Питер немного помолчал, затем вздохнул:

— Ладно, уговорила. Действительно, мысль недурная. Когда начнем?

— Приезжай в офис завтра в половине одиннадцатого. Поговоришь с фотографом и моей помощницей.

— А тебя не будет?

— К сожалению, у меня это время занято. Но Кэтлин в курсе дела. Ты должен помнить Кэтлин.

— Такая черненькая, кудрявая, с зелеными глазами?

— Правильно.

— Хорошо, подъеду к половине одиннадцатого.

— Спасибо, Питер.

Кортни повесила трубку и лукаво улыбнулась. На какие хитрости приходится ей пускаться, чтобы убрать с дороги Сьюзан Филдинг! Но Кортни не стыдилась: она готова была бороться за свою любовь. Разве не так поступает соперница в любовных романах? «Жаль только, — грустно подумала Кортни, — что в книгах «другая женщина» всегда остается ни с чем».

Ужин с клиентом затянулся до половины десятого. Позвонить Эрику Кортни смогла только после десяти. Сьюзан заверила ее, что Эрик заснул, но перед этим немного поел — ужин, разумеется, приготовила сама Сьюзан. С тем же успехом она могла бы сказать: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». Но Кортни улыбалась, вспоминая, как ужинали они с Эриком прошлой ночью.

— Я свяжусь с ним завтра, — твердо сказала она и повесила трубку.

Помнится, Эрик когда-то упоминал, что миссис Макинтайр, его экономка, приходит по пятницам. Кортни не могла прийти, не зная, есть ли в квартире кто-то еще: ведь из слов Сьюзан она поняла, что Эрик не может даже встать с постели, не говоря уже о том, чтобы выйти в холл и открыть дверь. Чтобы добраться до офиса на Калифорния-стрит, Сьюзан потребуется минут пятнадцать, — рассчитала Кортни и подъехала к дому Эрика без нескольких минут десять. Оглядевшись по сторонам, она не заметила никаких признаков желтого «Фольксвагена».

Дверь открыла Маленькая сухощавая женщина лет пятидесяти. На лице ее читалось явное желание послать куда подальше всех этих торговцев, проповедников и прочих (непрошеных визитеров. Глазки-бусинки почти скрылись под нахмуренными седыми бровями. Кортни улыбнулась — улыбка ее осталась без ответа — и назвала себя. Но, очевидно, ее имя ни о чем не говорило домоправительнице.

— Миссис Макинтайр, я думаю, Эрик захочет уделить мне несколько минут. Он сейчас спит?

Миссис Макинтайр явно смягчилась, услышав из уст незнакомки свое имя. Очевидно, Сьюзан не знала, кто она такая.

— Не знаю. Понимаете, он все время лежит в постели. Проснется, поест, почитает немного и снова заснет. Он не говорил, что кого-то ждет. Молодая леди, — добавила она, презрительно сморщив нос, — говорит, что его нельзя беспокоить.

— Молодая леди преувеличивает, — с улыбкой ответила Кортни. — Если нам повезет, ее задержат у меня в офисе по крайней мере на два часа. А тем временем мы с Эриком решим, что с ней делать.

Дверь, лишь совсем чуть-чуть приотворенная, гостеприимно распахнулась.

— Тогда он и вправду вам обрадуется! Заходите! Хватит ему спать! У него уже в голове мутится от этих таблеток. — Она впустила Кортни в дом и пошла за ней, продолжая полушепотом: — Это на моей памяти третий приступ, и гораздо тяжелее двух первых. Обычно он несколько дней не встает с постели. И никогда не знаешь, когда нагрянет эта беда. Может быть, мистер Коллинз пренебрегал своей гимнастикой?

Они поднялись на второй этаж, и миссис Макинтайр указала Кортни на дверь в

конце коридора.

— Идите прямо. А я пойду домывать пол на кухне.

Эрик лежал, распростертый на водяном матраце, с раскрытой книгой на груди Одеяло сбилось на сторону, и Кортни заметила, что Эрик лежит в брюках, — а, приглядевшись, поняла, что в этих самых джинсах он был с ней в горах. Столик у кровати был заставлен стаканами и чашками: там же Кортни увидела пузырек таблеток, еще одну книгу и телефон. На краю кровати лежала грелка.

Эрик, приподняв голову, подозрительно косился на дверь.

— Слава Богу, — проворчал он. — Я уж испугался, что Сьюзан вернулась и снова начнет надо мной кудахтать.

— Как твоя спина? — Она медленно подошла к нему, вглядываясь в бледное небритое лицо.

— Уже лучше. Сьюзан говорила мне, что ты звонила. Мы, кажется, договаривались пообедать вместе. Но я вчера сумел только позвонить на работу — и тут же заснул. — Он смущенно почесал щетинистый подбородок. — Я звонил вчера вечером, но тебя не было дома.

— Пришлось срочно встречаться с клиентом. Поэтому я и звонила тебе вчера, но, узнав, что ты все равно не можешь шевельнуться, решила, что это не так важно. — Узкой ладонью она погладила его по голове. — А откуда взялась Сьюзан?

Эрик поморщился.

— Когда я пришел, она была уже здесь. Ее впустила позавчера миссис Макинтайр. Сьюзан представилась моей кузиной. Наглости ей не занимать.

— Хочешь, я тебя от нее избавлю?

— Неужели вышвырнешь ее отсюда? — ухмыльнувшись, спросил Эрик.

— Вынесу на улицу ее вещи. У меня в офисе Сьюзан задержат по крайней мере часа на два.

Видя, что Эрик заколебался, Кортни отступила на шаг от кровати и спокойно сказала:

— Я знаю, Эрик, она тебе полезна. Если ты хочешь, чтобы она осталась, прекрасно. Но мне показалось, что ты сам хочешь от нее избавиться, только ничего не можешь сделать. Сегодня у тебя будет миссис Макинтайр, а я могу приехать после работы и остаться у тебя на выходные.

Эрик закрыл книгу и отложил в сторону. Не глядя на Кортни, он сказал:

— Я не хочу, чтобы Сьюзан оставалась. И не хочу, чтобы приезжала ты.

Кортни болезненно восприняла его слова, но постаралась скрыть свои чувства. Сейчас ее больше всего беспокоило состояние Эрика.

— Но нельзя же тебе оставаться одному, ты совершенно беспомощен! А миссис Макинтайр сможет остаться?

— Я у нее не спрашивал.

— Я спрошу. — Прежде чем Эрик успел возразить, Кортни вылетела из спальни.

Миссис Макинтайр она нашла в ванной со шваброй в руках.

— Миссис Макинтайр, вы не сможете остаться с мистером Коллинзом на выходные?

Домоправительница огорченно покачала головой.

— Я думала об этом, мисс, но, понимаете, я уже пообещала дочери сегодня быть дома. Она недавно родила, и без меня ей не справиться. Я бы с удовольствием, но в любой другой день…

— Понятно. Ничего, что-нибудь придумаем.

Кортни медленно вернулась в спальню, ломая голову над непонятным упорством Эрика. Но он явно нуждался в уходе, и его нельзя было бросать одного. Пусть уж лучше с ним остается Сьюзан!

Кортни остановилась в дверях: Эрик ее не замечал. Одеяло совсем сползло с него, и она увидела, что Эрик лежит в постели обутый.

Внезапная ярость охватила Кортни.

— Ради всего святого, почему ты лежишь в ботинках? — воскликнула она. — Тебе что, в них удобнее?

Эрик зло уставился на нее.

— Нет, но еще неудобней мне их снимать. Кортни, неужели ты не понимаешь? Я не могу согнуться!

— Тогда почему ты не попросил Сьюзан?

Эрик молчал. Кортни подошла к постели и, несмотря на протесты и слабое сопротивление, сдернула с Эрика одеяло.

— Ты, дорогой мой, болен не только радикулитом, — проговорила она, стаскивая с него один за другим ботинки и носки. — Где у тебя пижамы?

— Мне не нужна пижама.

Кортни решительно подошла к комоду и начала открывать ящики один за другим. В первом она обнаружила белье и носки, во втором — свитера, в третьем — самые разнообразные предметы туалета, в том числе плавки и пижамы. Кортни вытащила оттуда синюю пижамную пару с белой окантовкой и протянула ему.

— Вот что надевают люди, когда больны и ложатся в кровать. Они не валяются в постели в джинсах и ботинках. Потому что хотят, чтобы им было удобно. По крайней мере, все нормальные люди.

— Я не смогу переодеться сам, — настаивал Эрик.

— А кто тебя просит?..

— И не хочу, чтобы ты одевала меня, как ребенка! Если я не могу сделать это сам, то и не надо!

На лице его читалось… нет, не упрямство. Такого выражения она еще никогда у него не видела. Ясные синие глаза его потемнели и стали твердыми, как камень. В одно мгновение Эрик превратился во враждебного чужака. Это превращение поразило Кортни: несколько секунд она с изумлением смотрела на него, прижимая к себе пижаму.