— На побережье? — Предложение явно не вызвало у нее энтузиазма. — Мы можем поехать в какое-нибудь кафе поближе…

Они выбрали расположенный неподалеку уютный бар с камином. Когда Норман предложил заказать любимого ею белого вина, Флоренс покачала головой.

— Просто кофе, — угрюмо попросила она.

Вернувшись от стойки, Норман обнаружил, что выбранный ею столик находится рядом с камином, на виду у всех входящих в дверь заведения.

— Тебе не будет жарко? — спросил он и получил в ответ холодный, полный иронии взгляд.

— Ты хочешь сказать, что этот столик на слишком видном месте? — спросила Флоренс. Не говоря больше ни слова, он пододвинул плюшевое кресло и сел. — Что ты заказал?

— Как ты распорядилась, никакого алкоголя, — заверил ее он. — Сколько мне дается времени?

— Это не смешно, — с вызовом заметила она.

— Разве? Что ж, может быть, и нет. Ну… как ты жила?

— Прекрасно, — лаконично ответила Флоренс. — А ты?

— Просто ужасно, если хочешь знать, — ответил Норман с кривой усмешкой.

— Я не хочу этого слушать, Норман, — встрепенулась она.

— Не хочешь? — набрав полную грудь воздуха, он постарался успокоиться. — Извини.

Бармен, принесший кофе, сделал какое-то замечание о погоде, но они не поддержали этой «светской» беседы. Как только тот ушел, Флоренс вновь возобновила атаку.

— Не понимаю, зачем ты явился, Норман, — сказала она. — Только потому, что Патриция уехала и ты почувствовал себя свободным…

— Ты действительно так считаешь? — взорвался он, перебивая ее. — Думаешь, что я здесь именно поэтому? Потому что Патриция и ее отец в отъезде?

— Разве это не так?

— Нет, черт побери, не так! — возмутился Норман.

— Придется поверить тебе. — Но было ясно: ему не поверили. Неужели он действительно настолько плохо с ней обошелся, что теперь Флоренс его ненавидит?

— Так ты выслушаешь то, что я хочу тебе сказать, или нет? — резко спросил Норман, тронутый в душе тем, что, когда она наливала себе кофе, рука ее дрожала.

— Почему бы нет? — наконец ответила Флоренс, и он наконец-то смог перевести дух.

— Хорошо… — не сразу начал Норман. — Мне нужно знать, встречаешься ли ты по-прежнему с Полом Армстронгом?

— С Полом?.. — Глаза ее удивленно раскрылись. С громким стуком поставив чашку на стол, она расплескала кофе. — И ради этого ты привез меня сюда? Чтобы спросить о моих взаимоотношениях с Армстронгом? Не вижу, какое это имеет отношение к тебе.

— Это только начало разговора, — нахмурился Норман.

— Но не для меня. Тебе нет до этого абсолютно никакого дела. — Она отодвинула кресло. — А теперь, если ты…

— Подожди! — Он схватил ее за руку, прежде чем она смогла этому воспрепятствовать. — Флора, подожди, пожалуйста! Я должен знать, неужели ты этого не понимаешь?

— Зачем?

— Затем, что я ухожу от Патриции.

На лице Флоренс отразилась целая гамма эмоций, однако она, по крайней мере, больше не делала попыток подняться из-за столика. Изумление, недоверие, испуг — в ее глазах было все. И еще нечто, во что он боялся поверить.

— Я тебе не верю.

Большой палец Нормана погладил тыльную сторону ее ладони.

— Но тебе хочется верить, не правда ли?

— Зачем ты об этом спрашиваешь? — Вырвав руку, Флоренс потерла место, которого он только что коснулся, будто желая стереть это прикосновение. — Когда-то ты говорил мне, что никогда не оставишь Патрицию. Откуда мне знать, не говоришь ли ты сейчас об уходе от нее только потому, что все остальное не сработало?

Норман почувствовал, что должен выражаться крайне осторожно.

— Признаю, я никогда не пытался вновь обрести свободу, — согласился он. — Но по причинам, в которые я не хочу сейчас вдаваться. Кроме того, пока я не встретил тебя, мне было абсолютно все равно. Ты должна мне поверить. В таких вещах я не стал бы лгать.

— И что заставило тебя переменить свое мнение? — с подозрением спросила она.

— Ты. — Норман грустно улыбнулся.

— И ты сказал ей?

— Пока нет…

— Так я и думала. — На лице Флоренс вновь появилось прежнее отстраненное выражение. — Это просто новая уловка, не так ли, Норман? Ты понял, что говорить мне, как сильно я тебе нужна, уже не помогает, поэтому решил притвориться, будто собираешься уйти от Патриции…

— Это не притворство.

— Не притворство?

— Нет.

— Так сделай это, — твердо заявила Флоренс, и он заметил, что ее бьет мелкая дрожь. — Если ты действительно говоришь то, что думаешь, сделай это.

Руки Нормана сжались в кулаки.

— Я это сделаю. — Он впился в нее полным страсти взглядом. — Вернешься ли ты назад?

Брови Флоренс сурово сдвинулись.

— Назад? — повторила она. — Куда назад?

— Назад ко мне, черт побери! — рявкнул он. — Мне нужно знать, что твои чувства не изменились.

Флоренс судорожно вздохнула.

— Там видно будет, я посмотрю…

— Посмотришь? — взъярился он. — Посмотришь, не предложит ли Армстронг больше?

Ошибка была непростительной, не успели еще эти слова сорваться с его губ, как он пожалел о них. Но было уже поздно. Отодвинув кресло, Флоренс поднялась на ноги.

— Нет, — презрительно ответила она, — я имела в виду совсем не это. — Ее рука нервно мяла воротник пальто. — Но если ты такого мнения обо мне, стоит ли вообще продолжать разговор?

В пятницу вечером, возвращаясь домой с работы, Флоренс увидела стоящий перед коттеджем автомобиль, и сердце ее невольно дрогнуло. Несмотря на все сказанное ею Норману в прошлую субботу, надежда на то, что он приедет сообщить о полном разрыве с Патрицией, не оставляла ее.

Но это не был автомобиль Нормана. Подъехав поближе, она увидела, что номер совсем другой. Флоренс всю трясло. Затормозив рядом с чужим автомобилем, она продолжала думать о Нормане, даже малейшая возможность увидеть его лишила ее последних остатков сил.

Надо же быть такой дурой, думала она. Норман полагает, будто стоит ему только поманить пальцем, как она тут же прибежит. Флоренс так и не поняла, каким образом он узнал, что ее можно найти у Джудит, но после его вопроса о Поле Армстронге не сомневалась в том, что это не простая случайность. Норман приехал с намерением вернуть ее любым путем. Он понимал: желаемого результата можно достигнуть, лишь пообещав бросить Патрицию, но Флоренс не верила в то, что ему захочется отказаться от жены — и от фирмы тестя! — только ради нее.

И все-таки она, как последняя дура, продолжала надеяться, что Норман говорил правду. Отвозя ее обратно к Джудит, он сказал, что собирается поговорить с Патрицией, как только та вернется домой. Ее с отцом ожидали в четверг, и вечером того же дня он позвонит Флоренс.

Должно быть, он просто рассчитывал на то, что его слова соблазнят ее провести остаток того уик-энда с ним, подумала Флоренс, не желая вспоминать о том, что весь вчерашний вечер провела в ожидании его звонка. Разумеется, он не позвонил, и она пыталась уверить себя в том, что ни в коем случае не рассчитывала на звонок, но преуспела в этом не больше, чем в отчете об их беседе перед Джудит, которая сразу почувствовала в ее рассказе фальшь.

В воскресенье утром Флоренс навестила Эвелин. Она страшно боялась рассказывать сестре о ребенке, но, как ни странно, Эвелин отнеслась к новости на удивление легко. Хотя, оставайся Флоренс в городе, вряд ли выказала бы подобное понимание. А в сложившейся ситуации сестра вполне могла позволить себе быть великодушной.

Разумеется, Флоренс ни словом не обмолвилась о встрече с Норманом и была особенно рада этому сейчас, когда окончательно вскрылась вся фальшь его заверений. Кроме того, можно было представить себе, что могла сказать Эвелин о человеке, обещающем развестись со своей искалеченной женой из-за ее сестры.

Вышедшая из автомобиля женщина явно ожидала возвращения хозяйки коттеджа. Подойдя поближе, она изобразила на лице высокомерную улыбку.