Сунув трубку обратно офицеру, руководитель проекта посмотрел на Светлану долгим печальным взглядом.

– Ну, что, девочка, доигралась?

– Что такое? – похолодела та.

– Вызывают в кадры. Срочная командировка в Москву. Вылет через шесть часов...

Сунув черный берет под левый погон, заместитель командира разведроты по воспитательной работе капитан Шувалов, заложив руки за спину, размеренным шагом проходил мимо строя бойцов. «Помешанный» на боевых искусствах, Олег сейчас взобрался, что называется, на своего любимого конька.

– Разведчик – одна из древнейших профессий в эволюции человечества. – Это заявление вызвало взрыв здорового смеха морпехов.

– Хватит ржать, лоси! – рявкнул Шувалов, своих подчиненных он обычно называл лосями, но сейчас стоящие перед ним тонкошеие и лопоухие новобранцы мало походили на крупнокопытного властелина леса. Только капитана это не смущало, он знал: при правильном подходе со временем из неуклюжего теленка вырастает мощный зверь – сохатый. – На гражданке почему-то принято считать самой древней профессией проституцию. Дескать, первобытная баба за кусок жаренного на костре мамонта раздвинула ноги. Нелогично. Если первобытный мужик завалил мамонта, то уж тетку и подавно разложит. Но это, как говорится, инстинкт размножения, и совсем другое дело – выживание. Это тебе не пошел в магазин и купил все, что нужно. Не было в то время магазинов. Поэтому каждый день первобытному человеку приходилось выслеживать дичь, искать ручьи, в которых водится рыба, поляны с ягодами да грибами, а заодно и посматривать по сторонам, не собирается ли кто из соседей-неандертальцев съездить тебе по кумполу дубьем. Вот это все и называется разведка. Я не буду читать вам лекции об истории разведки, слишком уж мало времени государство отмерило на подготовку к его защите. – Капитан провел руками по поясу, поправляя офицерский ремень. – Поэтому лишь один раз скажу о самом главном. Искусство разведки писалось с самого появления человечества и постоянно усовершенствовалось. Мы – разведка морской пехоты – по рангу находимся на уровне фронтовой разведки, хотя и у нас существует своя специфика. Но это уже частности, главное, чтобы эффективно действовать, мы должны постоянно тренироваться. И для этого Министерством обороны и Генштабом написана не одна методичка. Но мы с вами люди разумные, проще говоря, «гомосапиенсы», а не «буквари», и поэтому на одних методичках и инструкциях останавливаться не будем. Кое-что подчерпнем из старины глубокой. А именно, познакомимся со способами разведки наших пращуров – казаков и впоследствии пластунов и заодно поговорим о наших восточных соседях. Японских лазутчиках – «ниндзя», всем известных и знаменитых благодаря Голливуду.

При последних словах Олег Шувалов увидел, как заблестели глаза многих новобранцев, западная киноиндустрия действительно создала неувядающий миф о шпионах-невидимках в черных одеждах, и юные романтики искренне верили в их неуязвимость и сверхчеловеческие силы. Теперь капитану, потратившему не один год на изучение восточных боевых искусств, следовало доступно и понятно объяснить, что и к чему.

– На самом деле ниндзи не единственный клан на Дальнем Востоке, подобные уникумы существовали и среди других народов. Например, у корейцев они назывались «сульса», у вьетнамцев «тхай-то». А китайские лазутчики и вовсе делились по классификации – например, «лунь гуй» были конкретными диверсантами, а «лю гай» под видом странствующих монахов шпионили в пользу своих сюзеренов. Но мы пока остановимся на искусстве «нин-дзюцу».

– Что, и бомбочки, которые растворяли ниндзи в воздухе, будем использовать? – неожиданно ломким баском спросил один из новобранцев, невысокий парнишка с коротким рыжим чубом, выбивающемся из-под берета, и синими глазами пройдохи. Молокосос считал, что своим хитрым вопросом загнал офицера в угол, но, как гласит пословица, мало каши ел.

– Дымовые бомбочки не растворяли лазутчика в воздухе, а лишь на мгновение создавали дымовую завесу, давая возможность ниндзе нырнуть за придорожный камень, либо сигануть в ручей или спрятаться в кустах, – терпеливо пояснил Шувалов и тут же уточнил: – Фронтовой разведке подобная экзотическая тактика не подходит. Любой шум в зоне непосредственного контакта с врагом – неминуемая смерть для разведгруппы.

– А мы будем изучать оружие ниндзи? – подал голос другой новобранец, стройный худощавый юноша, больше похожий на танцора балета. Армейский камуфляж на нем сидел мешком.

– Нет. Современная армия обладает огромным арсеналом бесшумного огнестрельного оружия, чтобы не тратить время на изучение сюрикенов, кусаригама или кёнэцу-сёчэ. – Немного помолчав, Шувалов для убедительности своих слов добавил: – Например, в средние века хорошего лучника готовили от трех до пяти лет, арбалетчика – год. И каждый погибший считался дорогой потерей. В нынешнее время хорошего стрелка-автоматчика можно натаскать за три месяца, а снайпера за полгода. Наша задача – отведенные для вас два года потратить с максимальной эффективностью. Так что, на раритеты времени нет.

– А рукопашный бой будем изучать? – третий «вундеркинд» оказался кряжистым пареньком с лицом, выдающим в нем боксера.

Олег посмотрел на него внимательным долгим взглядом и утвердительно кивнул.

– В свободное время, если кто проявит желание, я могу помочь тренироваться, но хотел бы сразу вас предупредить – знаменитый боец-рукопашник Брюс Ли сказал: «Удар в каратэ все равно, что палкой. В кунг-фу – цепью». Он имел в виду пластичность движений разных стилей. В знаменитом «Восьмиугольнике», где проводятся бои без правил, чаще всего одерживают победы самбисты или мастера джиу-джитсу. А японская полиция изучает, между прочим, не каратэ или айкидо, а наше с вами САМБО. Стилей рукопашного боя множество, и нужно подобрать тот, который лично тебе больше всего подходит, это как в древности подбирали под себя меч, секиру или кистень. Надо помнить: для рукопашника главное – три составляющие успеха спарринга – Выносливость, Сила и Скорость. Например, если вы сможете за одну секунду нанести четыре удара, такая скорость неуловима человеческим взглядом, а потому называется невидимым ударом. Ваш ротный, майор Давыдов, умудряется нанести за секунду четыре с половиной-пять ударов, за два года его службы на Дальнем Востоке выиграл все бои с лучшими рукопашниками округа, милиции и ФСБ досрочно.

– А как можно добиться такой скорости? – наперебой загалдели наиболее рьяные новобранцы.

– Очень просто. Как говорил дедушка Ленин, «учиться, учиться и еще раз учиться». Но это уже в свободное от службы время. – Солнце, вставшее в зенит, палило нещадно, капитан тяжело вздохнул, провел ладонью по лбу и продолжил: – Ну, с предисловием закончили, теперь переходим к основному. Как вы уже, наверное, знаете, наша рота – трехвзводного состава. Два взвода – бойцы-контрактники, так сказать, профессионалы, ваш третий – срочники. Для эффективности обучения за каждым новобранцем будет закреплен старослужащий из таких же бойцов срочной службы, который будет помогать молодому составу в боевой учебе. То есть я показываю, а наставник уже доводит до совершенства. Ясно? – А в ответ тишина. Как правило, вопросы появлялись уже по ходу обучения. – Сегодняшнее занятие мы посвятим бесшумной ходьбе, как я говорил ранее, любой звук – неминуемая смерть для разведчика, поэтому на первый-второй рассчитайсь...

– Наш Липецкий центр боевого применения – организация многофункциональная, – молодая женщина в синей парадной форме с погонами майора ровно вышагивала вдоль обычной школьной доски. Высокая брюнетка со стрижкой под «пажа» и лицом напоминающая Лидию Вертинскую, в котором одновременно угадывались лики хищницы и восточной страстной красавицы, ровным голосом диктовала: – Со дня основания нашего центра здесь проследовалось три направления. Первое: боевое применение новейшей техники. Самолеты обкатываем в небе, а после пишутся методические пособия для боевых частей. Второе: переучивание летного состава на эти самые новые самолеты. Ну а третье обеспечение первых двух задач. Надеюсь, это понятно? – Ответом была тишина, в просторном помещении, заставленном обычными школьными партами, сидело два десятка военных летчиков, облаченных в повседневную форму.