— Я согласен, им нельзя доверять. Но думаю, что нам нужно выслушать их, хотя у меня не больше причин любить Венсита и торентцев, чем у Дункана.

— Хорошо, — кивнул Келсон. — Арлиан, ты поедешь со мной? Я очень ценю советы.

— Хорошо, сэр.

— А ты, Дункан? Я бы очень хотел, чтобы ты поехал, но приказывать тебе сейчас не хочу и не могу. Ты сможешь сохранять самообладание?

— Я не подведу, мой король.

— Тогда поехали с нами. Нигель, ты примешь командование в мое отсутствие.

Келсон натянул поводья, взглянул налево, где юный барон держал его королевское знамя. Подъехав, Келсон с угрюмой улыбкой взял в руки древко. Барон замер на мгновение, а затем улыбнулся, легко и открыто, и помог закрепить знамя на седле Келсона.

Раздались восторженные крики, когда ветерок развернул знамя и алый шелк со львом Гвинеда гордо заколыхался в воздухе. Король, Морган, Дункан и Арлиан поскакали на встречу со своим врагом — королем-Дерини.

— Так это ты Келсон Халдан, — голос Венсита был мягок, ровен, манеры самоуверенны, и Келсон сразу же возненавидел его. — Мне нравится, что мы можем культурно обсудить все проблемы, как двое взрослых людей, — продолжал Венсит, с презрением оглядывая Келсона сверху вниз. — Или почти взрослых.

Келсон не мог позволить себе горячности. Сдержав себя, он внимательно осмотрел Венсита с головы до пят. Его серые глаза фиксировали каждую деталь в стройном рыжеволосом человеке, которого все знали как короля Торента Венсита.

Венсит сидел в седле уверенно, как будто родился на лошади. Его руки крепко держали бархатные поводья, украшенные золотом. Голову лошади украшало пурпурное перо. Она фыркнула, когда приблизился черный жеребец Келсона.

Сам Венсит был одет в золото и пурпур, сверкая бесчисленными драгоценными камнями. Тяжелая золотая цепь висела у него на шее поверх бархатной накидки. Голову венчала корона, украшенная драгоценными камнями и жемчугом. На любом другом человеке все это выглядело бы смехотворно, но на Венсите производило впечатление.

Бессознательно Келсон поддался гипнотизирующему облику Венсита, но заставил себя подавить эти чувства, выпрямиться в седле и гордо поднять голову.

Он бегло взглянул на спутников Венсита — на хмурого Ридона, на елейного Лайонелла, на предателя Брана, который не желал встречаться глазами с королем, затем снова переключил внимание на Венсита. Он не содрогнулся, встретив взгляд колдуна, глаза его остались непроницаемыми.

— Как я понял, вы считаете себя цивилизованным человеком, — осторожно сказал Келсон. — Но жестокое убийство сотен беспомощных пленников вовсе не свидетельствует о высокой степени цивилизации.

— Вы правы, — согласился Венсит. — Я всего лишь хотел показать, как далеко могу зайти, если потребуется. Так что вам лучше внимательно рассмотреть мои предложения.

— Предложения? — презрительно фыркнул Келсон. — Не думаете же вы, что я пойду на какую-нибудь сделку после той жестокости, бессмысленной жестокости, которую вы учинили? Вы что, принимаете меня за дурака?

— О нет, не за дурака, — засмеялся Венсит. — Не так я глуп, чтобы недооценивать угрозу, которую вы представляете для меня. Но мне почти жаль, что вам предстоит умереть.

— Ну, я пока еще жив, так что давайте обратимся к более реальным вещам. Что вы хотите сказать, Венсит? Время идет.

Венсит, улыбнувшись, слегка поклонился в седле.

— Скажите мне, как чувствует себя мой юный друг, лорд Дерри?

— А как он должен себя чувствовать?

Венсит прищелкнул языком и покачал головой в знак неодобрения.

— Келсон, поразмышляй немного. Зачем мне было убивать Дерри? Я надеялся обменять его на семью лорда Брана. Клянусь, что лучники действовали без моего приказа и будут наказаны. Дерри жив?

— Теперь это не твоя забота, — коротко ответил Келсон.

— Значит, он жив. Это хорошо, — улыбнулся Венсит. Он бросил взгляд на свои перчатки и снова поднял его на Келсона. — Хорошо. А я пришел сюда сказать следующее: по-моему, нет необходимости в большой битве между нашими армиями. Зачем людям умирать из-за наших разногласий.

Глаза Келсона недоверчиво сузились.

— Что же ты предлагаешь взамен?

— Личную битву, — ответил Венсит. — Или битву на групповом уровне: поединок магий со смертельным исходом. Дерини против Дерини: я, Ридон, Лайонелл и Бран против тебя и любых трех, кого ты выберешь. Полагаю, что это будут Морган, Дункан и, возможно, Нигель, но, конечно, ты сам выберешь, кого хочешь. В древние дни это называлось единоборством тайных сил.

Келсон нахмурился, посмотрел на Моргана, Дункана, а затем на Арлиана.

Ему вовсе не нравилась идея Венсита. Его пугало единоборство тайных сил. В этом кроется какая-то ловушка. Он должен ее разгадать.

— В таком деле ты имеешь преимущества, Венсит. И ты, и твои помощники — тренированные Дерини, мы — нет. А кроме того, с таким человеком, как ты, рискованно вступать в единоборство.

— О, ты подозреваешь меня в вероломстве? — спросил Венсит, изобразив улыбку. — Да, у тебя хорошие советчики. Однако мое предложение очень разумно. Ведь в большой битве погибнет цвет нации и с той, и с другой стороны. Какая польза нам от королевства, населенного стариками, женщинами и детьми?

Келсон подозрительно посмотрел на Венсита.

— Я не больше твоего хочу, чтобы мои лучшие люди погибли в битве.

Исход этой битвы будут ощущать еще в течение многих поколений. Но я не могу доверять тебе, Венсит. Если я нанесу тебе поражение сейчас, кто может поручиться за следующую весну? Кто?

Венсит запрокинул голову и рассмеялся. Его смех подхватили его спутники.

Келсон почувствовал себя неуверенно, недоумевая, что же он сказал смешного. Он приготовился съязвить, когда Венсит прекратил смеяться и подъехал поближе.

— Прости меня, король, но твоя наивность тронула меня. Я предложил поединок до смертельного исхода. А потому те, кто проиграет, вряд ли смогут угрожать победителям, разве что встанут из могил.

Келсон нахмурился, так как слышал и не такое об этом могущественном колдуне из Торента. Только через некоторое время он смог сосредоточиться на словах Венсита: поединок до смертельного исхода.

Его колебания, очевидно, не понравились Венситу, так как он помрачнел, подъехал поближе и положил руку на поводья лошади Келсона.

— Могу сказать, что я очень нетерпеливый человек, Келсон. И не терплю, когда мои планы нарушаются. Если ты обдумываешь, как отклонить мое предложение, советую тебе выкинуть это из головы: в моих руках находятся еще тысячи твоих людей, и я могу придумать более мучительный способ лишить их жизни, чем повешение.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Келсон ледяным тоном.

— Я имею в виду, что если ты не примешь мой вызов, то все виденное вами сегодня померкнет по сравнению с тем, что вы увидите. Если я не услышу твоего слова сейчас, то двести человек будут четвертованы у вас на глазах, а двести других будут живыми посажены на колья и обречены на медленную мучительную смерть. Так что если хочешь спасти этих людей, не откладывай решения.

Лицо Келсона побледнело, когда Венсит описывал судьбу несчастных заложников. Он резко выдернул поводья из рук Венсита и посмотрел на Венсита так, словно хотел испепелить его взглядом.

Колдун отъехал назад. Келсон чуть было не подался за ним, и только благодаря Моргану, который удержал его, остался на месте.

Келсон гневно взглянул на Моргана, как бы приказывая тому выпустить его, но выражение лица Моргана заставило Келсона поколебаться. Глаза Моргана странно замерцали, когда он ответил на высокомерный взгляд Венсита.

— Ты пытаешься заставить нас принять поспешное решение, — сказал он тихо. — Я хочу знать, почему. Почему для тебя так важно, чтобы мы приняли вызов на твоих условиях? — он помолчал. — Ты что-то задумал.

Венсит надменно повернул голову, словно удивленный тем, что Морган осмелился прервать его разговор с Келсоном, презрительно поднял бровь и заговорил насмешливо: