— Где?

— У вас за спиной. Хочет взобраться вам на ногу. — Я взвизгнула, и он насмешливо прищурился. — Дорогое мое дитя, расслабьтесь. Неужели вы думаете, что я бы так и сидел на месте, если бы там была мышь?

— Вы хотите сказать, что тоже их боитесь?

— Не совсем так. Просто я знаю свои обязанности.

Он поднялся. Все еще не убежденная в отсутствии мыши, я неловко повернулась и натолкнулась на него. Его руки обхватили меня, не давая мне упасть, и вдруг прижали меня крепче, и я невольно сама ухватилась за него. В следующую секунду он поцеловал меня, быстро, крепко, без всякой нежности. Я должна была бы разозлиться, может, даже влепить ему пощечину — но я этого не сделала. Он абсолютно не смутился.

— Большое спасибо. У мышей есть свои плюсы.

— Всегда пожалуйста, — так же вежливо ответила я. — Все это часть обслуживания.

— Разумеется, — коротко заметил он. — Я это понимаю.

Вернувшись вечером из детской больницы, Мария сообщила, что там подтвердились три случая заболевания корью и со следующего дня посетители допускаться не будут. Назавтра в офисе я пошутила над Кеном насчет прекращения его купальных обязанностей, которые, по его словам, ему очень нравились.

— Больше, чем это завтрашнее сборище.

— Неужели вы имеете в виду бал? — Я была потрясена.

— Именно. Совершенно не мое амплуа.

— Не волнуйтесь, я за вами присмотрю, — пообещала я.

Суббота была суматошной. Бал должен был проходить на двух этажах, и их вместе с рестораном надо было украсить. Я попала домой только после шести. Я включила воду в ванной, когда зазвонил телефон, и, как и мечтала, услышала голос Саймона.

— Я думал про то, что ты говорила — про Рождество, по-моему? — и у меня такое чувство, что по этому поводу надо что-то сделать. Как насчет сегодня?

— О Саймон! — Рассказывая ему о сегодняшнем бале, я чуть не расплакалась. — Понимаешь, я состою в комитете. Я не могу не пойти.

— Понятно. — Он остановился. — Ну, завтра я занят, а в понедельник и во вторник буду работать допоздна, потому что в среду еду в Лондон. Скорее всего, Рождество я встречу там. Брайана не будет. Так что сегодня, похоже, единственная возможность. Жалко.

— Мне тоже, — с наигранной легкостью сказала я. Глупо чувствовать себя так, будто на меня нагрузили тонну кирпичей, только потому, что его не будет в Дублине на Рождество. Я все равно бы его не увидела. — Тогда пока.

— Пока, — ответил он, и воцарилась тишина. Но трубку не положили. Я ждала.

— Кон, ты еще слушаешь?

— Да.

— Бал — когда он заканчивается?

— Официально в два, — сказала я и небрежно добавила: — Но я не думаю, что останусь до конца.

— Я могу встретить тебя снаружи — во сколько?

— В двенадцать, — еле дыша ответила я.

Мысль о Саймоне придавала мне дополнительный блеск.

— Кон, ты потрясающе выглядишь! — сказала Хэзел. — Платье просто прелесть, и волосы причесаны роскошно.

Платье было с золотым люрексом, без рукавов, с воротником-поло. В волосы снова был заколот мамин шиньон, на этот раз завитой. Похвала заставила меня чувствовать себя неловко, потому что с шести пятнадцати вечера бал для меня перестал иметь значение.

— Спасибо. Где К.Ф.? Я обещала присмотреть за ним, — торопливо сказала я и убежала, прежде чем она успела ответить.

Кен, стоявший рядом с мистером Праттом, выглядел точно так же, как на прошлой вечеринке. Я взглянула на танцплощадку. Что ж, лучше всегда брать быка за рога.

— Извините, мистер Пратт, — твердо сказала я, подходя к ним. — Мне нужен мистер Фрейзер.

Кен и не подозревал, что его ожидает. Он повернулся ко мне:

— Да, Кон, что случилось?

— Пойдемте, — сказала я. — Песня почти закончилась.

Могу поклясться, они схитрили с музыкой. Ни одна песня не тянулась так долго, никогда танцы не превращались в сольное выступление, и ни одна пара не получала таких аплодисментов.

— Просто делайте, как я, — прошептала я, когда мы начали танец. — Все это не так уж важно. Просто продолжайте.

Теперь, осознав, что большинство пар оставили площадку, я вдруг подумала о его возрасте. «Стар, как горы», — как-то раз после очередного выговора заметила Хэзел. Вот тут я наконец пригляделась к своему ученику и поняла, что если кто-то и зануда, то не он. По части развлечений с ним никто не мог сравниться. Его движения могли не быть грациозны, зато он веселился от души. Раздался приветственный рев, когда он вдруг потянулся вперед, подхватил меня и подбросил на несколько футов с такой легкостью, что на секунду мне показалось, будто я лечу прямо к воздушным шарам под потолком. Все это было абсолютно безопасно, и Кен смеялся так же радостно, как и все остальные. Единственный, кто не смеялся, — это Брайан, он стоял и смотрел на меня.

Ужин был назначен на полночь, и это должно было скрыть мой побег. Перед этим я танцевала последний танец с Кеном. Музыка была медленной, плавной, она подходила к моему изменившемуся настроению. Кен тоже притих. Наконец я посмотрела на него и сказала:

— Даю пенни.

Он очнулся.

— О, это, должно быть, за то, что я скажу, о чем думаю.

— В общем-то да.

— Что ж, я думал о том, какое у тебя замечательное имя.

Я с подозрением взглянула на него, ожидая шутки, но он был серьезен. Это был не самый лучший комплимент, и мне стало как-то неловко.

— Спасибо. Я передам родителям.

— И скажи им еще кое-что, — мягко добавил он. Оно прекрасно тебе подходит — обе его части.

Он сжимал мои пальцы, но я подумала, что это чисто рефлекторное действие. Мне было не до того — я была в ужасе.

— Не смей никому говорить, что меня зовут Черити! Я храню это в тайне.

И мне это прекрасно удавалось. То еще имечко. Он снова улыбнулся:

— Мне кажется, ты не права, любовь моя.

Я все еще была в шоке, когда музыка смолкла. Было уже пять минут первого. Я отошла от него и осторожно шмыгнула к двери. Рядом со зданием офиса была припаркована машина. Когда я вышла, ее дверца открылась.

— Боюсь, я немного опоздала… — начала я и умолкла, покраснев. Саймон смотрел на меня так, словно видел кого-то другого.

— Я… не могу… поверить в это… — пробормотал он сам себе.

И тут между нами появился человек, не девушка с темными волосами, а широкая спина в вечернем костюме.

— Здравствуйте, — вежливо сказала она Саймону. — Зайдете и присоединитесь к нам?

Наверное, он пошел за мной вниз. Это было чересчур.

— Нет. Саймон уезжает в Лондон, — отрезала я и увидела, как вопросительно поднялись его брови. Разумеется, я не имела в виду, что он едет прямо сейчас. — На Рождество. Нам надо кое-что обсудить, прежде чем он уедет.

— Тогда почему бы не зайти и не обсудить все в тепле? Поужинаете. Все только начинается.

— Не думаю, — начала я, как вдруг Саймон перебил меня:

— Спасибо, это очень заманчивое предложение. Если только вы уверены, что я сойду в таком виде — Он шутливо указал на свой свитер и тускло-зеленый пиджак.

— Я не удивлюсь, если вас примут даже лучше чем индейку, — улыбнулся Кен.

— Ну, надо отдать должное К.Ф. Свое он не упустит! — с одобрением хихикнула Хэзел.

Я ледяным голосом поинтересовалась, что она имеет в виду. Ужин уже закончился, и мы были одни в раздевалке. У нас получился ужин на четверых: Кен подозвал Хэзел, представил ее Саймону, и мы сидели вместе.

— Пока ты с ним, милая, тебе не удастся завести интрижку с кем-то другим, — сказала Хэзел. — И я целиком и полностью за. Саймон очень мил.

— Можешь оставить «с ним» себе, — прошипела я. — И «интрижку». Мы с Саймоном разговаривали, вот и все.

Когда мы вернулись к мужчинам, Саймон пригласил ее на танец.

— Остаемся мы, — заметил Кен и повел меня на площадку.

— Хороший парень этот Поррит. Переживает из-за жены, — заметил Кен и вопросительно посмотрел на меня. — Я сказал, что Поррит хороший парень. Я все еще считаю, что он мог бы как следует взяться за Уэста, но, может быть, я требую слишком многого. Это на меня похоже.