И тем не менее, почему так вот, ни с того ни с сего? Или вы хотите мне сказать, что это было беспричинное пробуждение любви…

– …Не может быть…

В это трудно поверить, но это единственное, что приходит в голову.   А б с о л ю т н о   б е с п р и ч и н н о е   п р о б у ж д е н и е   л ю б в и.

– Что с тобой? У тебя все нормально? …Может, отвести тебя в медпункт?

Моги-сан предлагает помощь своим спокойным голосом. Я правда на верху блаженства от того, что она обо мне тревожится. Простое счастье. Это чувство – не фальшивое.

– …Все нормально. Задумался просто кое о чем.

Я раз за разом спрашиваю себя, не ошибка ли это. Но чем больше думаю, тем сильнее чувствую, что это правда.

Меня вовсе не влекло к Моги-сан.

До какого же времени? Да…

…М е н я   н е   в л е к л о   к   н е й   д о   в ч е р а ш н е г о   д н я.

– …А, вон что.

Я взглянул на новенькую, которая спокойно стоит посреди спортивной площадки, – Аю Отонаси.

Когда произошло что-то, что заставило меня тянуться к Моги-сан? …Ну, это совсем просто. Вчера ничего не было. А сегодня я уже по уши. Так когда, значит?

Остается только одно – между вчера и сегодня.

Т о л ь к о   в о   в р е м я   т е х   д в а д ц а т и   с   л и ш н и м   т ы с я ч   п о в т о р е н и й,   п р о и з о ш е д ш и х   и з - з а   «К о м н а т ы   о т м е н ы».

А, я вспомнил. Лишь маленький кусочек, но, скорее всего, это уже больше, чем я помню обычно. Но все-таки это лишь маленький кусочек, почти все воспоминания по-прежнему потеряны.

Я потерял самое важное для меня воспоминание – как я влюбился в Моги-сан. И этого мне уж точно не вернуть. Я ничего не могу рассказать Моги-сан. Безответная любовь, с которой я ничего не могу поделать, сколько бы времени ни прошло; мои чувства лишь сильнее будут становиться.

Нет, может ведь быть и другое. Любовь может испариться, когда исчезнет «Комната отмены». В смысле, этой любви без «Комнаты отмены» и не было бы вовсе.

Странно. Очень странно. В этой любви нет лжи.

И все же она – подделка, которая не могла существовать изначально?

Еще до конца урока налетает внезапный порыв ветра. У Моги-сан задирается юбка. Непонятно откуда, но у меня есть ощущение, что я уже знаю эти голубые трусики.

Нет, я правда знаю.

То, что сегодня на Моги-сан голубые трусики.

А также то, что Ая Отонаси, чтобы сохранить свои воспоминания, убивала Касуми Моги чаще, чем кого-либо другого.

Именно поэтому я решил.

Защищать «Комнату отмены».

На этот раз Ая Отонаси ко мне не подходит.

Нет, кажется, и в прошлый раз было так же. Я плохо помню, но, кажется, так уже довольно давно.

В обеденный перерыв Ая Отонаси сидит одна, устало жует свою булку.

На этот раз як ней подхожу.

От одного этого мое тело деревенеет и сердце начинает биться чаще. Отонаси-сан полностью игнорирует окружающих, одно это создает гигантский барьер, который давит сам по себе.

– …Отонаси-сан.

Собравшись с духом, я зову ее. Отонаси-сан, однако, даже головы не поворачивает. Но не услышать меня с такого расстояния она просто не могла, так что я, отбросив беспокойство, продолжаю.

– Я хочу кое о чем поговорить.

– А я нет.

Отшила, даже глазом не моргнув.

– Отонаси-сан.

Никакой реакции. Сидит и продолжает вяло клевать булку.

Похоже, она собирается пропускать мимо ушей все, что я буду говорить. Раз так, мне надо всего-навсего сделать что-нибудь, чтобы игнорировать меня было невозможно.

Едва я об этом подумал, как нужное слово пришло в голову само.

– …Мария.

Она перестала жевать.

– Я хочу кое о чем поговорить.

Но несмотря ни на что, она даже не поворачивает головы. И не отвечает ничего.

В классе мертвая тишина. Одноклассники смотрят на нас, затаив дыхание.

Наконец у Отонаси-сан, похоже, лопается терпение, и она вздыхает.

– Не думала, что ты назовешь это имя. Похоже, на этот раз ты вспомнил довольно много.

– Ага, и…

– И все равно мне не о чем с тобой говорить.

И вновь принимается апатично жевать булку.

– Но почему!

Взгляды одноклассников обращаются на меня, когда я, неожиданно даже для самого себя, срываюсь в крик.

– Почему?! Разве не со мной связано то, что ты должна сделать?! Так почему же ты не хочешь даже попытаться меня выслушать?!

– Почему, спрашиваешь? – ядовито ухмыляется Отонаси-сан. – Ты правда не знаешь? Ха! Ну ладно. Ты всегда тупой, и ведешь себя как дурак. Никогда своей башкой не думаешь. Почему я вообще должна водить компанию с таким, как ты?

– …Ну, иногда я правда не знаю, что я такого сделал.

– Иногда? Идиотизм. Чем этот ты отличается от других, а? Ты абсолютно такой же, скажешь нет?

– Как ты можешь так утверждать? Может, я хочу тебе помощь предложить. А если так…

– Не имеет значения, – выплевывает Отонаси-сан, не дав мне закончить фразу.

Чисто импульсивно я пытаюсь возразить. Но мое возражение умирает, не родившись, от следующих слов Отонаси-сан.

– Потому что ты уже предлагал это, и не каких-нибудь два или три раза.

– Э?..

Я настолько обалдел, что, наверно, это даже выглядело смешно со стороны. Чуть изогнув губы, Отонаси-сан откладывает недоеденную булку и говорит:

– Ну ладно. В этот раз все равно полно всяких бесполезных вещей. Я и объясняю тебе все не второй и не третий раз, но все-таки давай расскажу.

Отонаси-сан встает и уходит прочь.

У меня нет выбора, кроме как молча направиться следом.

Как обычно, она ведет меня на задний двор школы. И, как обычно, прислоняется к стенке.

– С самого начала скажу тебе вот что. Я не собираюсь с тобой беседовать. Ты будешь просто тупо слушать, что я говорю.

– …Это я и сам могу решить.

Эти слова я произнес, желая изобразить хоть какое-то сопротивление, но Отонаси-сан лишь кинула на меня холодный взгляд.

– Хосино, ты знаешь, который это раз? Нет, ты не знаешь. Это повторение номер 27753.

Невероятное число, просто немыслимое.

– …Ты что, специально эти разы отсчитываешь?

– Да, потому что стоит один раз не посчитать, как дальше считать уже невозможно. Если я забуду, я потеряю всякие ориентиры. Поэтому я считаю.

Да уж, немного спокойнее становится, если знаешь, сколько именно шагов ты прошел на пути к неизвестно какой цели.

– Вот сколько раз все повторилось. Я уже испробовала почти все мыслимые пути, чтобы до тебя добраться. Я сейчас в такой ситуации, когда даже подумать не могу о чем-то, что еще не испробовала.

– Именно поэтому ты считаешь, что говорить со мной бессмысленно?

– Угу.

– И ты даже не пытаешься убедить меня отдать тебе «шкатулку»?

– Я бросила эту мысль уже давно.

– Почему? В каких-то из этих повторов я наверняка был более сговорчив.

– Конечно. Иногда ты относился ко мне враждебно, иногда соглашался сотрудничать. Но знаешь что? Это ничего не меняло. Ни так, ни этак «шкатулку» ты все равно не отдавал.

Я не отдавал «шкатулку», даже когда соглашался сотрудничать? …Впрочем, это логично. Если бы Отонаси-сан заполучила «шкатулку», то нынешнее «сейчас» внутри «Комнаты отмены» не существовало бы.

– Чисто чтобы подтвердить: это точно, что «шкатулка» у меня, да?

– Я сама то и дело в этом сомневалась. Но вывод всякий раз один и тот же. Кадзуки Хосино, вне всяких сомнений, «владелец».

– А почему ты так думаешь?

– Подозреваемых не так много, как тебе кажется. Объяснение заняло бы слишком много времени, так что я вкратце. Подозреваемых мало, и невозможно, чтобы они обманывали меня 27753 раза. Так что ты единственный кандидат во «владельцы». Кроме того, безотносительно «Комнаты отмены», есть ведь неоспоримое косвенное доказательство, верно?