— Жаль?! — Мередит не поверила своим ушам. — И это все?

— Она понимает, что этого крайне мало. Но что она еще может сделать? Она оставила Кимберли, когда та была еще совсем маленькой. Когда девочка исчезла, Сьюзан боялась, что увидит ее на пороге. Сейчас ей за это стыдно, а в то время нужно было думать о других детях и муже, который ничего не знал о ее прошлом. По ее словам, она пережила сильное потрясение, когда прочитала в газете об останках на кладбище и узнала, что Ким — так она ее называет — мертва. Возможно, не стоило терять время на поездку сюда. Но с другой стороны, что-то всегда всплывает. Даже когда люди говорят неправду.

Отчаяние — вот что двигало Сьюзан Темпест.

Отчаяние может подтолкнуть к отчаянным мерам. А к убийству? Маркби отмахнулся от мерзкой и малоправдоподобной мысли, но она не исчезла, а принялась кружить вокруг него, словно оса. Он сказал:

— Надеюсь, у Брайс с Дженифер Фицджеральд дела получше.

— А кто это?

Вилка со спагетти остановилась на полдороге.

— Дженифер Юровиц, вторая официантка на фото. Мне кажется, беседа с ней должна принести осязаемые результаты. Вообще-то надо было самому к ней поехать. Но Дженифер еще молода. Ее с большим успехом разговорит молодая женщина, чем старая полицейская шишка. Поэтому я послал Луизу Брайс. Пускай поболтают, как подружки. Подружки ведь много друг с другом болтают, а, Мередит? О всякой всячине. О парнях, например.

— И все-то ты знаешь, — ответила Мередит. — Думаешь, Кимберли делилась любовными секретиками с Дженифер?

— Надеюсь, что да, — отозвался Алан.

— Да, я хорошо помню Ким Оутс! — сказала Дженифер Фицджеральд. — Приятная девушка. Мы хорошо ладили.

Брайс поудобнее устроилась в кресле. От Бамфорда до Ноттингема неблизкий путь. «Интересно, как там Супер, нормально добрался до Уэльса?» — подумала Брайс. Разгулявшийся ветер делал любые поездки на машине опасными.

Дженифер жила в броском новом доме, построенном в броском новом районе. Вся мебель тоже была новой. Ковер и занавески еще пахли магазином. Даже металлическая раковина в прекрасно оборудованной кухне, где Брайс и Дженифер готовили чай, еще не потускнела и сияла, словно полированное серебро. Брайс отдала должное такой обстановке.

— Когда мы купили дом, то решили приобрести все-все новое! — сказала Дженифер, широко улыбаясь. — У нас были старые вещи, которые в основном доставались нам бесплатно, от добрых людей, но мы их все выбросили! Мило, не так ли?

Она с гордостью оглядела свое маленькое королевство.

Дженифер и сама смотрелась вполне ничего. На ней были джинсы, водолазка и кроссовки. Длинные волосы стянуты лентой, которая попадала в цвет большим пластиковым серьгам в виде колец. Черты ее лица указывали на славянское происхождение, а белизна кожи — на то, что в роду у нее были скандинавы. В остальном она мало отличалась от других молодых женщин, живущих в этом районе.

— Вы работаете? — спросила Брайс.

— Работала, в регистратуре в поликлинике, пока не родились близнецы. Потом пришлось уйти. Нельзя ведь поспеть везде, верно? — Дженифер склонила голову набок, прислушалась. — Похоже, уснули.

Их разговор был отложен на пятнадцать минут, в течение которых молодая мать уложила спать двух пухлых младенцев, одинаковых, как горошины в стручке.

— Расскажите мне о Кимберли, — сказала Брайс.

— Может быть, еще чаю, инспектор? Значит, так. Она была не очень серьезной девушкой. Любила работать официанткой, потому что так она могла участвовать в вечеринках. Мы, конечно, не могли так просто затусить, потому что были на работе, но мы все равно были там. В шестнадцать-семнадцать лет не чувствуешь особой разницы.

Брайс помнила о предупреждении Маркби. Он просил как можно аккуратнее быть с упоминаниями о Ларсе Холдене. Нельзя просто вбросить его имя в разговор и думать, что оно упадет мягко, без стука и звона.

— Мы выяснили, — осторожно сказала Брайс, — что Кимберли иногда флиртовала с гостями, хотя это запрещали правила компании.

Дженифер поерзала на обтянутом искусственной кожей диване. На ее лице появилось выражение «я — кладезь житейской мудрости».

— Ну, мы тогда были очень молоды. Это ничего не значило, — сказала она.

— Кимберли никогда не разговаривала с вами о своих мальчиках? Не упоминала ни о ком конкретно?

Дженифер задумалась:

— Забавно, что вы об этом спросили. Перед вашим приездом я пыталась припомнить, что Ким мне говорила. Но это было так давно, столько воды утекло! Столько всего случилось, у меня во всяком случае! — Она улыбнулась. — Мы не поверили своим ушам, когда врач сказал, что у нас родятся близнецы.

— Я уверена, вы были очень удивлены. Но все же о Кимберли…

— Да-да! Извините, вы ведь приехали, чтобы узнать о Ким. В некоторых вопросах она была мечтательницей, фантазеркой. В семнадцать лет мы все такие, разве нет? Дома у нее было не все хорошо. Она жила с бабушкой, они не очень-то ладили. Сказывалась разница поколений. Бабушка была строгой. Ким хотела жить в собственной квартире. Как-то она сказала мне, что у нее появился новый парень. У него есть деньги, и он купит ей квартиру. Правду сказать, я ей не поверила. Она читала много любовных романов и журналов для девочек. Думаю, она все выдумала. Где в Бамфорде найти такого богатого парня! — Дженифер рассмеялась.

— На вечеринке, которую обслуживала ваша фирма? — предположила Брайс.

— А, ну там да! Там она могла встретить богатенького, — с сомнением сказала Дженифер и закусила губу.

— А вы, кстати, не помните, чтобы Кимберли отлучалась куда-нибудь во время вечеринки?

Дженифер покосилась:

— Я понимаю, что вы хотите сказать. Не могу сказать, что этого вообще не случалось. Но она не могла исчезнуть надолго, иначе у нее были бы неприятности. Ну, может быть, поцелуй в раздевалке, ничего серьезнее. Хотя… — Дженифер поколебалась. — Когда я сказала про неприятности, я имела в виду увольнение с работы. Но теперь я припоминаю… — Смущение ее возросло. — Я, конечно, не уверена, но за несколько недель до своего исчезновения она начала прибавлять в весе. Худышкой она никогда не была, но тут у нее появился животик. На работе мы носили черные прямые юбки, и она никак не могла застегнуть свою. Я тогда подумала, что она, наверно, беременна, но не стала любопытничать. Помню, просто сказала: «Ким, ты поправляешься! Пора тебе завязывать с бесплатными тортами!» Вообще-то это была шутка. Если мы подавали какое-нибудь действительно вкусное блюдо, то иногда украдкой ели его. Она ответила, что собирается сесть на диету.

Брайс кивнула. Если Дженифер заметила у Кимберли живот, то и другие, предположительно, тоже. Но похоже, только Саймон Френч наверняка знал о ее секрете.

— И она была беременна, ведь верно? — сказала Дженифер. — Я прочитала в газете, что там был неродившийся ребенок. Так что я была права. Но я тогда была совсем юной и ничего об этом не знала. Я понятия не имела, на каком месяце живот начинает проглядывать. А теперь знаю! Когда я носила близнецов, то была как тумба! Вскоре после этого Ким исчезла. Я помню, сколько было шума, когда она не пришла на работу. — Дженифер сцепила руки и опустила глаза к полу. — Я ужасно расстроилась, когда узнала, что ее убили, что это ее кости были в могиле. Я весь вечер ни крошки в рот взять не могла. А мы как раз пошли с друзьями в ресторан. Я там сидела и ковыряла вилкой в тарелке. Пришлось уехать пораньше. Так было стыдно. Мы ведь пригласили няню и все такое. Но я не могла смотреть на еду, все думала о бедняжке Ким. Надеюсь, она не… она не страдала. Надеюсь, она умерла быстро.

— Что-нибудь еще можете вспомнить? Важна всякая мелочь, даже то, что на первый взгляд представляется несущественным. Не бойтесь ошибиться. Мы перепроверим любую информацию.

Дженифер поправила выбившуюся из-под ленты прядь волос.

— Да, я помню еще кое-что. В конце, перед самым исчезновением, у нее появились деньги. Гораздо больше денег, чем ей платила фирма. Поэтому я и подумала, когда она пропала, что она уехала искать лучшей доли. Потому что у нее были деньги. Я ей не поверила, когда она рассказала про богатенького парня, но, может, она и не выдумала это. Откуда-то они у нее появились. Не от бабушки же.