— Правда? На самом деле?

Последовало короткое молчание, потом Карла заговорила снова.

— Ничего не выйдет. Я совсем не знаю тебя. Думаю, нужно оставить все как есть.

— Что ж, хорошо. Но хотелось бы увидеться с тобой в последний раз перед отъездом. — Я прекрасно понимал, что сейчас выходить в город было весьма рискованно, но ничего не мог поделать со своими чувствами.

— Да, было бы здорово, — ответила она, — но я не знаю, когда нам удастся встретиться.

— Послушай, ты как-то сказала, что любишь поэзию. В клубе «Галлан» сегодня поэтический вечер, будут выступать современные поэты. Можем встретиться и выпить чего-нибудь. Уверен, тебе там понравится.

Карла задумчиво повздыхала, но в конце концов согласилась заскочить туда на часок. Я начал было рассказывать ей, как добраться до клуба, но оказалось, что она бывала там и знает дорогу.

— Не забудь позвонить в полицию и сообщить об исчезновении Энн, — добавил я. — Никогда не знаешь, что может случиться, поэтому всегда лучше подстелить соломку, чтобы потом не жалеть.

Повесив трубку, я пошел на кухню и заварил себе еще одну чашку кофе. Мне не давали покоя мысли о том, где сейчас Молли Хаггер и куда подевалась Энн Тэйлор. По моим подсчетам, Молли уже должна была где-нибудь объявиться. Ее лучшую подругу убили, и казалось невероятным, что она не стала выяснять, что же произошло или не связалась с властями, если считала, что Уэллс виновен в убийстве. А теперь, спустя каких-нибудь пару недель, исчезает Энн. По мнению Карлы, этому можно найти простое и логичное объяснение, но с моей точки зрения, в данном случае имеется слишком много совпадений. Больше всего меня настораживал похититель Энн, которого я спугнул на прошлой неделе. Мне казалось, что я упустил что-то, о чем ни я, ни мои коллеги даже не подозревали, но как ни пытался, не смог нащупать, что же стояло за моими подозрениями.

От некоторых мыслей бывает не так-то просто отделаться, поэтому я снял трубку домашнего телефона и, на этот раз не думая о прослушивающих устройствах, набрал номер мобильного Малика.

Он ответил только через десять гудков. По его голосу невозможно было понять, рад он меня слышать или нет. Интересно, Малик уже знает о том, что меня подозревают в убийстве?

Он спросил меня о самочувствии — видимо, ему сообщили о причине моего отсутствия на работе. Я ответил, что в порядке, просто немного нездоровится.

— Последнее время не могу нормально спать. Надо отдохнуть как следует.

— Возьми пару недель, ты их заслужил.

— Наверное, так и сделаю.

— Так ты по какому поводу звонишь, Дэннис?

«Ты, Дэннис». Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к этому новому обращению.

— Как прошли сегодняшние рейды? Кому-нибудь предъявили обвинение?

— Мы взяли всех, кого планировали, но обвинений пока никому не предъявлено. С этими детьми всегда так, сам знаешь. Все равно что ходить по яичной скорлупе. Даже голос повысить нельзя.

— Я уверен, что среди них есть те, кто замешан в деле со старушкой.

— Многие так считают.

— Как она себя чувствует?

— Пострадавшая? Ее состояние очень нестабильное. У меня есть опасения, что она умрет в любом случае — через пару недель или через пару месяцев. А все из-за этого нападения.

Я согласился с ним.

— Послушай, я звоню из-за Мириам Фокс.

— Что случилось? — спросил Малик без особого энтузиазма в голосе.

Я рассказал ему все, что Карла сообщила мне об исчезновении Энн Тэйлор. Малик слушал, не перебивая. Когда я закончил, он поинтересовался, как вышло, что я общался с Карлой:

— Ты же не собирался звонить ей.

— Она сама позвонила. Я просил ее сообщить мне, если еще кто-нибудь пропадет. И мне кажется, что в этой истории слишком много совпадений. Две молоденькие девушки, обеим не больше четырнадцати, из одного приюта, исчезают в течение месяца. В то же время девушку, которую они обе знали и с которой одна из них дружила, жестоко убивают. Все они занимались проституцией в районе Кингз-Кросс. Я знаю, что люди время от времени пропадают, знаю, что мы задержали Марка Уэллса по подозрению в убийстве и у нас есть против него серьезные улики. Но, поверь, здесь что-то не совсем чисто…

— Ты же сам сказал: люди исчезают время от времени…

— Да, я знаю. Такое порой случается, особенно с четырнадцатилетними героиновыми наркоманками, но не слишком ли часто? Одна девушка умерла, вторую несколько дней назад кто-то пытался похитить, и я это видел своими глазами. И, между прочим, рубашку, являющуюся уликой в деле об убийстве Мириам Фокс, Уэллс отдал третьей из пропавших девушек.

— Я бы не стал придавать большого значения этим фактам, Дэннис. Сказать, что отдал рубашку тому, кого и след простыл, — удачная идея, чтобы подорвать позицию обвинения.

— Вообще кто-нибудь пытался найти Молли Хаггер?

— По крайней мере мне об этом ничего не известно. Но если ты так о ней беспокоишься, поговори об этом с Ноксом и послушай, что он тебе скажет. Я-то тут при чем?

— Азиф, я говорю с тобой, потому что знаю, что мне ответит Нокс. Мол, у нас есть подозреваемый и нет оснований для возобновления расследования…

— В этом есть доля истины, согласен? Конечно, ты прав, во всем этом слишком много совпадений, но что мы сейчас можем сделать? У нас нет никаких доказательств, что с этими девочками случилось что-то плохое. Сам же говорил, что исчезновение таких детей сейчас никого не удивляет.

— Я просто хотел, чтобы ты знал о моих подозрениях. Хотел услышать, что ты об этом думаешь.

— Я ценю твое отношение ко мне. Могу только сказать, что все это странно, но в нашем мире вообще полно странных вещей. Если тебя это волнует, сходи и поговори с девочками на улице, хотя я все же не стал бы об этом так беспокоиться. Как будто у тебя мало других забот. Лежи, отдыхай и поправляйся — на работе ты нам нужен здоровый.

Вообще-то я не собирался возвращаться в участок. Скорее всего, я буду скучать по Малику, несмотря на то что он стал звать меня Дэннис и с готовностью давать советы. Он был хорошим полицейским, и я не без удовольствия думал, что в этом есть и моя скромная заслуга.

Я сказал Малику, что он сделает мне большое одолжение, если будет отслеживать любую информацию, касающуюся проституток с Кингз-Кросс, и он мне это пообещал. Я поблагодарил его, сказал, что мы скоро увидимся, и дал слово, что сейчас же лягу в постель и выкину все эти мысли из головы.

Но в постель я не лег. Вместо этого я весь день обдумывал, что мне делать дальше, и готовился к побегу, время от времени безрезультатно пытаясь дозвониться до Данни. Иногда я подходил к окну и смотрел на серое небо, размышляя о судьбах Молли Хаггер и Энн Тэйлор и о том, какие секреты Мириам Фокс унесла с собой в могилу. И все это время что-то не давало мне покоя, но я никак не мог определить, что именно. То, что я упустил, мелькало и плясало в моей голове как тень от огня и вызывало приступы раздражения, потому что я интуитивно чувствовал, как это важно, но не мог понять, несмотря на все мои старания, что же это такое.

И когда закончился последний день моего пребывания в должности офицера полиции, я понял, что на сегодняшний день знаю о том, что же случилось с Мириам Фокс, не больше, чем знал в то утро, когда впервые увидел ее залитый кровью труп у канала.

Я вызвал такси, чтобы добраться до клуба «Галлан», и приехал туда без пятнадцати восемь. Дождь лил, не переставая, и хотя было теплее, чем вчера, идти пешком по улице совершенно не хотелось.

Я никогда не был в этом клубе раньше, несмотря на то что он находился в полумиле от моего дома. Просто вчера, проходя мимо, я заметил у них перед входом объявление о сегодняшнем выступлении. Меня мало интересовала поэзия, но я решил, что неплохо для разнообразия сменить обстановку.

В маленьком помещении клуба царил полумрак. Когда я вошел, сцена, размещенная прямо напротив входа, была пуста. Все остальное пространство занимали аккуратно расставленные круглые столики. Слева я заметил небольшой бар. Все места уже были заняты, и небольшая группа людей толпилась у барной стойки. Многие из пришедших на вечер выглядели предсказуемо: молоденькие студенты в длинных пальто, интеллигентно потягивающие пиво; группа одетых в черное поклонников пирсинга и несколько интеллектуалов, которые выглядели так, словно каждое утро искали скрытые смыслы в самых простых вещах.