— Нет, — сказала я. — Прошу тебя, не надо. Он протянул ко мне руки.

— Почему нет? Я хочу тебя.

— Было очень благородно с твоей стороны сделать мне такое предложение, но я не могу его принять.

— Благородно! О чем ты говоришь?

— Я знаю, почему ты это сделал. Из чистейшего альтруизма. Марина — твоя сестра, и ты чувствуешь себя виноватым, что они с Рори испоганили мне жизнь.

Финн допил свой коньяк.

— Перестань говорить вздор, Эмили! Меньшего альтруиста, чем я, не найти. Помимо своей работы, я ни о ком, кроме себя, не думаю.

— Ты взял меня вчера с собой…

— Я взял тебя вчера с собой, потому мне показалось, что тебе нужно проветриться. Теперь я понимаю, что хотел тебя с того самого момента, когда впервые тебя увидел — рвущей зубами розы в прозрачной ночной рубашке.

Я залилась краской.

— Как это мило сказано.

— Но ты не веришь ни одному моему слову?

— Нет, ты никогда бы не предложил мне переехать к тебе, если бы я не была беременна.

Отыскав в сумке салфетки, я промокнула себе глаза.

— Ну конечно, нет, я бы не стал с этим спешить.

— Нет совершенно никакого смысла сходиться с кем-то, кого ты совершенно не знаешь и не любишь.

— Пожалуй, что нет, — согласился он мрачно. Я окончательно утерла слезы.

— Извини. Я не собиралась плакать — просто это шок, Рори и Марина, ребенок. Помимо всего, я тебе не подхожу — я хочу сказать, на перспективу. Я бы не знала, с каким лицом здороваться с пациентами, всегда бы забывала передавать тебе вызовы, что-нибудь обязательно бы перепутала.

— И все же мы можем продолжать встречаться.

— Нет, — сказала я. — В моем положении это не годится. Беременность превращает женщину в монахиню.

Финн засмеялся, но в его смехе чувствовалась горечь.

— Кому знать, как не тебе? Ведь у тебя такой опыт — не меньше четверти часа. Но тебе придется приходить ко мне на обследование. Если ты не хочешь видеть меня, Джекки Бэррет за тобой присмотрит.

— Кто она такая?

— Мой новый врач.

О Боже, я чуть не задохнулась от внезапного приступа ревности. С трудом удерживаясь от слез, я не рискнула поцеловать Финна, чтобы не сорваться.

— До свидания, спасибо тебе, — сказала я.

Вид у него вдруг стал усталый и безнадежный.

— Ладно, возвращайся к Рори, если хочешь, но помни, я всегда рядом. Стоит тебе только позвонить, и я приеду за тобой.

Семейную жизнь на такой основе не построить заново. Вернувшись домой, я совсем уже собралась с духом, чтобы сказать Рори о ребенке, но он ничего вокруг не замечал, поглощенный размазыванием по холсту синей краски. Струсив однажды, я уже никак не могла решиться вновь.

Следующие несколько недель он настолько ушел в работу, что я для него вообще перестала существовать.

Я все время думала о ребенке. В кино лишний раз не пойти, а ребенка с кем оставить? На море не поехать. Грязные пеленки, бессонные ночи. Я сама, в безразмерных лифчиках, располневшая, отяжелевшая, утратившая всякую привлекательность.

Но в то же время я была охвачена радостным волнением. Когда это существо появится на свет, мне будет кого любить, любить открыто, не стыдясь своего чувства, как я хотела любить Рори, как обстоятельства помешали мне любить Финна.

Мне так хотелось рассказать Рори. Я купила бутылку шампанского и каждый день доставала ее из потайного местечка в шкафу, но потом снова прятала.

Я пыталась вновь привлечь к себе Рори, но изо дня в день слышала от него только: «Господи, до чего я устал!» Как только я ложилась в постель, он тушил свет, поворачивался ко мне спиной и притворялся спящим.

Лежа рядом с ним, я прислушивалась к шуму моря и думала о Финне, который, наверно, был все еще на работе, принимая роды или успокаивая больного. Суровые черты его прекрасно-некрасивого лица вставали у меня перед глазами. Сколько я могу еще выдержать, думала я, и волосы у меня сырели от непрерывно струящихся слез.

В надежде увидеть Финна я бывала на каждой вечеринке, затеваемой на острове, но он нигде не появлялся. В результате я опять напивалась и по утрам чувствовала себя омерзительно.

Я побывала, однако, у мисс Бэррет, нового врача. Любопытство одолело меня. Я прошла обследование, после чего была в шоке. Мисс Бэррет была природная блондинка, стройная — одна из тех женщин, которые выглядят великолепно без всякой косметики — умная, утонченная, знающая, умеющая держать язык за зубами. Одним словом, полная противоположность мне.

Быть может, это все мое воображение, но мне показалось, что при упоминании имени Финна в ее голосе зазвучали теплые нотки. Доктору Маклину нравится, когда это делается так. Доктор Маклин советует беременным следить за своим весом. Доктор Маклин рекомендует эти витамины.

«Доктор Маклин — моя собственность, — хотелось закричать мне, — и горе той, кто на него покусится».

Неделя шла за неделей. Постепенно я впала в отчаяние. Я с трудом заставляла себя вставать и одеваться по утрам. Однажды в воскресенье, когда я пыталась не подавиться тостом с джемом, я заметила, что Рори смотрит на меня.

— У тебя ужасный вид, — сказал он. — Во что ты себя превращаешь?

За этим последовал десятиминутный выговор за мое отношение к нему и ко всем остальным на острове. Я ленива, упряма, глупа, веду себя как ребенок, со мной сладу нет. Почему я не займусь чем-нибудь вместо того, чтобы бездельничать целыми днями?

— Чем, по-твоему, я должна заниматься? Ходить на вечерние курсы кройки и шитья?

— А почему бы и нет? Тебе нужно выходить, встречаться с людьми. Бастер говорил, что его лошади к твоим услугам, если ты захочешь покататься верхом.

— Ты все сказал? — перебила его я.

— Пока все. Мне очень жаль, если я был слишком резок, но мне надоело жить в одном доме с зомби.

Не глядя на него, я встала и потащилась наверх. Одного взгляда в зеркало было достаточно, чтобы я опрометью бросилась в ванную.

Потом я позвонила Бастеру и спросила, можно ли мне с ним сегодня покататься. Рори был доволен и даже помог мне высушить волосы.

— Оставайся потом в замке, — сказал он. — Я заеду за вами, и мы вместе поужинаем где-нибудь.

Впервые за несколько месяцев он меня поцеловал.

Мы ездили с Бастером по пологим склонам, поросшим буковыми деревьями. Вальтер Скотт носился вокруг, гоняя кроликов. Наконец мы поднялись на вершину холма.

— Больница уже достроена. — Бастер указал хлыстом на новое здание справа от нас. — Финн быстро управился. Ты была там?

Я покачала головой.

— Ты видела новую красотку Финна? — продолжал он.

Я застыла.

— Красотку?

— Доктора Бэррет. Фантастически хороша. Я у нее побывал на прошлой неделе со своим радикулитом. Просто глаз от нее не отвести.

— У нее есть что-то с Финном? — спросила я.

— А для чего, ты думаешь, он ее сюда взял? — Бастер сказал это как нечто само собой разумеющееся. — Финн не дурак.

Тоска нахлынула на меня. Финн влюблен в другую. Стало быть, мне остается Рори.

— Я, пожалуй, поеду домой, — сказала я.

— А разве Рори не приглашал нас ужинать?

— Приглашал. Но мне сначала нужно ему кое-что сказать, и я хочу переодеться.

Мы поставили лошадей в конюшню, и я поехала домой. По дороге я решила, что пора сказать Рори о ребенке.

— Придется нам с тобой выдержать это вместе, дружок, — сказала я своему ребенку. — А вдруг он даже обрадуется. То-то будет нам сюрприз.

Я вошла в дом и на цыпочках поднялась наверх за шампанским. Дверь в спальню была открыта.

Я застала их во всей красе.

Марина и Рори в постели. Какое-то мгновение я думала только о том, как красиво они смотрятся на моих синих простынях, — ее роскошные волосы, рассыпавшиеся по подушке. Как в каком-нибудь голливудском фильме.

Потом я закричала, и они оглянулись. Марина пришла в себя первой.