Лишь спустя минуту, глядя на меня, лежащую у его ног, негромко произнес:

— Я все принесу.

Сказал бы кто тогда, что этот парень станет мне близким другом, не требуя взамен ответных жертв, я бы плюнула говорящему в лицо.

События, происходившие в Норе после возвращения Уизли из Рима, я знаю только со слов Флер. Но у меня нет оснований не доверять этому излишне разговорчивому, но честному и внимательному к деталям источнику.

Первым вернулся Рон. Парень стремглав промчался в отцовский кабинет к невысокому старому буфету, надеясь отыскать в нем огневиски, а не найдя его, молча разнес в щепки ни в чем не повинный предмет мебели и перебил всю посуду, попавшуюся ему на глаза.

Молли с ужасом наблюдала за разъяренным сыном, но материнское чутье подсказало женщине, что сейчас не время вмешиваться, а вещи всегда можно будет собрать воедино чарами. За спиной свекрови маячила перепуганная невестка.

Услышав, что в гостиную уже проходят другие, отставшие от Рона минут на десять, миссис Уизли кинулась за объяснениями туда.

Флер рассказала, что никогда еще не видела мужа таким злым, как тогда. Его серое лицо, сжатые губы и какие-то потухшие глаза были ей просто незнакомы. Билл многое пережил, не меньше и не больше остальных, но такая молчаливая ярость была ему несвойственна. Остальные выглядели абсолютно раздавленными, а Джордж и Чарли просто отвернулись от матери, когда та вбежала в комнату.

Молли схватилась за косяк и спросила:

— Кто-то умер? Отвечайте немедленно!

Никто ничего не произнес и обстановка накалилась до предела. Моё отсутствие первой заметила Флер.

— Где Гермиона, мальчики?

— Да, где наша девочка? Почему она не с вами? — миссис Уизли оторвалась от косяка и спрашивала теперь уже не жалобно, а весьма грозно.

Первым нажима не выдержал Джордж:

— Она жива.

— И это все что вы можете мне сказать?! Жива?! Артур, почему молчишь?

— Там многие погибли, мама, но не она. Я думаю, Гермиона жива и здорова. Просто кое-что произошло, — Чарли, все так же не глядя матери в глаза, попытался внести ясность. От мужа Молли не дождалась ни словечка, он стоял в самом темном углу гостиной и смотрел в пол.

Вошел Рон с перекошенным лицом и взъерошенными волосами. Похоронную мантию он скинул еще в кабинете, на нем теперь была светлая рубашка в мелкий фиолетовый цветочек, на которой не хватало пары пуговиц, оторванных им в порыве бешенства несколько минут назад.

— Лучше умереть, чем это…

Лично я была в корне не согласна с такой формулировкой, кстати! Но в парне говорило чувство стыда, ведь это его невеста станет женой другого и будет делить постель с врагом. Положение Гермионы Грейнджер оценивалось Роном со своего места. Такая тенденция моих взаимоотношений с Уизли обзавелась фундаментом именно тем роковым днем.

Как же все-таки быстро меняются обстоятельства и как сильно тянут нас за собой…

— Не болтай глупостей! — миссис Уизли нервничала и ничего не понимала.

— Папа все объяснит, он сидел чуть впереди Гермионы и все видел, правда папа? — Билл говорил с такой горечью, что Флер захотелось заплакать, еще не зная причин.

— Да, сынок, конечно. Понимаешь, дорогая, насколько я смог понять, она как-то там споткнулась, а может, толкнул её кто, я не видел. Девочка испугалась, что упадет, там ведь высота до основания футов десять, ну и вскрикнула. Чертов Волдеморт наложил Силенцио точно в ту секунду, вот и услышали все её вскрик. За ней пришли и увели её, вот и все … — последние слова Артур шептал. — Но ты не должна была её отпускать в том ярком костюме, Молли!

— Отец, перестань немедленно! — Билл недовольно поморщился.

— Хорошо, мой мальчик, как скажешь …

Перси громко хмыкнул. Он конечно слыл известным любителем недомолвок и витиеватости, только вот ситуация не располагала, и молодой человек счел за лучшее выложить все и сразу:

— В общем, Гермиона жива, и мы видели, как она обручилась с Люциусом Малфоем. Весь мир видел. Именно это мы тут и боялись тебе сказать, мама. Без сомнений, в Нору она больше не вернется. К тому же, подавляющее большинство считает, что они встречались и до помолвки. Помолвка была с кольцами, как все тут должны понимать, рунными. Только они разрешены к использованию в подобных церемониях, мы еще когда-то с министром хотели упразднить такую несправедливость, ведь не все волшебники чистокровны, но…

— Перси! — сразу несколько голосов прервали поток весьма несвоевременных разъяснений бывшего помощника министра.

Молли покраснела, потом побледнела, обхватила голову руками и качнулась. Мать подхватил под руку Джордж и довел до дивана. Артур призвал стакан воды для жены. Тишину, в которой женщина её пила, прервала Джинни, молча сидевшая в кресле до этого момента.

— Теперь она Гермиона Малфой… — девушка растягивала слова, словно смакуя их на вкус, и этот вкус ей явно не нравился. Джинни еще несколько раз одними лишь губами произнесла мое имя и новую фамилию, а после убежала наверх и закрылась в нашей с ней комнате.

— Но ведь помолвка — еще не женитьба, все еще можно исправить, ведь так? Я думаю, мы что-нибудь придумаем, да и Северус наверняка поможет… — миссис Уизли никак не хотела принимать случившиеся.

— Мама, ты Перси слышала вообще? Рунные кольца! Если их разъединить, любым способом, то их носители умрут. Все очень просто!

— Да знаю я Билли, знаю… Но должен же быть хоть какой-то выход!! А как же Люциус, он же не добровольно берет в жены Гермиону?!

— И что? Он тоже носит кольцо, а жить хотят все. Остается надеяться, что они не убьют её при первом удобном случае.

Рон издал отчаянный стон, что-то прошептал о нереальности, невозможности и кого-то там проклял. В общем, продолжал эмоционально реагировать.

Эх, какая жалость, что не стал он моим рыцарем без страха и упрека, каким понятным и предсказуемым был бы мой выбор собственного пути, не труднее чем в учебниках, где каждой главе соответствует только одна тема и не иначе.

Ну да хватит сослагательного наклонения, я им сыта по горло! Даже сейчас, спустя столько лет, оно опять оживает в моих мыслях. Грустно.

Воцарилось гробовое молчание. Но тут Артур пожелал поставить окончательную точку. Удивительно даже, как он решился? Ведь именно его рука, образно выражаясь, и вывела заглавную букву моей истории. Мужчина почти торжественно вышел в центр комнаты и возвестил, словно конферансье в начале представления:

— Эта помолвка необратима, совсем и навсегда… — Флер сказала, что Артур слегка переборщил с трагизмом. Неужели так сильно хотелось захлопнуть мою страницу?

— Ух ты! Класс! А когда свадьба? И где невеста? Я хочу поздравить обоих!

Гарри, всеми любимый Гарри, выглядел чужеродным пятном на фоне скисших людей. Само собой, он никогда не был идиотом, и еще не успев закончить вопрос, уже понял, что упустил из виду интонации, с которыми было объявлено о помолвке, а перекошенные лица у присутствующих — не результат сладостного предвкушения свадебных хлопот.

Перси слово в слово, словно волнистый попугайчик, повторил ему свой мини-рассказ, правда на этот раз включил в него и версию событий своего отца.

Странно, но Гарри не стал возмущаться, что-то выяснять или предлагать план по моему спасению. Понятно, что помочь мне было невозможно, но так быстро смириться, так легко отпустить? Выслушав Флер, я не знала, обижаться ли мне на Гарри или благодарить. Как теперь стало понятно, ни один вариант не подошел бы. Просто даже у самых хороших людей может быть своё видение ситуации, мотивы и планы по использованию друзей в личных целях. И нет в этом ничего предосудительного, просто так бывает.

В доме раздался тревожный звук колокольчика — кто-то чужой пересек аппарационный барьер и то, что он смог это сделать говорило о наличии у визитера официальных полномочий Министерства.

Флер на тот момент было уже безразлично, кто пришел, зачем и к кому. Девушка задыхалась в гнетущей атмосфере и страстно хотела под благовидным предлогом родственников покинуть. Она первой рванула встречать посетителя и не слишком удивилась его персоне, учитывая обстоятельства. Жгучей ненависти к Драко Малфою она тоже еще не научилась испытывать. Все-таки Делакур была француженкой и, не смотря на события последних месяцев, вражда не столь сильно впиталась в её кровь.