— Прости, Боб, но все правда. Дом горит. Надо ехать.

— Горит? Глупости! Историческое здание, ему двести лет! Старинные дома просто так не загораются — не то что нынешние модерновые хибары.

Миссис Ротткомб не стала обращать внимание на скрытое оскорбление, нанесенное ее собственному жилищу, но, при содействии секретаря клуба, извлекла Боба из кресла и оттащила к своему «вольво».

Теперь Боб, покачиваясь, стоял на дороге среди пожарных шлангов и смотрел на дымящийся остов недавно великолепного дома, внутренности которого дожирал огонь. Как только где-то вспыхивало пламя, пожарные забивали его водой. Постепенно до Боба начал доходить весь ужас случившегося.

— Господи, что скажут родственники! — запричитал он. — Там ведь куча всего… Фамильные портреты! Два Гейнсборо! Констебль! Мебель, мать ее! Блин! Ничего не застраховано!

Лицо его было мокро, не то от пота, не то от слез — не поймешь в призрачном освещении. Так или иначе, им владела пьяная плаксивость. Миссис Ротткомб, и прежде презиравшая Боба, молчала. Ее переполняло отвращение. Стоило связываться с таким слизняком!

— Видимо, это проводка, — изрекла она наконец. — Когда ее в последний раз меняли?

— Меняли? Откуда я знаю! Двенадцать, может, тринадцать лет назад. Вроде того. Проводка была в порядке.

В разговор вмешался полицейский суперинтендант:

— Какая трагедия, мистер Бэттлби. Невосполнимая утрата.

Боб воинственно обернулся. Неожиданная вспышка на месте бывшей библиотеки осветила влажное лицо.

— Вам-то какое дело? Не ваша же утрата, — огрызнулся он.

— Нет, сэр. Не моя. Я хотел сказать, для вас и графства, сэр.

В почтительном тоне суперинтенданта чуть заметно сквозил гнев. Впрочем, чего-чего, а «сэров» ему не жалко. Сколько угодно. К чему дергать за хвост миссис Ротткомб? И все-таки пора выяснить, как отреагирует Бэттлби на то, что обнаружено в «рейндж-ровере».

— Если вы не против, сэр, давайте пройдем на задний двор.

— С какой стати? И вообще, отвяжитесь от меня! Раскомандовались как у себя дома!

Миссис Ротткомб сочла нужным его урезонить:

— Перестань, Боб, инспектор всего лишь хочет помочь.

Суперинтендант не обиделся на понижение в должности.

— Это для опознания, сэр, — сказал он и впился глазами в парочку.

Глаза миссис Ротткомб испуганно расширились, но пьяный Бэтглби истолковал услышанное неверно:

— Что за ерунда? Не узнаете вы меня, что ли? Сто лет знакомы.

— Опознать требуется не вас, сэр, — уточнил суперинтендант и многозначительно помолчал. — А кое-что другое.

— Кое-что другое, главный суперинтендант? — переспросила миссис Ротткомб, торопясь исправить недавнюю ошибку. В ее голосе звучала искренняя тревога.

Суперинтендант, решив воспользоваться создавшимся положением, медленно кивнул и произнес:

— Боюсь, дело дрянь. Нехорошее дело.

— Надеюсь, никто не погиб…

Вместо ответа суперинтендант, переступая через шланги, повел их за собой к «рейндж-роверу». В ноздри бил едкий запах дыма. Бэтглби, спотыкаясь, шел последним. Миссис Ротткомб уже не поддерживала его. Из-за тошнотворной вони и зловещих намеков суперинтенданта ее терзали дурные предчувствия. В темноте непонятно — может, там не «рейндж-ровер», а «скорая помощь»? У машины стояли несколько полицейских. Лишь подойдя ближе, миссис Ротткомб убедилась, что это все-таки автомобиль Боба. Он же, увидев, что происходит, возмутился:

— Какого дьявола вы его туда поставили?

Суперинтендант ответил вопросом на вопрос:

— Полагаю, сэр, вы всегда оставляете машину запертой?

— Естественно! Я что, дурак? Я же не хочу, чтобы ее украли.

— А сегодня вечером вы ее тоже заперли, сэр?

— А вы как думаете? Что за идиотские вопросы! — воскликнул Бэттлби. — Ясное дело, запер.

— Я должен был убедиться, сэр. Видите ли, сэр, пожарным пришлось разбить боковое стекло, чтобы убрать машину с дороги, сэр. — Кому-кому, а миссис Ротткомб давно стало ясно, для чего полицейский так навязчиво повторяет слово «сэр». Это была провокация и, как выяснилось, весьма успешная.

— Какого черта? Это взлом! Кто дал им право…

— Но ведь вы, сэр, сами только что признались, что заперли машину. Пожарные не могли проехать во двор, сэр, — сказал суперинтендант. Продолжая провоцировать Боба, он говорил медленно, размеренно, словно вразумляя умственно-отсталого ребенка. — А сейчас, сэр, если вам будет угодно дать мне ключи, я…

Но Бэттлби уже заглотил наживку.

— Катись-ка ты, фараон, подальше, — рявкнул он, — и займись своими делами. У меня, мать вашу, дом горит, а им тут…

— Дай ключи, Боб, — твердо приказала миссис Ротткомб. Бэттлби чертыхнулся, порылся в карманах, выудил ключи и швырнул ими в суперинтенданта. Тот нагнулся, подобрал связку с земли и с картинной медлительностью принялся отпирать переднюю пассажирскую дверцу.

— Если не возражаете, сэр, я бы попросил вас взглянуть на данные вещи, сэр, — суперинтендант включил свет в салоне, загородив его спиной от миссис Ротткомб. На сиденье, рядом с кляпом и наручниками, лежали порножурналы. Суперинтендант шагнул в сторону, чтобы Бэтглби их увидел, и тот изумленно разинул рот.

— Откуда, мать их, они здесь взялись?

— Я надеялся узнать это от вас, сэр, — суперинтендант отодвинулся, чтобы прелестную коллекцию стало видно и миссис Ротткомб. Ее реакция, более выверенная, показалась полицейскому куда более информативной.

— Господи, Боб, какой ужас! Где ты купил эту мерзость?

Бэттлби обратил к Рут сизое, пошедшее пятнами лицо.

— Где купил? Нигде не покупал. Понятия не имею, как это сюда попало.

— Вы это у кого-то взяли, сэр? Если так, не могли бы вы сообщить, у кого…

— Нет, мать вашу, не мог бы, — заорал Бэттлби, теряя контроль над собой. Миссис Ротткомб отшатнулась. Становилось понятно, что от Боба лучше держаться подальше. Связь с человеком, у которого обнаружили журналы с фотографиями, где насилуют и пытают детей? Вот уж спасибо. Одно дело — хлестать связанного Боба по заднице, и совсем другое — садизм и педофилия… К тому же в дело вмешалась полиция… Нет, нет, ей тут делать нечего. Суперинтендант шагнул к Бэттлби, не сводя пристального взора с его багрового лица и глаз в кровавых прожилках.

— Если вы этого не брали и не приобретали, будьте любезны объяснить, как данные предметы попали в вашу машину, сэр. В вашу запертую машину. Объясните мне. Не хотите же вы сказать, сэр, что они сами туда залезли?

На сей раз сарказм прозвучал совершенно неприкрыто. Начинался настоящий допрос, и миссис Ротткомб сделала попытку удалиться.

— Если вы не против… — начала она, но в эту минуту тактика суперинтенданта возымела то действие, на какое он и рассчитывал. Бэттлби пьяно замахнулся на полицейского, целя прямо в лицо. Суперинтендант даже не попытался увернуться. Удар пришелся в нос; по подбородку ручьем побежала кровь. Суперинтендант еле заметно улыбался. В мгновение ока Бобу завели руки за спину и надели наручники, после чего здоровенный сержант поволок его в полицейскую машину.

— Полагаю, будет разумнее продолжить беседу в более спокойной обстановке, — сказал суперинтендант, не потрудившись стереть кровь с лица. — Миссис Ротткомб, боюсь, вам придется проехать с нами. Знаю, сейчас очень поздно, но нам необходимы ваши показания. Речь идет не только о нападении на офицера полиции при исполнении служебных обязанностей, но и о противозаконном хранении материалов непристойного содержания. Вы — свидетельница происшествия. Но есть и еще кое-что, посерьезнее.

Миссис Ротткомб, ценою невероятных усилий сдерживая возмущение, села в «вольво» и вслед за полицейскими поехала в Остон, в участок. Как хотите, но Бобу Бэттлби она теперь не товарищ.

— Учтите, Флинт, вам это не понравится, — сказал суперинтендант ипфордского отделения службы по борьбе с наркотиками Ходж с ликующей интонацией человека, чья правота наконец-то доказана, причем ценой посрамления глубоко неприятной ему личности. Для вящей убедительности он водрузил ягодицу на край стола, за которым сидел инспектор Флинт.