— Покорнейше прошу простить мое тело за непреднамеренный обморок! — в душе я смеялась, такая перепалка с профессором будто возвращала меня в лучшие времена, но вот почему нельзя принимать те зелья в тумбочке — не понимала.

— Не язвите! И слушайте внимательно. Нахождение здесь опасно для вашего ребенка! Если уж так радуетесь по этому поводу, то впредь запомните, вы то может и не изменились, но кроме нескольких людей, включая меня, об этом никто не догадывается! Вы жена Малфоя! Хоть немного знаете, что происходит вокруг? Мадам Помфри вам уже не друг, — он вскочил на ноги и начал быстро ходить взад-вперед, создавая своей мантией нешуточный сквозняк. — Обратиться за помощью к Волдеморту было бы более благоразумным, чем к ней. И я не шучу! — я и помыслить не могла, что профессор вообще может шутить, во мне и без его предупреждений все холодело.

— Вы с Люциусом сговорились, что-ли? Да я и не обращалась к ней…

— Выходит, я не первый голос разума? Наверное, следует записать наши с ним речи в тетрадку и зазубрить! Этот способ запоминания удается вам на славу.

Я занервничала и сказала то, чего говорить не нужно было. Ну кто меня за язык тянул? Кто?!

— Пока за мной никто не пришел, расскажите хоть что-то, ведь мне почти ничего не известно, — я старалась просить жалобно и надеялась, что статус больной возымеет действие. — Одну две новости и все, ну пожалуйста!

— Новости? — Северус удивленно вскинул бровь. — Ну что же, слушайте ваши новости, раз хотите…

Впоследствии станет ясно, что ничего из того, что я вот-вот услышу, на самом деле я слышать не хотела.

Весь волшебный мир работал на Темного Лорда, каждый маг, каждое мало-мальски работающее предприятие, каждая торговая лавочка — все платили дань, официально называемую Временным Налогом. Зачем ему столько денег? Вот тут и крылась угроза. Покорение этого мира для Риддла всего лишь первая ступень, стартовая площадка, возможность выжать все соки для достижения главной цели — завоеванию всего того на этой планете, что завоеванию подлежит в принципе. Его служаки уже вовсю внедрялись в различные сферы жизни магглов и финансы были им жизненно необходимы. Лорд мог многое, но творить деньги и золото из воздуха не способен никто. Они готовили козни на медицинском поприще, посылая неизлечимые болезни на людей и препятствовали их излечению, внедряли множество ярких магических личностей в маггловский шоу-бизнес, политику, телевидение и с их помощью наводили массовый морок на целые народы, натравливая их друг против друга. Готовили здесь и переправляли туда различные дурманящие вещества и многое-многое другое, что позволило бы незаметно подчинить себе все механизмы управления странами и континентами. Только за последний месяц Лорд обрушил на головы людям два урагана, одно цунами и три землетрясения! Но главное, как сказал Снейп, он предвкушал что-то грандиозное, что сможет перевернуть мир кардинально, а не по крупицам.

Что его так раздирало изнутри, для чего ему была такая необъятная власть, которую ни один человек или даже существо постичь не сможет? Ну непостижима она и все! Эфемерна, пуста, ее можно высказать словами, написать на бумаге, но удержать в себе и испытать её бескрайнюю силу и мощь — невозможно.

Несмотря на откровенный грабеж, Волдеморт умудрялся задабривать миллионы волшебников, отменяя понемногу свои мелкие санкции, введенные им же еще прошлой осенью. Хитрый и умный гад, стоит отдать ему должное. Насаждение темных искусств, ограничение рождаемости в «грязнокровных» семьях, ограничения на палочках светлых магов, не валяющихся у его ног, запрет на самостоятельное изучение магии, о котором я и не знала, вседозволенность верхушки Министерства — все это и многое другое никуда не делось, а только процветало. Зато Нимбусы теперь продавали всем, отменили разделение квиддичных команд на чистокровные и не чистокровные, вернули пенсии магглорожденым магам, заподозренным в содействии Светлой стороне разрешили отмечаться в Министерстве не два раза в неделю, а один. Да много чего разрешили из того, что неспособно влиять на ход истории.

Насколько я смогла понять из речи профессора, это и была главная часть работы моего мужа — сохранять равновесие между запретным и дозволенным, тем самым не давая выплеснуться наружу всеобщему негодованию. Как долго продержится сама возможность масштабных волнений? Снейп думал, что недолго — не больше десятка другого лет. Черная магия, изучаемая поголовно и поощряемая всеми возможными способами, вплоть до денежных — семьи, в которых больше магов были способны сдать экзамен по Темным искусствам облагались меньшим налогом, очень скоро поглотит все остальные стремления молодых волшебников. Единожды прикоснувшись к манящему Темному миру, отказаться от него почти невозможно и опытному человеку, не то что юному и зеленому. Мунго просто ломился от ребят, сошедших с ума на этой почве.

Еще одна важная миссия мужа в обеспечении бесперебойности работы сложного механизма под названием «Темный Лорд» — шпионаж. Если кто-то знал или мог узнать что-то такое, что хотелось бы знать Волдеморту, то он, так или иначе, пересекся бы с лордом Люциусом Малфоем, пусть и не догадываясь об этом.

— А Драко? Он толком ничего не объясняет, отшучивается иногда… Чем он занимается, вы знаете? К нему приходит столько посетителей!

Северус так резко остановился, будто натолкнулся на невидимую стену, и нахмурил лоб, словно больно им об неё ударился.

— Он действительно занимается деньгами, — сказал профессор и горько скривился. — Отец учил его вести дела с раннего детства, он образованный финансист, как ни странно. Но это не совсем министерский бюджет. По большей части это тот самый Временный Налог и новое объединение «Малфой и Ко».

— Что за объединение?

— Это вы бы мне рассказали, леди Малфой! Ну ладно, — он смягчился, — вы же понимаете, что Волдеморту подчинились далеко не все? Было бы глупо так считать. Многие не хотят ничего платить, не хотят славить его проклятое великодушие, не хотят отдавать в его руки поколениями выстраданное дело, да много еще чего не хотят! На таких людей равняются, даже волшебники из очень далеких стран следят за их судьбами.

— А кто именно? Я знаю хоть кого-нибудь?

— Да сколько же можно меня перебивать?!

— Простите…

— Так вот, Драко оформляет отторжение имущества в пользу своего объединения под разными предлогами: увеличение производительности, уменьшение трудозатрат, банкротство владельца, да и просто объявляя мобилизацию ресурсов в «помощь стране»! — он как-то даже сгорбился при этих словах и снова присел рядышком, помолчал и продолжил: — Я не могу утверждать точно, да и не знаю слишком многого, но те, кто отказывается или сопротивляется, в конце-концов подписывают бумаги и… исчезают. Не толпы, конечно, но и не единицы. Их не находят. Многие, — он многозначительно посмотрел на меня, и стало ясно, что «многие» — это БПС и, скорее всего, Гарри, — очень многие пытались отыскать хоть малейший магический след, энергетики с ног сбивались. Да мы все старались и что только не делали! Прочесывали даже маггловские районы, где была хоть малейшая возможность найти пропавших — результат нулевой. Ни тела, ни посмертных магических всплесков, был и нет…

— Лорд?

— Конечно Лорд! Что за вопрос, Грейнджер? Тренируйте иногда свои мозги, не все же время… — он резко оборвал фразу и я догадалась, что у него чуть не вырвалось что-то вроде "детей делать" или что похлеще. Ну не вырвалось, и на том спасибо. Тем временем профессор продолжил, как ни в чем ни бывало: — Он и не подумал обзавестись приемлемой легендой, чтобы как то пояснить столько исчезновений. Ему это не нужно, ведь предъявить все равно нечего. Даже портреты хранят гробовое молчание! Некоторые идиоты решили, что промышленники как сквозь землю провалились по собственной воле, чтобы «очернить» Волдеморта! Недоумки… — Северус невесело ухмыльнулся и задумчиво посмотрел в окно, где вовсю палило знойное солнце, так контрастирующее с его мрачной натурой и таким же настроением.