Трое друзей сидели в «Треви» и пили чашками чай. Терри с Рэем украдкой бросали взгляды на Леона, не зная, что и сказать. Передвигая под столом ноги, они постоянно натыкались на старую картонную коробку, в которой лежали вещи с рабочего места Леона. Им никогда не приходило в голову, что однажды наступит конец всему.
Леон чувствовал, что он должен что-то сказать, — прямо как прошлым вечером в «Голдмайн», когда умер Элвис и все громко ликовали. Он просто обязан был что-нибудь сказать. Интересно, откуда у него эта вечная потребность говорить. Не от отца ли?
— Я просто — знаете — заикаясь, начал он, — я просто хочу сказать, что было здорово. — Его глаза опять наполнились слезами. — Лучшее в моей жизни. Работа в «Газете». И работать с вами двумя…
Рэй прикусил губу, уставившись в чашку с чаем. Но Терри разъяренно ударил кулаком по столу, сверкнув на Леона глазами.
— Чушь собачья! Не подражай тут Вере Линн с ее «Well Meet Again»! Это ничего не меняет, Леон, — что ты уходишь, — не меняет! — Терри шмыгнул носом, вытер глаза грязными пальцами и очумело улыбнулся. — Ты знаешь, какой сегодня будет день? Сегодня у нас будет самый лучший день в жизни! Лучший день!
Терри сделал глоток чая и изложил свой план. Вскоре Рэй, а затем и Леон начали подключаться. Это им не нужно было обсуждать, это было вполне очевидно — они ни за что не позволят увольнению Леона положить конец самой потрясающей дружбе в их жизни.
Они проведут утро в «Ро-трейд», разглядывая новые пластинки и брошюры и обсуждая новую музыку с двумя управляющими. Позже, днем, они отправятся в Камден-Таун, где все знали Терри и где сегодня, вероятно, устроят репетицию «Сабвей сект» или «Клэш». Они поболтают все вместе о музыке, политике и девочках, позлословят о прочих группах и музыкальных газетах; там будет пиво «Ред страйп» для всех, «спиды» и косяки для желающих, и все станет так, как в самом начале. В один прекрасный момент они, возможно, даже что-нибудь съедят, наверстывая упущенное за последние дни, за все обеды, которое пропустили. А когда придет вечер, у них будут безграничные возможности выбора.
Терри развернул «Газету» на разделе афиши. Хитро взглянул на Леона, и друзья улыбнулись друг другу. Терри подтолкнул его и рассмеялся.
— Посмотри на это!
Дэг Вуд в «Рэйнбоу» в Финсбери-парк. Это может оказаться интересным, особенно если Дэг действительно припас для концерта слабительное Скипа. Элвис Костелло — в «Нэшвилл рум», на углу Кромвель-роуд и Норт-Энд-роуд, цена билета £1. Эдди и «Хот родз» в «Марки» — £1 за вход, £1.20 для членов — «Слотер и псы» в «Рокси», 41–43, Нил-стрит, Ковент-Гарден — с поддержкой «Варикозных вен». «Том Робинсон Бэнд» в «Якоре надежды» на Аплер-стрит, Айлингтон. А у «Секс пистолз» секретный гастрольный тур — никаких афиш, никакой рекламы — они только что сыграли в «Лафайетте», Вулвергемптон, и подростки обращались в «Газету» с жалобами на непомерную входную плату — £1.50. Ходили слухи, что «Пистолз» собираются выступить в «Скрин-он-зэ-Грин» рано утром.
— Итак, куда хотите сходить? — спросил Рэй.
— Давайте везде сходим, — сказав Терри. Леон засмеялся, наблюдая за парочкой своих друзей, которые с азартом разрабатывали план, и любя их, как братьев, которых у него никогда не было.
— Мне кажется, мы могли бы успеть почти везде, — заявил Рэй, — Хотя нам, возможно, придется пропустить «Варикозные вены» в «Рокси».
— Нет, вы видели этого нового парня? — Терри ударил по столу кулаком, и у Леона сердце переполнилось благодарностью, — Держите меня шестеро! Образ Боуи уже давно заездили!
Леон уставился в стол. К нему это уже не имело никакого отношения. Небольшая картонная коробка у его ног напомнила о том, что его уволили. Ему казалось, что пошло наперекосяк то, чего ему никогда уже не удастся исправить. Но он подумал о предстоящем дне, и у него поднялось настроение.
Внезапно в кафе вошла Мисти. Леон видел, что она хочет поговорить с Терри наедине, и через пару неловких мгновений Терри выскользнул с ней на улицу. Затем появился один из старших, заискивающий и уважительный — неслыханно! Ему нужно было поговорить с Рэем по поводу статьи о Ленноне, чтобы они смогли начать компоновку выпуска. И Леон сказал: «Давай иди, не обращай на меня внимания» — и пил чай, пока Рэй разговаривал. Леон чувствовал сердцем, что, как бы его друзья ни хотели провести с ним лучший день в жизни, у них были и более важные дела.
Старший ушел, а Терри вернулся без Мисти, но общая атмосфера уже была не та. Ребята расплатились и вышли. И больше не говорили о предстоящем им дне.
Снаружи они помедлили, а ветер хлестал им в спины, будто побуждая двигаться дальше. Мисти сидела в отцовской машине, припаркованной на пешеходном переходе, с заведенным двигателем. Из открытых окон доносились звуки «Радио-1» [25]. Диджей говорил, что Элвис Пресли продаст два миллиона пластинок в первые сутки после своей смерти. Они называли этот день лучшим днем Элвиса.
— Жаль, что на этой неделе работы полно. — извиняющимся тоном сказал Рэй. — Это очень важный выпуск, вот.
— Да все в порядке. — Леон не хотел, чтобы его друзьям было не по себе. Не хотел, чтобы они делали из этого столько шума. Если бы они были слишком добры к нему, он бы просто этого не вынес. — Я вам позвоню, ладно?
— Мы можем устроить это в другой день, — кивнул Терри. — У нас ведь впереди вся жизнь.
Терри обнял Леона, а Рэй смущенно положил ему руку на плечо. Леон попытался улыбнуться. Трое друзей с минуту смотрели друг на друга, словно не зная, что делать дальше. Внезапно проревел автомобильный гудок, призывно, несколько раз подряд. Друзья оглянулись на девушку за рулем «капри».
Мисти улыбнулась и жестом позвала Терри, ей не терпелось двигаться дальше.
— Значит, твой отец на самом деле не юрист?
Терри с Мисти сидели в машине рядом с ее домом, который оказался муниципальным домиком на холме, с видом на грязные задворки вокзала Кингс-Кросс.
Дворик перед домом — который, вероятно, когда-то служил садом — был погребен под автомобильными запчастями. Пара почерневших выхлопных труб, измазанный маслом двигатель, одинокое пассажирское сиденье, ржавый каркас старого «мини-купера» без колес. Шум электричек наполнял воздух, словно птичьи трели.
— Юрист бы не «форд капри» водил, — рассеянно ответила Мисти. Затем посмотрела на Терри взглядом, в котором, как ему показалось, светилась бесконечная нежность. — Ты ничего обо мне не знаешь.
Чистая правда. Его так легко было одурачить. Он — человек, который готовился стать отцом, и ничего не знал. Но начинал узнавать.
— Чем же он занимается? Твой отец?
Наполовину Терри ожидал, что она скажет: тем же, что и твой. Он ожидал, что она скажет: мой отец грузчик в Смитфилде. Мы в точности одинаковы и были одинаковы все время. Но вместо этого Мисти сказала:
— Он механик. У него свой бизнес. Свой маленький бизнес.
Терри задумался. Он представлял себе ее жизнь совсем по-другому родительский дом, заваленный пластинками Баха и книгами, детство, полное привилегий и прошедшее в прогулках на лыжах и пони, но все это нужно было переосмыслить. Многое из того, что его привлекало в этой девушке, оказалось надуманным.
— Откуда это взялось? — спросил он. Интересно, как это называется. — Эта… вымышленная жизнь?
Мисти вздохнула.
— Думаю, из «Космополитен». Все эти красивые люди, живущие красивой жизнью. И «Санди таймс» — особенно цветное приложение. И еще те люди, с которыми я познакомилась в шестом классе, после того как мои настоящие друзья бросили школу в пятнадцать. И все те, с кем я познакомилась в «Газете».
Терри все еще не понимал.
— Но тебе не обязательно было лгать мне.
— Ну конечно обязательно! — Она рассмеялась. — Я делала это не для тебя или кого-то еще. Я делала это для себя самой. Я лгала, чтобы чувствовать себя комфортнее! Ты хочешь зайти? Познакомиться с ними?
