Алан молча, оценивающе посмотрел на нее:

— Вы уверены, что Мэттью — преданный тип?

— Я знаю, что он любит меня, — прошептала она.

— И вы любите его? — Глаза Лоррен замерцали, но тут же погасли под его тяжелым взглядом. — Я знаю, кого вы любите, моя сладкая, — сказал он, и в его словах не было нежности. — И это совсем не Мэттью!

— Он хочет жениться на мне, — прошептала Лоррен, словно это было доказательством любви Мэттью.

Казалось, что последовавшая тишина наполнена его презрением. Наконец Алан нарушил молчание:

— И вы сделаете это, воспользуетесь Мэттью, чтобы выбросить меня из своей жизни? — Он улыбнулся своей обычной циничной улыбкой, но в этот раз как-то безрадостно. — Как вам не стыдно! — добавил он и ушел.

Лоррен отвернулась к стене и спрятала пылавшие щеки в подушку. Как глупо она позволила себе попасться в его хитромудрые сети, а потом, вопреки своему здравомыслию, начала доверять этому человеку. А теперь ей остается лишь всю жизнь сожалеть об этом.

— Что случилось, любимая? — донесся до нее голос Мэттью. Она оторвалась от подушки и повернула к нему заплаканное лицо.

Мэттью обнял ее, и Лоррен разрыдалась, прильнув к его груди, а он гладил ее волосы, пытаясь успокоить. Дверь внезапно открылась и вошел Алан.

— Лоррен, я принес тебе несколько газет для…

Лоррен крепче вцепилась в Мэттью, как будто не собиралась его отпускать от себя никогда. Никто из них не обратил на Алана внимания, и он вышел, выразительно хлопнув дверью и поставив точку на всем.

Лоррен немного успокоилась, и Мэттью спросил ее, почему она плачет. Когда она рассказала ему, он только покачал головой.

— Ты слишком серьезно относишься к его словам, — заметил он. — Он наверняка не имел в виду и половины того, что сказал. Просто слова — его работа.

— Но он подразумевал именно это, я знаю, это так!

Мэттью пожал плечами:

— В таком случае лучшее, что ты можешь сделать, это выкинуть его из своих мыслей, ведь так?

— Думаю, ты прав. — Лоррен слабо улыбнулась. — Я постараюсь.

Нэнси прогостила у них до Нового года. Она была замечательной гостьей и охотно рассказывала о детстве Алана. Лоррен испытывала одновременно и удовольствие и боль, слушая ее истории. Потом Берил начинала говорить о Лоррен как о маленькой девочке. Алан слушал все это вполуха и равнодушно комментировал, если к нему обращались другие.

В канун праздника Алан ушел из дома часов в десять, сказав, что у него встреча, и он не знает, когда вернется.

— Не до глубокой же ночи? — спросил Мэттью, обнимая Лоррен.

— Возможно, и позже, — ответил Алан и специально задержал взгляд на девушке. — Это будет зависеть от того, насколько я… э-э-э… закручусь.

Лоррен заставила себя никак не реагировать на его слова, только придвинулась к Мэттью. Алан пожелал всем доброй ночи, напоследок бросил насмешливый взгляд на Лоррен и ушел, хлопнув дверью.

Вечером они вместе смотрели телевизионные новогодние программы, а когда пробило двенадцать, провозгласили тосты за здоровье каждого.

Лоррен не слышала, когда вернулся Алан. Она встретила его на лестнице утром, сонного и раздраженного. Он был в халате и направлялся в ванную. Девушка притворилась, что удивлена тем, что видит его дома.

— Да, — язвительно сказал он, — я вернулся все-таки, не остался где-то на всю ночь. Разочарованы? Мое поведение не соответствует моему характеру?

— Разочарована? — Ее тон отвергал любые претензии на какое-либо чувство. — Я? — Она покачала головой. — У меня есть Мэттью, и я полностью довольна. Кто тут разочарован, так это, по-моему, вы. Видимо, Новый год не оправдал ваших надежд.

И она гордо прошла мимо него, с удовлетворением заметив, какую ярость вызвали ее слова.

На следующее утро мать Алана уехала. На прощанье она обняла Лоррен и тепло ее поцеловала.

— Ты обязательно должна приехать и погостить у меня, и как можно скорее, дорогая, — сказала она ей. — Я не хочу, чтобы прошло еще десять лет, прежде чем я вновь тебя увижу. Пусть Алан привезет тебя на школьные каникулы.

Лоррен пообещала, но добавила, что поедет поездом.

— Я не хочу затруднять Алана, — оправдывалась она.

Нэнси нахмурилась:

— Но это не будет для него затруднительно, правда, сын?

— Нет, не будет, — ответил он, насмешливо глядя на девушку, — но будет ли это желательно? Да и кто знает, что еще может случиться в дороге? Помните, что я всего лишь один из тех низких газетных типов, о которых очень плохо думает Лоррен.

— Он просто дурачится, детка. Конечно, он привезет тебя! — улыбнулась Нэнси.

— Все же я не уверен в этом, — заметил Алан. — Летом обстоятельства могут коренным образом измениться.

— Сын, если ты имеешь в виду, что намерен жениться, позволь мне, по крайней мере, увидеть девушку, перед тем как она станет моей невесткой.

— Думаю, что могу пообещать тебе это, мама… если это случится. — И он мягко подтолкнул ее к двери.

«Итак, он собирается жениться на Марго», — думала Лоррен, пытаясь скрыть свое страдание.

После этого она еще больше сблизилась с Мэттью. Ей нравилось греться в лучах его теплой любви и успокаиваться в его объятиях, особенно когда Алан был рядом.

В школе начался новый семестр, и Лоррен продолжила свои эксперименты с газетным проектом. Рассказывая об этом в учительской комнате Анне и другим преподавателям, она заметила среди них мисс Гримсон.

— Вы абсолютно не правы, — строго сказала она Лоррен. — Я уже говорила вам прежде — это не по программе, так что вы, по моему мнению, просто тратите время своих учениц на такие легкомысленные темы, — сказала она и гордо удалилась.

— Остерегайся, Лоррен, — усмехнулась Анна, — если ты не будешь заботиться о себе, станешь такой же, как она. — И подруга пристально посмотрела на волосы Лоррен, которые та вновь стала туго стягивать сзади.

Лоррен взглянула на мисс Гримсон, сидящую в противоположном углу комнаты с чашкой чая в руках. Ее седые и безжизненные волосы были уложены в пучок на затылке. На лице, морщинистом, с пергаментной кожей, лежала печать неодобрения всего и всех. Глаза выражали воинственную непреклонность ее взглядов.

— Никогда! — тихо прошептала Лоррен подруге. — Я никогда не стану такой, как она.

— Однако ты идешь по ее пути. Твои разочарования в любви способствуют этому. Предупреждаю тебя — если ты позволишь себе озлобиться, превратишься вот в это.

Несколькими днями позже Лоррен вызвала к себе директриса. В перерыве девушка сказала об этом Анне, и та заметила, что это дело рук мисс Гримсон.

— Они подруги, Лоррен, и сплетничают постоянно. Готовь ответы заранее. Не позволяй старой драконше проглотить тебя.

Как только Лоррен села напротив директрисы и увидела ее холодные глаза, она поняла, как права Анна, назвавшая ее «старой драконшей». Директриса была резкой и вспыльчивой и постоянно дулась, когда ей что-нибудь не нравилось.

— Я слышала, мисс Феррерс, — мисс Мэллоди больно кольнула ее своим взглядом, что вы своевольно нарушили правила и игнорируете программу обучения по вашему предмету.

Лоррен ответила вызывающе:

— Это не совсем верно, мисс Мэллоди. Я твердо придерживаюсь программы, но ввожу дополнительный материал, который, как мне кажется, способствует обучению современному английскому языку.

— Каким же способом, позвольте спросить?

— Я выбрала объектом изучения газетную продукцию, так как она наилучшим образом демонстрирует требования нового времени к изменению стиля и характера языка. И я думаю, что это позволит девочкам лучше понять, что происходит за пределами академической атмосферы школы.

— И вы начали этот эксперимент сами, как великий авторитет в своем предмете? Из каких же источников вы получаете информацию и учебный материал?

— Я прочитала массу книг об этом и я… у меня есть знакомый журналист, который…

— Журналист? — Мисс Мэллоди как будто проглотила пиявку. — Могу себе представить! — И она посмотрела на Лоррен так, будто та только что заявила о своей дружбе с закоренелым преступником. — Я должна официально просить вас, мисс Феррерс, отказаться от этой чепухи. Девочки скоро сами узнают об искушениях внешнего мира. А до тех пор они должны быть защищены от этого любыми возможными способами. Мы должны сохранить академические традиции нашей старинной школы и оградить воспитанниц от соблазнов современной жизни.