Мягкосердечная Ники явно была на ее стороне, она уже предложила ей бумажные платки и еще джину, и то и другое было с принято с благодарностью и в больших количествах.
— Простите… Боже, все это так непонятно… Я ведь действительно думала, что он тот самый…
Они обе уставились на меня щенячьими глазами.
— Ну как, вы могли бы сделать это для меня? — хлюпнула Аманда.
Нужно быть поосторожней со словами, а то потом придется отвечать.
«Доверьтесь мне, я профессионал» может быть неправильно истолковано, а о реакции на «нет» не хочется и думать.
— Конечно можем, — ответила Ники, сжимая ее плечо. — От тебя требуется только одно — как можно больше информации, а сразу после этого Белл займется твоим делом, можешь быть спокойна.
Когда нам наконец удалось выпроводить Психаманду за дверь, я повернулась к Ники и покачала головой.
— Я действительно не уверена, что хочу делать это.
— Ей предлагают заплатить, если она сядет на хвост классному парню, а глупая девчонка говорит, что «не уверена». — Ники шутливо закатила глаза.
— Да меня не парень беспокоит, а клиентка.
— Согласна, видок у нее слегка чумной.
— Слегка? Да по ней психушка плачет! «Вот-вот зазвонят свадебные колокола»… Поверить не могу! Сколько там они встречались — целых шесть недель? А когда все загнулось, закончилось по объективным причинам, она просто развалилась на куски, словно рассталась со старым возлюбленным?
— А сколько времени требуется, чтобы влюбиться? — вздохнула Ники. — Иногда это просто как удар молнии, и не имеет значения, давно ли вы познакомились.
— Да, конечно, но в данном случае не похоже, чтобы молния поразила их обоих.
— Но разве так сложно сделать, что она просит? Просто выяснить, есть ли у него подружка.
— Ну а если есть, что тогда? Она бросится с Тауэрского моста или сбросит его, а может, вообще нас? Многим хочется убить гонца, который принес плохие вести.
— Я уверена, что ничего столь радикального не случится. Просто она немного расстроена. Совершенно ясно, что она до сих пор без ума от этого парня. Иначе она не пришла бы к нам… пожалуйста, Белл, я так ее понимаю.
— Это нечестно, это эмоциональное вымогательство.
— Но ей нужна наша помощь.
Ники — Кровоточащее Сердце посмотрела на меня еще более невинными, печальными глазами. чем Элвис, который в дверях кухни терзал мои колготки.
— Ники, я не знаю…
— Хотя бы попытайся. Согласись на пару недель, скажи, что посмотришь, как пойдет дело. Ну что в этом опасного?
Аманда явилась на следующее утро бесчеловечно рано. Настолько рано, что мне опять пришлось вылезать из-под любви всей моей жизни — моего одеяла, — а Ники в очередной раз послушать о неприкосновенности воскресных валяний в постели и дерзости тех, кто смеет ее нарушить.
Она сидела на диване, в столь же модном и тесном наряде, что и в первый раз, пила черный кофе и дымила как паровоз.
Я выползла из спальни в ветхих шортах, старой серой футболке и шлепанцах и, не обращая внимания на ее оценивающий взгляд, рухнула на другой диван. Таким взглядом обычно одаривают нищенку, посмевшую осквернить священные порталы «Харви-Никс». Мой стиль клиента Армии спасения пришелся ей явно не по душе.
Вчерашняя жертва любви, брошенный щенок, маленькая сиротка исчезли без следа. Сегодня Аманда скорее напоминала строгую директрису.
— Прекрасно. У меня появились кое-какие идеи насчет того, чем вам предстоит заняться. Думаю, для начала неплохо составить расписание мероприятий.
— Расписание?
Школьные годы и неточные расписания автобусов привили мне стойкое отвращение к расписаниям любого рода.
— Да, думаю, нам лучше всего придерживаться определенной программы.
Программа. Еще хуже.
— А я думала, что от меня требуется просто следить за ним, — перебила я.
— Да, конечно, но это нельзя понимать так буквально.
— Почему? — Я страстно мечтала о горячем кофе и большой тарелке кукурузных хлопьев, мой желудок клокотал, как Везувий.
Ответить на этот вопрос прямо она не смогла, ограничившись сомнительным объяснением «он очень занятой человек».
— И я думаю, мы установим дни, в которые вы будете предоставлять мне отчеты, — быстро добавила она — моя очевидная неприязнь заставила ее постоянно дерзить и обороняться.
Я, кажется, назвала ее директрисой? Забудьте это и замените на инспектора по делам несовершеннолетних преступников.
Только-только мне удалось избавиться от сомнений по поводу необходимости ввязываться во все это, и вот они всплыли вновь, как утопленник, — почернев и увеличившись в размерах.
Теперь мне все стало ясно. Я буду сидеть в ужасном Арнольде двадцать четыре часа в сутки, покроюсь с ног до головы морщинами и целлюлитом, а апогеем всего этого станут бесконечные доклады по телефону.
Так как я уже успела понять, что Аманду можно назвать (если не забывать о вежливости) сильной личностью, стало очевидно, что либо я покончу со всем этим одним махом, либо у меня будут серьезные проблемы.
Сложность в том, что иногда мне не так просто говорить «нет». Конечно, не приставалам мужикам. В посылании их куда подальше я настоящий виртуоз. А вот тем, кто просит и умоляет… Видимо, это отголоски моего детства, когда я верила, что мой долг — приносить другим радость, угождать и ублажать их, и тогда я добьюсь любви и симпатии. Что за безумная идея? Несмотря на то что сама я не в восторге от Аманды, мне все равно хочется ей нравиться. Я нуждаюсь во вселенской, всеобщей любви! Это часто влечет за собой серьезные проблемы. Особенно когда нужно делать то, что делать совсем не хочется. Самое смешное, что иногда тебя больше уважают за умение настоять на своем. Будет ли Аманда больше уважать меня, если я ей откажу? Не думаю.
Что вообще она уважает? Деньги, положение, власть. Но ничего этого у меня нет, если не считать некоторой власти. И сейчас по собственной вине я лишусь и ее.
— Дело в том… — Я постаралась сказать это непреклонно. — …что я хочу это делать совсем не так. Дайте мне на его проверку две недели, и в конце я представлю вам отчет.
— Но…
— В более коротком сроке нет смысла. Если он так занят, как вы говорите, он может всю неделю работать, а сделать перерыв и пойти на свидание решит именно тогда, когда я перестану за ним следить.
Мне самой всегда было невыносимо чего-то ждать, поэтому ее убитый вид заставил меня слегка смягчиться.
— Я буду звонить вам время от времени и сообщать, как идут дела. Будем держать связь, — предложила я.
Тем не менее я начисто отмела ее идею как-то устроить прослушивание его телефона или разместить у него дома миниатюрную камеру, мой запрет, к счастью, поддержала негодующая Ники, согласившаяся со мной, что так мы перейдем очень тонкую грань между расследованием и незаконным проникновением.
Отклонив большинство идей Аманды, я все-таки оказалась загнанный в угол, которого так избегала. Она еще не являла собой ключевую сцену из «Изгоняющего дьявола», но у меня сложилось впечатление, что, если я еще раз скажу «нет», пар, шедший у нее из ушей, превратится в огненные шары, и полетят они прямо в меня. Таким образом, моей первой миссией, нравится мне это или нет, было проникнуть в дом Эдди Феррара в поисках доказательств существования другой женщины. Можно сказать, мне не оставили выбора, делать это или нет.
Она выдала мне ключ от его дома, который как-то умудрилась раздобыть, и блокнот со следующими сведениями:
— Марка его машины, модель и номер (модный «порше»).
— Название и адрес его клуба в Сохо и нового заведения в Доклендсе («Лейзи Дейзи»).
— Дату его рождения, второе имя (кстати, Александр) и… размер обуви (шучу, но я бы не удивилась).
— Имена и адрес его родителей.
— Его банковские реквизиты, в том числе номер счета.
— Телефоны — домашний, рабочий и мобильный.
Не знаю, зачем Аманде понадобились мои услуги, с таким подробным знанием жизни Эдди Феррара она вполне могла участвовать в телевикторине «Быстрый и находчивый». Наверняка в ее силах обнаружить такой незначительный факт, как «встречается ли он с кем-нибудь».
