— Примите мои соболезнования, я слышала, что произошло с вашим другом, — сказала доктор Вонг. — Его звали сержант Темплтон, я не ошиблась? Я не была с ним знакома.

— Он не был моим другом, — ответил Бэнкс, — скорее коллегой, но я благодарен за сочувствие. Как она? — спросил он, указывая на комнату.

Доктор Вонг подняла на Бэнкса глаза:

— Физически? В полном порядке. При осмотре я не обнаружила ни телесных повреждений, ни признаков сексуального насилия, ни даже свидетельств сексуальных контактов — вам, очевидно, это уже известно. И в связи с этим у меня возник вопрос…

— Почему она здесь?

— Да.

Бэнкс, рассказав о случившемся в Лабиринте, привел доктору Вонг свои доводы:

— Мы предпочли доставить Челси сюда, чем тащить в неуютное, освещенное флуоресцентными лампами полицейское управление, где ее обрядили бы в одноразовый бумажный халат на время, пока эксперты будут паковать для отправки в лабораторию ее вещи. При этом ее родители, без сомнения, вертелись бы рядом, не давая поговорить с девушкой.

— Вы поступили совершенно правильно, — выслушав его, заключила доктор Вонг. — Кстати, ее родители в комнате для гостей, и вы, если хотите, можете с ними поговорить.

— Значит, вы не станете жаловаться на нас администрации за нецелевой расход средств, выделяемых больнице?

— Думаю, что нет. По крайней мере, на этот раз. А если даже и пожалуюсь, то администрация простит вам все, если вы сделаете пожертвование в наш фонд и поднесете бутылочку виски той марки, что я посоветую. Ладно, шутки в сторону. Так вот, Челси в полном порядке, но она испытала сильнейший шок, от которого мгновенно протрезвела. Я дала ей легкое успокоительное — оно не притупляет сознания и не взаимодействует с алкоголем, так что она пребывает сейчас в здравом уме, и вы, если хотите, можете с ней поговорить.

— Да-да, конечно. Большое спасибо.

Доктор Вонг открыла дверь и представила Челси Бэнкса и Уинсом. Старший инспектор устроился напротив девушки в глубоком кресле — она сидела в таком же, — а Уинсом — в стороне, на стуле, положив на колени блокнот. Откуда-то чуть слышно доносилась музыка, специальный звуковой фон, максимально расслабляющий пациента и создающий ощущение покоя. Тут подошла бы медитативная музыка Брайана Ино, мелькнуло у Бэнкса, «Музыка для аэропортов» или «Вечером в четверг». Любая из этих мелодий пришлась бы очень кстати.

Челси одели в голубое больничное платье, длинные волосы были стянуты в конский хвост. Сейчас она больше походила на потерянную родителями девочку, чем на молодую женщину. Глаза покраснели и припухли, но взгляд действительно оставался ясным и осмысленным. Бэнкс отметил, что у нее правильные черты лица, высокие скулы, ровная белая кожа в симпатичных веснушках. Она сидела, подобрав под себя ноги и положив руки на подлокотники.

— Кофе? — предложила доктор Вонг.

Челси отказалась, а Бэнкс и Уинсом кивнули утвердительно.

— Я не собираюсь подавать вам кофе сама, — предупредила доктор Вонг. — Я все-таки доктор…

— Да нам, честно говоря, все равно, кто его принесет, — успокоил ее Бэнкс, — только бы черный и крепкий.

Доктор Вонг улыбнулась и, выходя из комнаты, сказала:

— Скоро вы его попробуете.

Бэнкс, улыбаясь, смотрел на Челси, она отвечала ему настороженным взглядом.

— Уж эти мне врачи! — пожав плечами, произнес он.

Она кивнула, и уголки ее губ едва заметно дрогнули в подобии улыбки.

— Я понимаю, как это тяжело для тебя, — начал Бэнкс, — но хочу, чтобы ты рассказала мне последовательно и подробно обо всем, что произошло прошлым вечером в Лабиринте, а моя коллега детектив Уинсом запишет твой рассказ.

Челси бросила короткий взгляд на Уинсом, а затем уставилась в пол:

— Это была глупость с моей стороны. Мы поспорили. Микки Джонстон предложил мне пари. — Бэнкс зафиксировал в памяти это имя. Очередь мистера Микки Джонстона подойдет очень скоро, и ему придется досыта нахлебаться всего, что положено подозреваемому. — Провести всего только пять минут в Лабиринте. Я же не думала… Газеты писали, что это был ее бойфренд или знакомый. Мама просила меня быть осторожной, но я ведь не предполагала…

— Что все будет так ужасно? Понятно, — кивнул Бэнкс.

В комнату неслышно вошла санитарка и поставила на стол поднос с двумя пластиковыми чашками с кофе. Кофе с молоком и сахаром был из автомата в вестибюле, поэтому Бэнкс к нему не притронулся, а Уинсом взяла чашку и поставила возле себя на подоконник.

— Я вздрагивала от каждого звука, меня пугала собственная тень, — продолжала Челси. — Я не могла дождаться, когда, наконец, выйду оттуда.

— Тебе была знакома дорога, по которой ты шла?

— Да. Я часто играла там, когда была маленькая.

— Ну, рассказывай. С мельчайшими подробностями.

Мгновение помолчав, Челси начала рассказ:

— Когда прошло уже почти пять минут, я услышала… Нет, я даже не услышала, скорее почувствовала… ну, что-то похожее на зуд в голове. У нас в школе однажды у некоторых девчонок вши завелись, и пришла медсестра, чтобы осмотреть нас и смазать чем-то головы. У меня не было, а у моей лучшей подруги, Шивон, нашли, и она рассказывала мне… Похожее ощущение…

— Я понимаю, о чем ты, — кивнул головой Бэнкс. Медсестра с лекарством от вшей не раз приходила и в его школу, но ему, как и Челси, всякий раз везло. — Продолжай, — попросил он девушку.

— Ну… сначала я почувствовала что-то вроде зуда, а потом мне показалось, что сзади слышится какой-то шорох.

— Шорох?

Она пожала плечами:

— Да. Как будто штанины джинсов терлись друг о друга при ходьбе. Мне так показалось.

— А ты слышала какую-нибудь музыку?

— Нет.

— И что ты сделала?

— Я хотела броситься бежать, но что-то подсказало мне не спешить и оглянуться. А когда… когда… — Она прижала кулак ко рту.

— Ну все, Челси, успокойся, — сказал Бэнкс. — Сделай глубокий вздох. Так, еще один. Нормально. Не торопись. Нам некуда спешить.

— Вот тогда я и увидела его.

— Насколько близко он подошел?

— Не знаю. Несколько футов… может быть, пять или шесть. Но я поняла, если побегу — он меня не догонит.

— Почему же ты не побежала?

— Сначала принялась стаскивать туфли, а потом… Я… вернее, мы оба словно окаменели. Я не могла двинуться. Это никак не объяснить. Он остановился, когда понял, что я его вижу. Было темно, но глаза уже привыкли к темноте. Я понимаю, это звучит глупо, но он был по-настоящему симпатичный, а его лицо… выражение лица… оно было… озабоченным, как если бы он хотел меня защитить, а не…

— Он что-нибудь сказал?

— Нет… Только открыл рот, и тут…

— Продолжай, — сказал Бэнкс. — Что произошло?

Челси, обхватив колени, вжалась в кресло:

— Все случилось мгновенно, но я видела происходящее как при замедленной съемке. Позади него я заметила движение… Там был еще кто-то.

— Лицо удалось рассмотреть?

— Нет.

— На нем была маска?

— Нет. Может быть, шарф или такая повязка, прикрывающая рот… ее дают у зубного врача, когда нужно выходить на холод. Это смешно, но я подумала тогда… что он похож на мстителя, супергероя из комикса.

— А человек сзади был выше или ниже того, что шел за тобой?

— Ниже.

— На сколько?

— Примерно дюймов на пять или на шесть.

Рост Темплтона был пять футов десять дюймов, значит, рост нападавшего примерно пять с половиной футов, прикинул Бэнкс.

— И что произошло?

— Все было как в тумане. Тот, что был сзади, приблизился к первому и, как это бывает, когда люди играют или дурачатся, обхватил рукой шею, а потом провел кистью руки, в которой было зажато что-то острое, вот так… — Она показала на себе. — Быстро, но осторожно, словно желая пощекотать этого человека.

— Ты видела лезвие?

— Что-то блеснуло, но что именно, я не рассмотрела.

— Челси, ты умница, — похвалил девушку Бэнкс. — Рассказала самую суть.

— И я могу пойти домой?

— Да, — кивнул Бэнкс. — Родители дожидаются тебя внизу в холле.