«Гекачепистов», затеявших «переворот», объявили предателями, засадили в следственную тюрьму, прозванную Матросской тишиной. Правда, через некоторое время их всё-таки реабилитировали, отпустили с миром, о чём в народе сказали: «Ворон ворону глаз не выклюет».
Но через некоторое время в Матросской тишине оказались и члены последнего Верховного Совета, которые сначала приветствовали все начинания президента Ельцина, но когда он стал явно превышать свою власть, Верховный Совет решил ограничить полномочия президента. Верховный Совет, следуя революционным правилам в первую очередь занимать почту, телеграф, захватил телевизионный комплекс Останкино. Разгневанный президент вызвал на помощь войска, и по Останкино открыла огонь артиллерия. Принципы — хорошо, но жизнь — лучше, поэтому члены Верховного Совета не стали сопротивляться до «последнего патрона», сдались на милость сильного. Отсидев некоторое время в Матроской тишине, а потом выйдя на свободу, многие из них были избраны в Государственную думу — так высокопарно назвали новый верховный орган власти в России, отдавая дань Четвертой государственной думе, в свое время разогнанной большевиками, и даже некоторые из тех, кто рьяно стремился в дореволюционное прошлое страны, назвал её Пятой.
Но какая разница — пятая, десятая Дума? Как в последнем Верховном Совете СССР, именуемым почему-то Первым, в Пятой Думе оказались «избранники» народные, более пекущиеся о собственной выгоде и льготах, нежели о нуждах своих избирателей. В стране стали значимыми власть имущие и «новые русские», разбогатевшие, незнамо как, молодцы. А народ?.. Его считали быдлом при царизме, стали считать со временем при социализме, и уж тем более так стали относиться к народу во времена реформ, начатых Ельциным с подачи его правительственной команды. Советники Ельцина время от времени уходили в отставку, возвращались вновь, уходили опять. Но все время кружились, далеко не улетая, как воронье, возле созданной для себя кормушки, названной громко и значительно — экономические реформы, которые совсем ничего не давали основной народной массе, зато позволяли бессовестным людям быстро выбиться в богатенькие, а, значит, добраться до власти. Впрочем, ещё Салтыков-Щедрин сказал: «Есть легионы сорванцов, у которых на языке „государство“, а в мыслях — пирог с казенной начинкой», — о чиновничьем бюрократизме в России, во что превратилась демократия, лучше и не скажешь!
Ушедшего в отставку Горбачёва с благодарностью будут, пожалуй, всегда вспоминать лишь те, кто имел отношение к Афганистану — воевавшие там и их родственники.
Эта страна имела границу с СССР, растянутую по Таджикистану, Туркменистану и Узбекистану. В начале семидесятых годов после свержения конституционной монархии, в Афганистане начались преобразовательные государственные реформы, проводить которые мешала консервативная исламская оппозиция. СССР, поддерживая молодую республику, в 1979 ввел туда так называемый ограниченный контингент войск. Этот контингент сразу же оказался на войне, где погибали сотни советских солдат. На родину они возвращались «грузом-200» в «черных тюльпанах» — так прозвали транспортные средства, возвращавшие матерям в цинковых гробах погибших сыновей.
Сначала ввод войск в Афганистане оправдывался интернациональным долгом, ведь советских людей сызмальства воспитывали, что слабому надо помогать, особенно братским народам, а потом пришло недоумение — а какого рожна вообще нам надо в Афганистане? По стране с помощью прессы разлетелась весть, что четверо «кремлевских старцев» (так иронично «прорабы перестройки» назвали Политбюро) свое решение о вводе советских войск в Афганистан написали на простом листе бумаги рукописным, не напечатанном на машинке, текстом. Этот факт вызвал бурю негодования, словно подобное решение, напечатанное на машинке, принесло бы меньше беды.
Правда, в конце девяностых годов ушедшего века стало известно, что неспроста было принято решение о вводе советских войск в Афганистан: в Кремль запустили, как теннисный мячик, дезинформацию о том, что Амин (тогдашний правитель Афганистана) готовит на своей территории плацдарм для агрессии на СССР. И решение о вводе войск стало ответным ударом по мячу. Но то был проигрышный удар: СССР оказался в противодействии с Афганской оппозицией, а также со всем мусульманским миром. Именно на это и рассчитывали Соединенные Штаты Америки, запуская свою «дезу».
Советская страна столкнулась с США еще во Вьетнаме, но там она защищала правую сторону, помогала обороняться вьетнамцам от иноземных пришельцев. США ничего не добились от своего вторжения: вьетнамцы воевали за свою родину, и они победили, правда, страна оказалась расколотой на Южный и Северный Вьетнам. Но США извлекли из этого урок, а вот «кремлевские старцы» — нет, и теперь США оказались защитником, а Советы в Афганистане — захватчиком. И это страна, всегда и везде выступавшая за мир!
Но не зря говорят: завязнет коготок, всей птице пропасть, вот и завяз СССР в той войне, отвлекая от народного хозяйства огромные средства на ненужную ему войну, все больше стало работы у «черных тюльпанов», потому что душманы имели четкое указание истреблять живую силу, а это — здоровые молодые парни, от которых родились бы и здоровые дети.
Следует ли обвинять Брежнева за этот шаг? Он действовал в интересах государства, во главе которого стоял, не подозревая, куда втягивают Советский Союз. Война — прекрасный способ ослабить страну с финансовой стороны, ведь военные действия требуют больших инвестиций, это США прекрасно усвоили на собственном опыте после проигрышной войны во Вьетнаме. США, разумеется, тоже присутствовали в Афганистане, поддерживая противоположную группировку, но действовали хитрее — тайно направляя туда своих военных советников (именно так действовал СССР во Вьетнаме), одновременно планомерно убеждая мировую общественность, что Советский Союз в данном случае является агрессором. Как и было задумано, война в Афганистане выкачала из Советского Союза десятки миллиардов рублей и подготовила почву (что, собственно, и требовалось!) для кардинальных изменений в политическом государственном строе. По официальным данным война унесла жизни около 14 тысяч военнослужащих, более 35 тысяч оказались ранеными или увечными, каждый, кто прошел «афган», вышел оттуда, имея особое состояние психики, которое позднее окрестили «афганским синдромом». Для советского народа война закончилась 15 февраля 1989 года: в этот день из Афганистана выведены советские войска.
Но с выводом советских войск война в Афганистане не завершилась, потому что туда вступили «миротворцы» — войска блока НАТО, а противостоявший ему блок стран Варшавского договора к тому времени перестал существовать.
Натовцы, имея базы в Пакистане, который граничит с Афганистаном, по официальной версии защищали афганцев от воинственных приверженцев движения «Талибан», которые рвалась к власти. Делалось это своеобразно — ковровыми бомбежками всех мест, где якобы находились вооруженные отряды сепаратистов во главе с одним из лидеров террористической организации «Аль-Каида» Осаной Бен-Ладеном, при этом, конечно, погибало немало мирных жителей. И, несмотря на это, почти вся территория страны по-прежнему контролировалась талибами.
День, когда последний советский солдат покинул афганскую землю, стал всенародным праздником, и он ежегодно отмечается со слезами радости и горя, как и 9 мая. Но зато в самом Союзе, как в семье, где нет мудрого старейшины, начались раздоры. Азербайджан не ладил с Арменией в Нагорном Карабахе, в Таджикистане появилась — неслыханное прежде! — оппозиция, начались бои. Настоящая раковая опухоль развивалась в Чечне, где, обласканный российским президентом, Джохар Дудаев, бывший полковник авиации, почувствовав запах власти и денег, решил создать новое государство, в котором желал властвовать безраздельно. Российское правительство долго не обращало внимания на то, что происходило в Чечне, где после раздела военного имущества осело много, столь милого воинственным чеченцам, оружия от пистолетов до танков и пушек. Не возникло беспокойство даже после серии фальшивых банковских документов, предъявленных лицами чеченской национальности, и по которым были получены с помощью банковских служащих-взяточников (эти факты стали известны позднее) крупные суммы денег. Не были предприняты меры даже после того, когда массовой волной прошли ограбления поездов, следовавших по территории Чечни, в один из таких налетов была убита проводница. В самой же Чечне начались репрессии против русского населения, которое оказалось там еще во времена войны после депортации чеченцев за их предательские действия в тылу советских войск после освобождения Кавказа от фашистской оккупации. После смерти Сталина чеченцам и прочим депортированным — калмыкам, немцам, крымским татарам — было разрешено возвратиться на историческую родину. Кто-то возвратился, а кто-то остался на прежнем месте. Однако в конце восьмидесятых, когда завершилось окончательное «разоблачение» культа личности Сталина, поднялась новая мутная волна — на сей раз на ее гребне оказались радетели репрессированных и депортированных, и под их истеричный вой: «Русских вон!» — в Крым и Чечню хлынули молодые, задиристые и наглые люди, которые выросли в иных местах, но теперь решили поселиться на своей «исторической» родине, и на этом основании буквально вышвыривали из жилищ прежних обитателей, несмотря на то, что дома были построены русскими переселенцами.
