Неподалеку от места, где находилась контора интересовавшего его адвоката, стояло несколько больших вязов, за которыми можно было укрыться, да и начавшая сгущаться тьма тоже способствовала его намерениям. Натриевый уличный фонарь, погудев, зажегся, очертив на мостовой большой круг своим рассеянным желтым светом. Ряд сложенных из коричневатого камня домов, превращенных в офисы и конторы, начал темнеть. Примерно к этому же времени исчезли в сумерках и последние группки уходящих с работы служащих, сопровождаемых охранниками из служб безопасности. Провожая своих подопечных, те, с автоматами наперевес, осторожно шагали вдоль по улице. Они чем-то напомнили Джеффри клыкастых овчарок, сопровождающих мирных овец.

Он уселся в машину и снял с предохранителя пистолет. Что-то подсказывало ему, что ждать появления адвоката ему придется не слишком долго. Он также надеялся, что этот самонадеянный болван выйдет один, хотя полностью полагаться на такую возможность, конечно, не приходилось. Г. Кеннет Смит, эсквайр, не сумел бы достигнуть такой степени преуспеяния, если бы не был достаточно осторожен.

Джеффри охватил страх при мысли о том, что затеянный им шаг приблизит его к отцу.

Он принялся вычислять, какие действия обычно выполняет адвокат по вечерам, и это заняло у Джеффри достаточно много времени. Еще час назад он совершил прогулку по окрестностям, обойдя весь квартал между капитолием и конторой адвоката, и обнаружил, что поблизости имеется всего одна автостоянка, сплошь заставленная дорогими машинами последних моделей. На воротах висело объявление: «МЕСТА СДАЮТСЯ ТОЛЬКО С ПОМЕСЯЧНОЙ ОПЛАТОЙ». Охранников он не увидел, но автостоянка была ограждена забором из металлической сетки высотой аж в двенадцать футов, по верху которой вилась колючая проволока. Въехать и выехать можно было только через узкие поднимающиеся ворота, отпираемые дистанционным электронным устройством. Кроме того, в заборе имелась еще и узкая дверь, открывающаяся инфракрасным ключом. Наводишь на нее брелок, нажимаешь на нем кнопку, в ней что-то щелкает, жужжит — и она открывается.

Джеффри практически не сомневался, что адвокат держит свою машину именно на этой стоянке. Задача состояла в том, чтобы перехватить его там, где он окажется уязвим. Но найти подобное место оказалось не так-то легко. В обязанности здоровяка-охранника, скорее всего, входило провожать шефа до самого автомобиля. Джеффри подумалось, что, скорее всего, тот без колебаний пристрелит всякого человека, со стороны которого, по его мнению, будет исходить хоть какая-то угроза. И в особенности по пути от офиса до парковки. Когда же они войдут на ее территорию, то окажутся защищены забором. Там до них будет не так-то легко добраться. Джеффри снял пистолет с предохранителя, дослал патрон в патронник и решил, что действовать придется на улице, непосредственно перед стоянкой. Здесь их внимание будет сконцентрировано на том, что перед ними, а не на том, что находится по сторонам. Скорее всего, они не успеют вовремя заметить того, кто быстро подойдет к ним сбоку или, еще лучше, сзади. Джеффри понимал, что его план не бог весть какой замечательный, однако это было единственное, до чего он сумел додуматься в данный момент.

Если же понадобится, ему придется поступить с охранником так, как обошелся бы с ним агент Мартин: ведь этот мордоворот представлял собой препятствие к получению необходимой информации, а потому подлежал устранению. Джеффри не был вполне уверен, способен ли он на самом деле застрелить этого человека, но ему требовалось добиться сотрудничества поверенного со следствием, и он понимал, что согласие на это обойдется недешево, ибо все имеет свою цену.

Помимо того что он набрался решимости применить оружие — а это, как он понимал, было совсем не то, что готовность просто нажать на спусковой крючок, — у него не имелось никакого сто́ящего плана действий, кроме расчета на внезапность. Это его беспокоило, добавляя элемент нервозности в неспокойное месиво страха и возбуждения у него в душе.

Он тряхнул головой и стал нервно, перевирая мотив, напевать себе под нос, в то же время пристально наблюдая за входной дверью адвокатской конторы.

Тьма вокруг машины, в которой он сидел, сгущалась все сильнее, и вдалеке, примерно в квартале от места, где он устроил засаду, уже завыли первые сирены полицейских автомобилей. Наконец он увидел, как дверь открылась, охранник перешагнул через порог и опасливым взглядом окинул улицу в оба конца. Как только он отвернулся, Джеффри покинул машину и скрылся в тени у дальнего края тротуара. Отсюда он мог свободно наблюдать за происходящим, укрывшись за припаркованными автомобилями и стоящим поблизости деревом. Руку с зажатым в ней пистолетом он держал у бедра. Но вот адвокат, его охранник и секретарша покинули контору. Ночь выдалась холодная, и эти трое быстро шагали навстречу студеному ветру, порывы которого то и дело поднимали в воздух валяющиеся на тротуаре обрывки бумаг, чтобы закружить их в небольших вихрях, то и дело возникающих над мостовой. Джеффри мысленно поблагодарил холод: ведь именно он заставил эту троицу поднять воротники своих теплых пальто и идти, наклонив голову и не обращая внимания на то, что творится по сторонам.

Относительно парковки он оказался прав. Его подопечные быстро продвигались к ней, не замечая, что он следует параллельным курсом по противоположной стороне улицы. Джеффри постарался набраться терпения, не забегать вперед и держаться поодаль, чтобы, обернись они назад, им трудно было бы его заметить. Затем он слегка ускорил шаг, подумав, что слишком уж увеличил расстояние между собой и людьми, за которыми идет. В голове у него промелькнула мысль, что на его месте агент Мартин знал бы точно, насколько близко следует к ним держаться, чтобы, с одной стороны, не попасться им на глаза, а с другой — чтобы иметь возможность в нужный момент оказаться рядом и осуществить свой замысел.

Потом он подумал, что и его отец, пожалуй, это знал бы.

Когда адвокат в сопровождении своей небольшой свиты дошел наконец до парковки, Джеффри понял, к какому месту на ней они направляются. Им принадлежали три автомобиля, занимающие последние три места в ряду. Впереди прочих стоял большой полноприводный джип с толстыми шинами и блестящим хромированным «кенгурятником», ярко сияющим в свете фонарей, освещающих стоянку. Рядом стояли более скромный седан, а за ним — большой черный автомобиль какой-то дорогой европейской марки.

Джеффри пересек улицу позади преследуемых, стараясь не попадать в круг света от уличного фонаря. Он еще крепче сжал рукоятку пистолета и приготовился стрелять. Прислушиваясь к звуку своего прерывистого дыхания, он смотрел, как у него изо рта вырываются облачка пара. Он весь напрягся, испытывая одновременно возбуждение и страх. Эти непривычные ощущения завладели всем существом Джеффри, наполняя его сладкой истомой — такой сильной, что внимание, сконцентрированное на трех идущих впереди него людях, немного ослабло. Ему пришлось опять ускорить шаг, чтобы сократить расстояние.

Внезапно совсем рядом с ним прозвучал голос:

— Эй, приятель, куда так спешим?

Джеффри повернулся на его звук, одновременно поднимая пистолет и принимая стойку, необходимую для стрельбы.

— Ты кто? — выпалил он, обращаясь к неясно вырисовывающейся рядом с ним тени.

Человек заколебался, подыскивая ответ.

— Так, никто, — промямлил наконец он. — Совсем никто, приятель.

— Чего надо?

— Ничего, приятель.

— Выйди на свет, чтобы я мог тебя разглядеть.

Негр, одетый в черные брюки и черную кожаную куртку, которая сидела на нем как влитая, вышел из тени и развел руки в стороны:

— Не хотел ничего плохого, командир.

— Как же! — отозвался Джеффри, направляя дуло револьвера ему на грудь. — Где твой пистолет, или нож, или что ты там собирался пустить в ход?

Человек попятился.

— Не понимаю, о чем речь, приятель, — сказал он с улыбочкой, словно его смешила его же собственная ложь.

Джеффри впился взглядом в его глаза. Человек продолжал держать руки, но при этом потихоньку отступал назад.