– Никогда особенно не вчитываюсь в то, что они там пишут.

В столь ранний час магазин был пуст, но за прилавком стояла молодая женщина, которая при появлении покупателей перестала регистрировать возвращенные кассеты и удивленно посмотрела на вошедших.

– Что? – дерзко спросила Дейзи, поймав на себе ее изумленный взгляд. – Разве не все ваши клиенты приходят к вам в подобном виде?

– Хм… Нет, мэм.

Дейзи даже вздрогнула.

– Мэм?! – в ужасе прошептала она.

Ник в этот момент дернул ее за руку:

– Давай. Там счетчик тикает.

Дейзи последовала за ним, не преминув еще раз оглянуться на продавщицу и окинуть ее недобрым взглядом.

– Она назвала меня «мэм», Ник. К моей маме так обращаются.

– Это не оскорбление, Блондиночка. Девушка просто проявила вежливость. Рассматривай это как знак уважения.

– Уважения? Черта с два! Это знак возраста.

Проходя мимо полки с блестящими хромированными стойками, Дейзи посмотрела на свое отражение. Естественно, она уже не так хороша, как после макияжа Бенни, но и сказать, что выглядит намного старше, чем вчера, – тоже нельзя.

Ник остановился и вытащил с полки коробку с кассетой.

– Вот это классика.

– «Бездна»? Ух ты! С Эдом Харрисом – я его люблю. – "

Дейзи взяла из его рук кассету и перевернула, чтобы прочитать аннотацию. – Ник, это же фантастика.

– Да, но тебе понравится. Там полно всяких женских штучек.

Дейзи подозрительно прищурилась:

– Объясни, что значит «женские штучки».

– Ну там, про любовь – Вероятно, в ее взгляде читалось что-то уж слишком опасное, потому что Ник поспешил исправиться:

– Я сказал «про любовь»? Я имел в виду феминократию. Теперь ты выбирай.

– Зато я знаю, где можно найти мужские штучки. – И Дейзи потянула его к секции мультфильмов.

– Очень смешно. Ты собираешься действительно что-нибудь выбрать или решила полностью положиться на мой вкус?

– Не дождешься Не буду же я весь день смотреть на взрывающиеся машины и женщин с вульгарными силиконовыми сиськами! – Она подошла к секции классики. – Может, «Харви»? Или «Дружеские уговоры»?

Ник наклонился, чтобы получше разглядеть, что она взяла.

– Мне надо выбрать между кроликами и гусями? – Он выпрямился, пожимая плечами. – Ты права. Это глупая затея.

– Я этого не говорила.

– Ну ладно, все равно ты права. Поехали домой. Пожалуй, я вернусь к плану А.

– Знаю, что скорее всего потом пожалею об этом, но все-таки поинтересуюсь, что это за план А?

– Это когда я проведу остаток дня, работая над тем, чтобы ты никогда больше не захотела общаться с другими мужчинами.

Дейзи с ужасом подумала, что он уже это сделал и что надежда выйти из этих отношений без зазубрин на сердце угасает с каждым часом. Однако это ее не остановило.

– Даже не знаю, Колтрейн, как тебе это объяснить, но твое самомнение несравненно больше твоего…

Ник зажал ей рот рукой и улыбнулся:

– Прошу вас, мисс Паркер. Если вы не можете сказать об этом ничего хорошего, то хотя бы постыдитесь называть все открытым текстом.

Дейзи оторвала его руку от своего рта:

– Очень умно, Ник. Ты этому научился в школе врунов?

– Нет, но я уверен, что подобным вещам учат на курсах выживания для вечно слабых мужчин. – Он кивнул в сторону полки с кассетами. – Выбирай. Если мы не поторопимся, то оплата такси будет равна национальному долгу страны.

Когда они подъехали к дому, с океана нагнало облаков, и температура воздуха снизилась градусов на пятнадцать.

Дейзи направилась прямиком в спальню, чтобы надеть джинсы и свитер. Когда она вышла, то застала Ника разговаривающим по телефону – он сообщал об ущербе, нанесенном машине. Поговорив с полицией, он набрал номер страховой компании.

Закончив разговор, он подсел к Дейзи на кушетку, и она почувствовала, как он напряжен. Отложив журнал, Дейзи подтянула колени к груди и повернула к Нику лицо. В его взгляде она заметила беспокойство.

– Как ты? – с участием спросила Дейзи.

– Плохо. – Ник уже был без пиджака и без бабочки и начал расстегивать запонки. – Меня все это выводит из себя. Бандиты ни за что ни про что раскурочили мою машину, страховая компания скорее всего поднимет взносы, и меня преследует человек, которого все считают… – Он осекся, пытаясь расстегнуть запонку, которая никак не хотела вылезать из петли. – Опять я ничего не могу поделать с этой дурацкой рубашкой! Кто только придумал такие застежки!

Схватившись обеими руками за воротник, он изо всей силы рванул его.

– Осторожно, – мягко успокоила его Дейзи, вставая коленями на кушетку.

Она нежно убрала его руки и расстегнула неподдающиеся запонки, а затем сняла рубашку.

Ник поднял на Дейзи горящие глаза:

– Великолепно! И вдобавок ко всему я еще веду себя как полный идиот.

– Не будь к себе так строг. Ник. Утро выдалось не из легких. Ты имеешь право немного понервничать.

– Господи! – Он взял в ладони ее лицо. – Я люблю тебя, девочка! – И поцеловал.

Ее сердце готово было выскочить из груди – так сильно и быстро оно забилось, хотя, конечно, Дейзи прекрасно понимала, что словом «люблю» Ник вовсе не хочет сказать, что любит ее. Это просто выражение такое.

Так, собственно, и должно быть. У них исключительно постельная связь, причем временная. А тепло, разлившееся в груди, можно объяснить просто близостью человеческого тела в прохладный весенний день.

Так рассуждала она все то время, пока Ник раздевал ее и укладывал рядом с собой. И пока он медленно и особенно нежно любил ее, эти мысли не покидали ее. И даже когда он, шепча: «Я люблю тебя, Дейзи! Люблю, люблю, люблю…» – довел ее до экстаза, она с настойчивостью идиотки продолжала повторять про себя эти слова.

Потом она долго и без всяких мыслей в голове лежала в объятиях Ника, пока он не поднял ее за плечи и не посадил в угол кушетки. Он оперся о спинку и подлокотник, заключив Дейзи в своеобразную клетку из собственных длинных рук.

– Господи, Дейз! – Он нежно поцеловал ее в губы. – Спасибо. Теперь, кажется, я смогу со всем справиться.

«Вот видишь, – сказала Дейзи сама себе, – он говорил о сексе. Только о сексе». Однако что-то в его лице, в его нежной улыбке заставляло ее думать, что она не права. Но не успела она как следует понять, что именно скрывается за его загадочным видом, как он уже сгреб в охапку сброшенный смокинг и голышом зашлепал из комнаты.

Он вернулся через пару минут – босиком, в старых джинсах, на ходу натягивая через голову выцветший свитер синего цвета. К тому времени она пришла к решению, что чем меньше сказано, тем лучше. Все как-нибудь наладится, так зачем же зря трепать себе нервы?

Рукой откидывая с лица волосы, Ник прошел прямо на кухню, а минуту спустя до Дейзи уже донесся запах и звук готовящегося поп-корна. Она встала на колени и посмотрела на Ника через спинку кушетки.

– Тебе помочь?

– Включай видик. И перемотай пока рекламу в начале кассеты. – Он оглянулся на нее. – Что будешь пить?

– Коку, наверное.

– У меня есть пиво, если хочешь.

– Я не буду, а ты выпей. Мне подойдет любая кола. – Она все равно на службе, как бы он ни старался убедить ее, что она просто в гостях.

Вскоре Ник уже подошел с подносом, на котором стояла банка газировки и стакан со льдом. Пока Дейзи открывала банку и наливала напиток в стакан, он поставил на поднос бутылку пива с высоким горлышком, большую тарелку с поп-корном, положил стопку салфеток и, плюхнувшись на кушетку рядом, накрыл себе и Дейзи ноги пледом, затем поставил поп-корн ей на колени, взял пульт от видеомагнитофона, включил выбранный им фильм и, обняв Дейзи за плечи, расслабленно откинулся назад.

Дейзи устроилась рядом. Она взяла стакан с питьем и с интересом стала смотреть фильм.

Она невероятно увлеклась сюжетом картины, хотя скорее согласилась бы поцеловать змею, чем признаться в этом.

Дейзи убеждала себя, что смотрит фильм только из-за главной героини, которая вопреки ее ожиданиям оказалась не банальной кошечкой, целиком и полностью зависящей от героя фильма, не мягкотелой неудачницей, позволяющей вытирать об себя ноги, а сильной и незаурядной личностью с твердым характером, способной отстоять свое мнение и свой взгляд на вещи. И это нравилось Дейзи.