— Вот видишь, моя хорошая, никаких проблем не возникло! — Дамис посмотрел на меня и улыбнулся. — Все проблемы уже решены, и переживать не стоит. Ты просто сейчас выйдешь, и так сказать на десерт, прикажешь Хотону рассказать всю правду, чтобы окончательно поставить на колени Дрейфуса и Суона, и чтобы у них даже мимолётной мысли не возникало в будущем строить козни нашим кланам.

После слов Наура и Дамиса у меня как будто с плеч упал тяжёлый камень и я, улыбнувшись, сказала:

— Значит, так и сделаем!

Подойдя к дверям конференц-зала, мы остановились, и Наур вопросительно посмотрел на меня. Глубоко вздохнула, я кивнула ему, и крепко вцепившись в руку Дамиса, постаралась придать своему лицу непроницаемое выражение. Двери распахнулись и мы вошли. Сказать, что в зале наступила тишина — это ничего не сказать, потому что я не слышала даже дыхания присутствующих. На меня уставилось, по меньшей мере, тридцать пять пар глаз, и я кожей чувствовала их, пока шла к большому круглому столу.

Нам навстречу поднялся Аларих, и когда мы с Дамисом, подошли к столу, встал рядом со мной и, обняв за плечи, произнёс:

— Прошу любить и жаловать, это Ванда, невеста моего сына Дамиса и в скором времени вы получите приглашение на их свадьбу.

— Я не сомневался, что именно эта девка здесь появиться, — прошипел Хотон, в абсолютной тишине.

Дамис дёрнулся вперёд, но я сжала его ладонь и, посмотрев в глаза Хотона, произнесла:

— А я не сомневаюсь, что ты прямо сейчас захочешь рассказать своему отцу правду о заговоре и о том, кто на самом деле был зачинщиком и какие цели преследовал.

Он оцепенел на секунду, а потом повернулся к своему отцу и сказал:

— Да, хочу! На самом деле это всё придумал я. И мне надоело ждать, когда ты сдохнешь, и я займу твоё место! Ты уже пожил, и теперь должен уступить дорогу молодому и более сильному Лорду, и мне надоело слушать твои нравоучения и наставления….

Чем дальше он говорил, тем большее изумление читалось на лице его отца, а затем зал взорвался и все заговорили одновременно, поэтому голос Хотона потонул в общем шуме, и все потеряли ко мне интерес.

— Вот и всё, — прошептал Дамис, улыбнувшись мне. — Ты умница, а теперь отпусти мою руку, хочу кое-кому вырвать язык, когда он всё расскажет…

Договорить Дамис не успел, потому что раздался пронзительный женский крик, и все повскакивали со своих мест.

— Что там происходит? — испуганно спросила я, не понимая слов женщины.

— Суон, по-видимому, подписал своему сыну смертный приговор, — с отвращением сказал Дамис. — А его жена против этого, и умоляет не убивать сына.

Глядя на лицо женщины, я испытала к ней жалость. "Бедная мать. Она в этой ситуации меж двух огней". В этот момент Суон кивнул мужчинам находящимся рядом с ним, и те, схватив сына под руки, вывели его из зала.

Пока я провожала их взглядом, к нам подошли все члены семьи во главе с Аскольдом.

— Ну что ж, — произнёс он. — Думаю можно возвращаться домой. Здесь нам делать больше нечего. А ты Ванда молодец. Держалась с достоинством и не опозорила нашу семью.

Все бросились меня целовать и поздравлять с представлением на Совете, но откуда-то сбоку раздался мужской голос:

— Аскольд, приношу свои извинения. Суон предоставил мне неверную информацию, и я сделал поспешные выводы.

Повернувшись на голос, я увидела высокого светловолосого мужчину, лет пятидесяти, а рядом с ним красивую девушку, которая с презрением смотрела на всех нас, держа под руку молодого человека.

— Надеюсь в будущем, Дрейфус, ты будешь более рассудителен и, принимая важные решения, будешь более тщательно взвешивать все возможные последствия, — холодно ответил Аскольд и кивнул ему.

— Не сомневайся в этом, — так же холодно ответил он.

— Главное, что мы приняли самое важное решение правильно, — с омерзением посмотрев на меня и на Майю, подала голос девушка. — А именно, не связали наш клан с вашим, кровными узами. Какой позор! Мало было одной…, - она запнулась, глядя на Майю, но потом продолжила: — Так ещё и вторую притащили.

— Иви, дорогая, я тебя поздравляю! Ты наконец-то смирилась с тем, что Гера тебя бросил, и нашла позитивную сторону в этом? Умничка! — сладко пропела Майя.

Поняв, что передо мной Европейский Лорд, со своей дочуркой, которая когда-то портила жизнь Майей и Гере, а теперь ещё и свысока на всех нас смотрела, я не удержалась и сказала, глядя ей в глаза:

— Ты бы ещё правильное решение приняла по поводу своей причёски. Выглядит ужасно, побрейся лучше налысо.

Она замерла, а её отец бросил на меня высокомерный взгляд и двинулся вместе с дочуркой и её муженьком к выходу.

— Ванда, а ты у нас жестокая, — смеясь, произнёс Гера. — Иви так гордится тем, что она натуральная блондинка и так кичится своей шевелюрой, а ты её налысо! Она же лет пять будет ходить с абсолютно лысой головой, пока не отрастёт хоть лёгкий пушок, а потом ещё лет тридцать будет отращивать длинные волосы.

— А почему так долго? — удивлённо спросила я.

— Потому что волосы, это не раны, и растут они у нас очень-очень медленно, — сказал Дамис.

— Тогда я её догоню и скажу, чтобы она не брились!

— Не надо! Иви не помешает слегка проучить! — Гера рассмеялся. — Чтобы она боялась, даже случайно с нами встретится. Она же сюда приехала позлорадствовать и посмотреть как Аскольда и меня лишают клановых территорий, и надеялась увидеть здесь шоу. Вот она его и получит — сама от себя.

— Ну, тогда пусть бреется, — проводив её взглядом, ответила я, и все рассмеялись.

— Что не говори, а семья у меня хорошая! — довольно осмотрев всех, произнёс Аскольд.

— О! Наконец-то ты это сказал! — воскликнула Соломея, и поцеловала своего мужа в щёку.

— Но если мы через час не будем в аэропорту, я передумаю и заберу свои слова назад! — грозно произнёс он. — Команда понята?

Все дружно кивнули и потянулись к выходу из зала. "И я тоже член этой большой семьи!" — в сердце всё пело. Теперь, когда я знала, что в трудную минуту всегда найдётся тот, кто меня выслушает, и утешит, если надо, и всегда поддержит, жизнь казалось прекрасной и безоблачной.

(три месяца спустя)

Дамис.

Новогодние праздники удались на славу. Мы, всей семьёй приехали к деду, и гостили у него уже неделю, ставя его дом на уши. Лари с Реем по-прежнему проказничали, но теперь к их шалостям присоединилась и Каядэ, которая уже научилась ходить, и в точности повторяла все действия своего двоюродного брата и сестры. И за эту неделю Аскольд не раз пострадал, но мужественно сносил все испытания, что выпадали на его голову, а мы все дружно подтрунивали над ним.

На часах уже была полночь и дети наконец-то успокоились, перестав оглашать своими криками дом, поэтому все собрались в большой гостиной перед камином, и тихо беседовали. А я, обняв Ванду, перебирал в голове события последних трёх месяцев.

Через месяц, после возвращения с Совета, мы с Вандой сыграли шикарную свадьбу с большим количеством гостей, и я был уверен, что никогда не забуду тот день, и то, с какой любовью она тогда на меня смотрела, идя ко мне в роскошном алом платье. А потом была наша первая брачная ночь, после которой мы почти полтора месяца путешествовали по всему миру, и мне казалось, что счастливее меня никого нет. Мои дни были наполнены радость и смехом, а ночи любовью и страстью, и порой я ловил себя на мысли, что с каждым днём люблю её всё больше.

В том же путешествии Ванда впервые вышла на охоту, хотя и долго сомневалась, что не сможет это сделать, но обстоятельства заставили, и она решилась, выбрав самый криминальный район курорта. К моему облегчению всё получилось с первого раза. Она притворилась заблудившейся туристкой и когда ей приставили нож к горлу, приказала рассказать обо всех своих преступлениях, а когда услышала признание, недолго думая вонзила зубки в шею нападавшего, и после этого отказалась от услуг донора, которого я вынужден был возить с нами.