Посетитель взглянул на Кортни; глаза его искрились смехом. Кортни не догадалась прикрыть рукой листок с вопросом: он лежал на столе, а мистер Коллинз, судя по всему, умел читать вверх ногами. Кортни мучительно покраснела, но не отвела глаз.

— Сегодня я что-то не в своей тарелке, — пробормотала она вместо извинения.

Коллинз, решив, видимо, не злоупотреблять ее, вниманием, вытащил из кармана билеты на самолет и положил их на стол.

— Это целиком моя вина, мисс Стюарт. Что делать: каждый человек уверен, что уж кого-кого, а его-то помнят!

Кортни, словно незрячая, шарила рукой по столу, нащупывая билеты. Щеки у нее горели. Как могла она забыть эти пронзительные синие глаза, кошачью грацию движений, бесстрастные, словно высеченные из камня черты! Коллинз не улыбался, но и не хмурился — лицо его хранило бесстрастное выражение. Кортни подумала, что, должно быть, с таким выражением он и идет по жизни. Иногда бесстрастный мрамор озаряется теплой искренней улыбкой. Но никто и никогда, решила Кортни, не видел в его глазах растерянности или страха.

— Вы великолепно работаете, — сказала она и добавила, надеясь его развеселить: — А я все ломала голову, что же за плакаты и модели могут украшать банк!

Но Коллинз оставался все так же серьезен.

— Банк?

— Вы сказали, что мой офис рядом с банком.

— Ах да. Что касается моделей — это модели туристических лайнеров. — Он поднялся, и Кортни заметила, что в нем не меньше шести футов росту. — Я привез и путеводитель. В двух экземплярах, как обычно.

Кортни привстала.

— Пожалуйста, не уходите. — Она указала на его полную чашку. — Вы не допили кофе.

— Я отвлекаю вас от работы. — Коллинз не сел, но и не повернулся к дверям — просто стоял и сверлил ее своими невероятно синими глазами.

Кортни улыбнулась и пожала плечами.

— А я ничем особенным не занята. Вот, сегодня купила дом и теперь думаю, переезжать сейчас или подождать, пока там кое-что переделают.

— Подождите, пока не закончится ремонт, — без колебаний ответил Коллинз.

Он продолжал стоять, и Кортни приходилось смотреть на него снизу вверх.

— Я тоже так думаю. Просто не терпится оказаться на новом месте и взяться за дело самой.

Коллинз сел и отпил кофе, одним глотком едва не осушив всю чашку.

— В любом случае, ближайшие две недели вас здесь не будет.

— Верно.

Коллинз, молча, допивал кофе. Кажется, он уже забыл о ее оплошности. Но Кортни, сама не понимая почему, не хотела отпускать его, не исправив своей ошибки. А как ее исправить — не знала.

— Эрик, мне очень приятно, что вы сами принесли мне билеты, — наконец произнесла она. В телефонных разговорах Кортни всегда называла его по имени, и теперь оно сорвалось с языка само собой.

Но Эрик не воспользовался предоставленной возможностью вежливо откланяться. Он склонил голову к плечу и улыбнулся.

— Я пришел главным образом потому, что хотел вас увидеть. Впрочем, нет, буду честен до конца. Я хотел вас очаровать и пригласить на ужин. Мне и в голову не приходило, что вы меня не узнаете.

Кортни нервным жестом заправила за ухо прядь волос. Она была смущена и раздосадована, что происходило с ней крайне редко.

— Это какая-то случайность, — заверила она. — У меня сейчас такая напряженная жизнь, что временами память просто отказывает.

— Так, значит, вы не хотите со мной поужинать? — настаивал он.

— Но я завтра улетаю… — растерянно ответила Кортни. — Ах да, вы знаете…

Принять его предложение — прекрасный способ загладить неловкость, но Кортни не хотела ужинать с Эриком Коллинзом. Не то чтобы он ей не нравился — просто она слишком устала, была расстроена и измучена. Сейчас она с трудом общалась даже со старыми друзьями. Ужин с незнакомцем превратится для нее в тяжелое испытание.

Эрик не отрывал взгляда от ее лица, и Кортни вдруг похолодела: ей почему-то показалось, что он читает мысли. Она хотела сказать «нет» — но тут, к своему изумлению, услышала собственный голос:

— Только мне надо будет пораньше вернуться домой. Я еще не собрала вещи.

— Хорошо. Заеду за вами в семь, а домой привезу в десять.

Кортни опустила глаза, нервно вертя в руке карандаш. Она сама не понимала, почему согласилась. Но слово сказано, и обратного пути нет.

— Я живу в отеле на Сакраменто. Временно, — добавила Кортни. Объяснять, какие обстоятельства привели ее в отель, она не собиралась.

— Приеду в семь, — ответил Эрик, вставая.

Кортни тоже поднялась, чтобы попрощаться.

— Отлично. — Она старательно изобразила лучезарную улыбку. — Буду ждать.

Эрик, кажется, не особенно поверил в ее внезапный энтузиазм, однако кивнул.

— Спасибо за кофе.

Он бесшумно вышел, оставив хозяйку кабинета в растерянности и негодовании. Негодовала Кортни на себя и свою дурацкую память. Если бы не эта оплошность, она спокойно отказалась бы от приглашения…

А может быть, и нет. Было в нем что-то… Теперь Кортни вспомнила, что испытывала такое же чувство и при их первой встрече. Эрик Коллинз притягивал внимание, его невозможно было не заметить. И дело не только в вызывающей мужественности. От Эрика исходило ощущение спокойствия и надежности, чувствовалось, что на него можно положиться. Уверенность в себе обычно идет рука об руку с тщеславием и наглостью. Но Эрик не был тщеславным наглецом: сегодня, когда Кортни не узнала его, он улыбнулся и не стал делать из пустяка трагедии.

Но во время их первой встречи Кортни жила с Питером, а других мужчин попросту не замечала. Знакомство с Эриком ограничилось регулярными деловыми беседами по телефону, причем чаще Кортни разговаривала с его помощницей Дженнифер. Были у него в офисе и другие сотрудники, но с ними Кортни не имела дела. И не удивлялась этому: она — постоянный клиент, приносит агентству большой доход, и нет ничего удивительного в том, что ее обслуживают сам директор и его первый помощник. Или все-таки есть?..

Как, однако, точно этот Коллинз выбрал время для приглашения! Всего месяц назад Кортни разошлась с Питером, осознав наконец, что их отношения не имеют будущего. Три года она ждала, что Питер сделает ей предложение, три года убеждала себя, что это — лишь вопрос времени. Вначале она была слишком занята работой и не замечала, что Питер старательно избегает любого намека на прочные отношения. Потом решила, что его отпугивает образ деловой женщины. Она начала больше времени проводить дома, стала нежной, ласковой и домашней. И… ничего не изменилось.

Питер — высокий блондин, обаятельный, веселый и невероятно сексуальный. И богатый. Трастовый фонд у него не меньше, чем у самой Кортни. С ним Кортни была спокойна: можно не бояться, что он зарится на ее состояние. Как же крепко засели у нее в голове предостережения родителей: «Богатая наследница — желанная добыча!» Это изречение Кортни много лет назад в пику родным вышила крестиком на подушке. Подушка эта и сейчас лежит у нее на кровати. Питер хотел ее выбросить, но Кортни не позволила.

Кортни принадлежала половина акций компании «Стюарт Индастриз». Ей не приходилось беспокоиться о хлебе насущном. Но так уж была устроена Кортни Стюарт, что без работы не могла прожить ни дня. Ее фирма под названием «Эскиз», возникшая на пустом месте, за двенадцать лет превратилась в процветающее предприятие — значит, Кортни Стюарт чего-то стоит! Она гордилась своим успехом. Порой даже жалела о том, что начала дело с большим стартовым капиталом. Ей казалось, что это нечестно. Но, что есть, то есть.

Сперва ей казалось, что они с Питером — родственные души. Он был старшим партнером в фирме по продаже недвижимости. Бизнес в те годы увлекательный и довольно нервный. Цены скакали, как мячики, и не раз над фирмой нависала вполне реальная угроза разорения. Питер работал, не зная устали, пускался в самые рискованные авантюры — и всегда выигрывал. Он наслаждался своей работой: этим и очаровал Кортни. Она терпеть не могла богатых бездельников и уважала только тех мужчин, которые ценят борьбу выше наслаждения.