Или ты хочешь убедить меня в обратном?

По толпе пробежал изумленный шепот. Люди с любопытством подобрались поближе к пререкающейся парочке.

Калверт побледнел. Бросив недовольный взгляд на Хью, он разразился гневной тирадой в адрес Элис:

— Не переиначивайте мои слова, миледи. Всем известно, что характер у рыжеволосых несносный.

— Мне это доводилось слышать и раньше, как и то, что вывести из терпения лорда Хью довольно нелегко, но уж если удастся его раззадорить, то гнев его подобен грозной буре, — не растерялась Элис. — Неужели тот, кто обладает таким характером, испугается дурного настроения женщины?

Калверт брызгал слюной от бешенства, но никак не мог подыскать подходящего ответа.

Хью решил, что словесная перепалка порядком затянулась. К тому же у монаха не было ни малейшего шанса справиться с Элис.

— Вы имеете полное право на дурное настроение, мадам, — сказал Хью непринужденно. — Но знайте, у меня есть и кое-что другое, и это другое раззадорить и поднять намного легче, чем мой гнев. И я уверен, вам это понравится гораздо больше.

Толпа разразилась хохотом.

Элис пришла в замешательство.

Без сомнения, она не сразу поняла смысл его слов, но потом щеки ее покрыл стыдливый румянец.

— Право же, милорд… — смущенно произнесла она.

А Калверт между тем сделался совсем пунцовым.

Глаза его округлились до такой степени, что на миг Хью даже испугался, как бы они и вовсе не выскочили из орбит.

Монах гневно смерил Элис взглядом, а затем резко повернулся к Хью:

— Опасайтесь женщины, которая не желает подчиниться воле мужчины, милорд. Она принесет в ваш дом только горе.

Хью усмехнулся:

— Не беспокойся, монах. Язычка своей невесты я не боюсь. Напротив, я нахожу ее речи весьма… занятными.

Слова Хью снова вызвали смешки в толпе, явно потешавшейся над монахом.

Калверту же было совсем не до смеха. Он в бессильной ярости потрясал посохом:

— Послушайте меня, милорд. Я взываю к вам как духовный наставник. Если хотите жениться на этой женщине, научитесь прежде управлять ею. Жизнь ваша станет похожа на ад, если леди не будет вести себя достойно, в приличествующей ее положению манере.

Элис возвела глаза к небу.

Хью посмотрел на нее и повысил голос, чтобы все слышали его:

— Будьте уверены, я готов взять эту леди такой, какая она есть. И даже больше того, я горю желанием сделать это при первой же возможности.

Его слова снова были встречены взрывом смеха, только на этот раз смеялись по большей части мужчины. Но Хью показалось, что и настоятельница Джоан с трудом подавила улыбку, а вот монахини за ее спиной ухмылок не скрывали. И только Кэтрин оставалась хмурой. Похоже, ничто не могло вызвать на ее лице улыбку.

Наконец Джоан подняла руку, призывая выслушать ее. Жители поместья сразу умолкли.

— Добро пожаловать, миледи, — спокойным голосом обратилась она к Элис. — Я приоресса монастыря. Жизнь нашей обители и поместья неразрывно связана. Мне радостно слышать, что новый лорд Скарклиффский решил сделать земли процветающими.

Элис неожиданно соскользнула с седла. Она направилась к настоятельнице, прежде чем Хью успел остановить ее. Он тоже соскочил на землю, гадая, что же она собирается предпринять. Ах, Элис, всегда непредсказуемая Элис, покачал он головой.

Она прошла мимо монаха, даже не взглянув на него, словно его вовсе не существовало. А затем, ко всеобщему удивлению, грациозно опустилась на колени перед настоятельницей, совсем не думая о том, что под ногами грязь.

— Благодарю вас за радушный прием, приоресса, — кротко сказала Элис. — Прошу вас, благословите сэра Хью и меня, а также всех жителей, этих земель.

Толпа одобрительно загудела.

— Вы всегда можете рассчитывать на мое благословение, равно как и на мою помощь в выполнении ваших новых обязанностей, леди Элис.