там, у себя в комнате, он еще и поет. Он делал это очень тихо, так как не

хотел, чтобы кто-нибудь его услышал.

Поскольку Курт много тусовался с MELVINS, те предложили ему войти в их

состав, о чем он страстно мечтал. Однако из этого ничего не получилось.

Курт так волновался, что забыл все песни. Возможно, причина была и в том,

что в это время он уже записывал свой собственный материал.

В это время все тот же Базз Осборн наконец-то познакомил Курта с

настоящим панк-роком, дав ему прослушать сборники, составленные в основном

из вещей южнокалифорнийских групп, таких как BLACK FLAG, FLIPPER и MDC.

Курт был просто потрясен. <Это было что-то инопланетное, - вспоминал он

позднее. - Мне понадобилось несколько дней, чтобы воспринять такую музыку.

Я чувствовал, что в ней гораздо больше чистоты и реализма, чем в обычной

рок-н-ролльной лирике>. Вскоре после этого, в августе 1984 года он вместе

с басистом MELVINS Мэттом Лукином и Осборном побывал в Сиэтле на концерте

BLACK FLAG, продав ради этого часть своей коллекции пластинок. Оттуда он

вернулся убежденным панк-рокером.

<Быть панк-рокером соответствовало моей низкой самооценке, -

рассказывал он, - так как это помогло мне понять, что мне не нужно быть

рок-звездой, что я не хочу быть рок-звездой. Таким образом мне удавалось

балансировать: я всегда колебался между нежеланием и невозможностью этого

и в то же время желанием. Желанием показать людям, на что я способен. Во

всем этом много путаницы. Я очень рад, что пришел к панк-року именно в то

время, потому что это дало мне несколько лет, чтобы повзрослеть,

определиться со своими ценностями и понять, что я за человек>.

В это время у Курта появились в Абердине друзья. Одного из них звали

Джесси Рид, а другого - Майер Лофтин, причем его дружба с последним имела

далеко идущие последствия. Дело в том, что Майер Лофтин был геем, в чем он

откровенно и признался Курту вскоре после их знакомства. Курт ответил, что

это не проблема, и дружба продолжалась. Однако терпимость в этом вопросе

не была свойственна жителям Абердина. Все кончилось тем, что Курта самого

стали считать <голубым>, и он был периодически бит школьными <качками>.

<После этого, - рассказывал Курт, - я стал гордиться тем, что я гей,

хотя я им и не был. Я наслаждался конфликтом. Такое положение мне

нравилось, потому что я был близок к тому, чтобы осознать себя как

личность. Я был отщепенцем. Я еще не был тем панк-рокером, которым хотел

быть, но это все-таки было лучше , чем быть обычным занудой>. Впрочем,

через некоторое время друзьям все же пришлось расстаться, когда Курт

понял, что может остаться вообще в полной изоляции.

Тогда же Курт начал курить <траву>, примерно в девятом классе, и

какое-то время делал это ежедневно. <Курение приводило меня настолько в

бредовое состояние, что я вел себя уже не просто как обычный невротик,

которым был от природы, а становился настоящим психом, поскольку <трава>

усиливала все это>, - вспоминал Курт.

В последнем классе Курт учился из рук вон плохо и часто прогуливал. Его

переезды из города в город были только частью проблемы. Главной же

причиной было то, что он просто ненавидел некоторых учителей за их

религиозный фанатизм и расизм.

<В школе был один парень, который являлся религиозным фанатиком и

откровенным расистом. Он преподавал общественные науки и просто морочил

нам голову своими откровениями в отношении истории. Он был частью эпохи

середины 80-х с ее <холодной войной> и страхом перед нашествием русских -

один из крестоносцев рейгановской ментальности. Сукин сын. Мне каждый день

хотелось убить его. Я мечтал о том, как буду убивать его перед всем

классом. Потому что весь класс покупался на эти россказни. Они послушно

глотали эту бодягу. Мне трудно было поверить в то, что так много людей

соглашаются с подобной ерундой>.

Курт бунтовал также и дома. <Он не хотел быть частью семьи, но при этом

хотел жить в семье, - вспоминала Венди. - Все, что я ни просила его

сделать, вызывало у него недовольство, хотя требовала я совсем немного>.

При этом Венди все-таки признавала, что ее терпение в отношении Курта было

подорвано постоянными пьянками Пэта. Свой гнев она часто переносила с мужа

на детей.

В течение нескольких месяцев Курт встречался с симпатичной девушкой по

имени Джеки. Как он потом вспоминал, <она просто использовала меня, пока

ее парень был в тюрьме>.

Однажды Курт зазвал Джеки к себе в гости. Момент был критический: Курт

был готов потерять свою невинность. Они уже успели раздеться, как

неожиданно в комнату ворвалась Венди, зажгла свет и прошипела: <Убери

отсюда эту шлюху!> Курт с девушкой выбежали из дома, после чего он

несколько дней не показывался домой, живя у друга.

Курт перестал курить <траву> в надежде, как он выражался, <изменить

свою жизнь>. В это время позвонила жена Дона и пригласила его снова жить у

них. Прямо с порога Дон заявил, что если он хочет остаться с ними, он

должен бросить музыку и заняться чем-либо конструктивным. Ему удалось

убедить Курта заложить свою гитару и сдать вступительный экзамен в ВМС. Он

получил довольно высокие оценки, и местный вербовщик заходил к ним два

вечера подряд с уговорами. Однако на второй вечер, на грани подписания

контракта, Курт спустился в свою комнату на первом этаже, нашел остатки

<травы>, выкурил их, после чего поднялся наверх, сказал: <Спасибо, нет>, -

упаковал свои вещи и покинул дом отца, пробыв там всего неделю. Следующая

их встреча произошла лишь через восемь лет.

После того, как Курт ушел от Дона, Венди отправила его жить к Джесси

Риду, родители которого принадлежали к религиозному направлению

<возрожденные христиане>.

Он оказался для Ридов не самым удобным гостем. <Я оказывал на Джесси

дурное влияние, - вспоминал Курт. - Я курил траву и не любил ходить в

школу>. Однажды Курт долго разговаривал с кем-то по телефону, расписывая

миссис Рид в оскорбительных выражениях, и не заметил, что она все слышит

по другому аппарату. Однако чаша терпения Ридов переполнилась в тот день,

когда Курт, у которого не было ключа от дома, не долго думая, выбил дверь,

которая оказалась заперта. После этого мистер Рид сказал ему: <Курт. мы

упорно старались превратить тебя в хорошего гражданина, однако ничего не

получилось. Ты - безнадежен. Поэтому я буду тебе весьма признателен, если

ты упакуешь свои вещи и покинешь наш дом>.

За полгода до выпускных экзаменов Курт понял, что ему их не сдать, и

бросил школу, решив целиком посвятить себя музыке. Нельзя сказать, чтобы

эта идея пришлась по вкусу Венди, которая поставила перед сыном

альтернативу: либо он устраивается работать, либо убирается из дома и не

объедает их.

Однако Курт продолжал объедать их, и Венди предупредила его, что если

все будет продолжаться по-прежнему, она выставит его из дома. Так и

случилось. Придя однажды домой после тусовки с MELVINS, Курт обнаружил все

свои вещи упакованными в картонные коробки. <Я играла с ним в <суровую

любовь>) - вспоминала Венди. - В то время понятие о <суровой любви> только

появилось, и я подумала: <Что же, испытаю-ка это на нем>.

Курт стал снимать квартиру в Абердине, оплатив аренду деньгами, которые

он заработал в качестве официанта на одном из курортов Вашингтонского

побережья. Курт пытался побудить Джесси Рида играть вместе с ним - у того

даже нашлась бас-гитара. Однако вскоре выяснилось, что Джесси был, по