Он наклонился к ней, и она потянулась навстречу его поцелую, закрыв глаза. Харлан коснулся губами ее виска — мягко и бережно, очертил контур ее лба и поцеловал мочку уха. Она вздрогнула, когда он зубами вытащил из ее уха сережку. Она выпала и скатилась по ее плечу прямо в вырез вечернего платья.

— Одну уронили, — прошептал Харлан, когда она машинально потянулась к застежке своего платья, чтобы вытащить сережку. — Я вытащу ее.

И она замерла, пока он шарил губами по ее груди. Через некоторое время он воскликнул:

— Вот она!

— Чистая работа.

— Научился в колледже. Все-таки и от высшего образования есть польза. А я всегда был первым учеником.

Он сел на кровать и увлек ее за собой, так что Лиза оказалась стоящей у него между коленями, его лицо было на уровне ее груди, чего он и добивался. Лиза снова прерывисто вздохнула, почувствовав влажное прикосновение кончика его языка, и в груди стало нарастать приятное тепло, которого она раньше не знала. Она издала невнятный возглас, и он спросил:

— Что?

— Ох, Харлан, ты почти вытряхнул меня из колготок.

— Хорошая идея.

Он дернул «молнию» на ее платье, и легкая шелковая ткань скользнула к ее ногам. Харлан помог упасть туда же ее комбинации и колготкам.

— Выбирайся из них, — приказал он. Потом отбросил ее вещи в сторону. Его глаза горели жадным огнем, когда он разглядывал ее тело.

— Харлан, поцелуй меня.

— Дорогая, я собираюсь сделать не только это.

Но это было началом. Лиза закрыла глаза и позволила его рукам гладить и ласкать свое тело. Он делал с ней то, о чем ее прежние немногочисленные любовники даже не помышляли и что зажигало в ее груди страстное желание. Она почти сходила с ума от этих прикосновений. Ее руки гладили его голову и плечи, пропускали между пальцами пряди его густых волос. В какой-то момент он остановился и шутливо попросил:

— Лиза, не выдергивай все. А то я обнаружу утром, что их у меня осталось очень мало.

Лиза послушно опустила руки, и Харлан выпрямился. Он приник лицом к ее животу, потом задержался между грудями, поднялся по нежней шее, пока их губы не встретились снова. Ее руки снова легли ему на плечи, ощутив силу его мышц.

— Как ты думаешь, может быть, не будем следовать формальностям? — прошептала Лиза, на миг прерывая поцелуй.

— Хорошая мысль, — согласился Харлан и немедленно стащил галстук с шеи. Когда он снял пиджак, Лиза положила руки ему на грудь и сказала:

— Позволь мне. Я всегда хотела…

— Что?

Она смутилась. Как это глупо прозвучало, как невыносимо наивно!

— Чего ты всегда хотела? — спросил он с нежностью.

— Я всегда хотела раздеть мужчину.

Харлан опустил руки. Сверкнули в усмешке его зубы.

— Ну, тогда действуй.

Когда Лиза расстегивала перламутровые пуговицы его рубашки, руки у нее дрожали. Он уже не улыбался. Его глаза горели жарким голубым пламенем. Одна, вторая, третья пуговица была расстегнута, открыв заросшую волосами грудь. В нетерпении она вытащила заправленный в джинсы край рубашки и расстегнула те пуговицы, что еще оставались. С этим она справилась быстро.

Она не стала противиться желанию исследовать то, что открылось ей, и провела руками по его груди, ощущая напрягшиеся мышцы и щекочущие ладони жесткие волосы. Когда она стянула рубашку с его плеч, Харлан напрягся. Лиза потянулась к кожаному ремню.

— Лиза, мы оба взрослые люди, и я полагаю, что сейчас самое время спросить, принять ли мне меры предосторожности?

— Не надо, — уверила она его. Она-то отправилась в круиз, заблаговременно приняв все необходимые меры, нужные в интимной жизни — вот только предназначалось это для Чака. И Лиза вовсе не была недовольна получившимся поворотом дела. — Спасибо, что не забыл об этом. Встань.

Харлан послушно поднялся. Ее пальцы стали расстегивать пряжку, потом «молнию». Он перехватил ее руку.

— Лиза… Лиза, дай я сам это сделаю. А не то все кончится куда скорее, чем мне бы хотелось.

— Ладно, — согласилась она и отступила.

Он сбросил джинсы и отшвырнул их ногой. Лиза опустила взгляд на пару дюймов ниже, на то, что ее подруги называли «старым дружком».

У Харлана Джеймсона он был внушительного размера.

— Будет лучше, если ты позволишь действовать мне. Я так давно этим не занимался, что чувствую себя как шестнадцатилетний мальчишка на заднем сиденье отцовской машины, — признался он и обнял ее. — Но я тебе обещаю, что даже если и потороплюсь, то разочарованной отсюда ты все равно не уйдешь.

Она погладила его плечи доверчиво и нежно.

— Я знаю.

Он поймал ее губы и долго не отпускал их. Ноги у нее подгибались, и она искала опоры и поддержки у Харлана. Он касался ее тела властными, призывными движениями своего тела. Его руки обхватили ее груди, лаская их. Когда Лиза выгнулась назад и стала ритмично двигаться, желая поскорее слиться с ним, уже не было причин для промедления.

Харлан легко поднял ее и уложил на постель огромных размеров. Он прошептал:

— Я ждал этого годы… для тебя, Лиза.

И слова стали больше не нужны.

Он лег на нее — большой, сильный, и это было так хорошо, как только она могла себе представить. Он обнял ее и, целуя, стал нежно и бережно двигаться, пока Лиза не застонала от удовольствия. Она могла ничего не делать, только открыться ему и довериться. «Верь мне», — сказал он. И она поверила. Когда его руки накрыли ее ягодицы, ее тело уже было готово, она жаждала его, жаждала того, что может заполнить ее внутреннюю пустоту. Он заполнил ее одним резким движением, и она застонала с удовлетворением.

Ни один из них не дышал в тот момент, так они были поглощены неожиданным богатством ощущений. Затем Харлан начал двигаться мелкими волнообразными движениями, которые доставляли ей невыразимое наслаждение. Вскоре она начала двигаться ему в такт, принуждаемая к этому нарастающей волной, которая грозила утопить ее. И настал момент, когда чувство, подобное молнии, поразило ее. Лиза вскрикнула, и они слились в невероятной силы экстазе, в единении на гребне высокой волны. Потом она почувствовала, как он с облегчением упал рядом с ней.

Первое, что заметила Лиза, обводя комнату затуманенным взглядом, было то, что шторм, отбушевавший внутри, продолжается снаружи. В щели между занавесками она видела сверкающие проблески молний над волнующейся водой. Плавание на корабле в бушующем море еще вчера могло бы испугать ее, но здесь, в объятиях Харлана, ничто не могло напугать ее, даже сильный шторм.

Наконец Харлан пошевелился, вздохнув, как человек, которого разбудили после летаргического сна. Он приподнялся на локтях и повернулся так, что они с Лизой столкнулись нос к носу. Они долго в молчании смотрели друг на друга. Если и была между ними какая-то неловкость, то возникла она именно теперь. Потом Харлан улыбнулся, и выражение его лица было таким довольным, что вся ее неловкость тут же испарилась.

— Ну, это стоило долгого ожидания, — объявил он. — Я выжал из тебя все силы?

Лиза обняла его за талию, удерживая на месте.

— Нет. Так хорошо и приятно.

— Мне тоже. Ладно, пойдем отсюда, посидим на диванчике.

Он притянул ее к себе и легко поднялся вместе с нею, не желая ни на миг нарушать контакт. Уткнувшись лицом ему в плечо, Лиза закрыла глаза, отдавшись бережным рукам. Он медленно погладил ее по спине. Лиза больно прикусила губу, чтобы удержать рвущиеся из груди слова:

«Я люблю тебя, Харлан». Вместо того чтобы сказать это вслух, она повторяла их про себя снова и снова, как заклинание. Он отпустил ее, и Лиза вдруг заплакала, сама удивленная этими слезами. Там, внутри, снова открылась пустота. Ничто и никогда не заполняло ее так, как эти несколько последних минут с ним.

— Я хотел бы быть с тобой всегда. Как сейчас… — прошептал Харлан, зарывшись в ее волосы.

— Я тоже, — ответила она также шепотом.

— Да? Тогда, значит, все в порядке? Никакого разочарования?

О чем он спрашивает! Она чуть не сошла с ума от всего этого.