У Далия тоже ничего не нашлось, даже любимых жевательных резинок: вид у напарника с вывернутыми карманами был недоумевающий и огорченный. Скорей всего из-за того, что он был уверен в запасе жвачек, а их, увы, не осталось.

«Если вести себя правильно, — с надеждой подумал Марвин, — и если повезет, то, возможно, мы выкрутимся». Единственное, что его беспокоило, это дальнофон: нужно было срочно придумать какую-нибудь легенду для аппарата, не объяснять же унтеру истинное назначение устройства. Может неправильно понять.

Как ни странно, дальнофон офицера не заинтересовал, он лишь скользнул по нему бесстрастным взглядом. Зато кривой кинжал вызвал несомненное любопытство — унтер внимательно осмотрел клинок, потрогал пальцем заточку и, хмыкнув, вложил оружие назад в ножны.

— Кто такие? — Унтер встал, сложил руки за спиной. — Где документы? Почему находитесь в контрольной зоне? С какой целью пробрались сюда?

Пока Марвин собирался с мыслями, Далий успел опередить старшего:

— Мы — туристы! Ходим по родным краям, любуемся природой и всякое такое. Вот, немного заблудились, вышли к заброшенному дому и остались ночевать.

— Где же ваши рюкзаки, туристы? — насмешливо поинтересовался унтер. — С провиантом и прочим необходимым. Что-то я их здесь не видел.

— А мы — туристы-экстремалы, — уточнил Далий. — Странники. Питаемся чем придется, корешками всякими, ягодами, грибами.

— Грибами, говоришь? — задумчиво повторил унтер. — Забавно.

Марвин прекрасно понимал, что офицер не верит ни единому слову Далия, что он пытается разобраться, кто на самом деле стоит перед ним. И имеют ли задержанные какое-нибудь отношение к его заданию.

— В минусовник ходили? — вдруг резко спросил унтер. — Отвечай быстро, да или нет? Нусов кинжалом резали?

— Никак нет, — поедая взглядом офицера, отрезал Далий. — Только по грибы-ягоды. Зачем нам нусы, вовсе они ни к чему.

— По мне, — повысил голос унтер-офицер, — чем меньше этой заразы, тем лучше. Будь моя воля, я бы их всех уничтожил! Согласен со мной?

— Затрудняюсь ответить. — Далий пожал плечами. — Типа как скажете, вам виднее. Мы-то мирные люди, избегаем неприятностей.

Унтер оперся рукой о стол — и только Марвин смог увидеть, как опасно вспыхнул оказавшийся вблизи от его ладони посох. Очень-очень вблизи, кинжальный клинок не пройдет.

— Где ваш третий? Который с бесовской рожей? — отрывисто пролаял офицер. — Отвечать!

Далий беспомощно глянул на Марвина, мол, я сделал все что мог, давай теперь ты, начальник. А то ведь загремим под фанфары, однозначно! Но вмешаться в допрос и что-либо изменить Марвин не успел.

Унтер коснулся посоха.

Комнату осветила яркая вспышка, раздался шипящий треск и одновременно с ним отчаянный вопль; отлетевший по высокой дуге унтер с силой впечатался спиной в стену.

Марвин резко повалил Далия на пол, упал рядом с ним. В тот же миг бойцы открыли частый огонь, помещение наполнилось грохотом и пороховым дымом. К счастью, ослепленные вспышкой бойцы стреляли не в лежащих, а туда, где они только что стояли. Пули с дробным звуком вколачивались в стены, выбрасывая фонтанчики известковой пыли; изредка попадая в посох, они с визгом рикошетили куда придется.

— Отставить стрелять! — донесся сквозь грохот окрик унтера. — Живьем взять, живьем!

Выстрелы немедленно смолкли, в тишине было слышно, как по полу катятся гильзы и как кто-то взахлеб кашляет, надышавшись едкой гари.

Марвин приподнял голову, осмотрелся: комнату заволокло дымом и пылью, в мутной пелене едва различались огоньки суматошно двигающихся фонариков.

— Дергаем, да? — едва слышно спросил Далий. — А как же мой посох?

— Лежи, — так же тихо ответил Марвин. — Бойцы до смерти напуганы, чуть что, на звук стрелять начнут, и плевать им на приказ командира. Своя шкура дороже. — Он уткнулся лицом в пол.

Тяжелая пыль вскоре осела, дым вытянуло сквозняком через разбитые выстрелами окна. Пришедший в себя унтер-офицер с трудом поднялся на ноги — злой как черт, костеря что есть мочи и задержанных, и дураков-бойцов, и проклятых нусов заодно. Удар посоха оказался слишком сильным: вместо того чтобы как следует отпинать ботинками лежавших на полу, унтер грузно уселся на табурет — предварительно отодвинув его подальше от стола, на всякий случай. Затем сделал знак, чтобы задержанных поставили перед ним, и, глядя в их перепачканные известкой лица, веско сказал:

— Никакие вы, мерзавцы, не туристы. Грибы в контрольной зоне смертельно ядовиты, это даже городские дети знают. Опять же переговорник нестандартной конструкции, — унтер посмотрел на стол, — плюс запрещенное для гражданских лиц боевое маговооружение. А также военная форма без знаков различия. — Он смерил взглядом Марвина в его темно-зеленой одежде. — И кинжал иноземной формы… Думаю, отпираться нет смысла.

— В чем — отпираться? — сплюнув набившуюся в рот грязь, поинтересовался Марвин. Ему очень хотелось протереть глаза, да и лицо невыносимо чесалось от налипшей пыли. Но приходилось терпеть, куда деваться.

— В том, что вы хардосские шпионы. — Унтер с прищуром посмотрел на Марвина. — Кто бы мог подумать, что в Хардоссе заинтересуются поганым минусовником! Похоже, нус-проклятие добралось и до вашей страны, да? Не удалось отсидеться за морем? Надо же, — унтер обвел взглядом притихших бойцов, — шли за маньяком, а взяли целую шпионскую группу. Ребята, нас ждут медали и служебные поощрения. — Он махнул рукой, останавливая радостный гогот «ребят». — Погодите веселиться, лазутчиков еще надо доставить в ставку.

— Скажите, а если бы мы оказались теми самыми, кто устроил бойню в минусовнике, что тогда с нами сталось бы? — вежливо спросил Марвин. — Мне, извините, интересно.

— Расстреляли бы на месте, — равнодушно ответил унтер, — у нас приказ. А тела сожгли, во избежание распространения проклятия.

— Признаемся, мы действительно вражеские шпионы, — охотно подтвердил Далий. — С особой шпионской миссией. Согласны дать любые показания в обмен на нашу жизнь. В ставке, конечно.

— Шутки шутим? — угрюмо сказал офицер. — Посмотрим, как ты запоешь в допросном отделе. Там народ без чувства юмора, каждое твое признание у тебя же перепроверять будут, под пытками. Чтобы несовпадений в показаниях не было. Вот тогда и похохочешь, до кровавых слез. — Унтер-офицер перевел тяжелый взгляд на сержанта. — Бодди, помнишь, мы за домом через поляну проходили? Как думаешь, дежурный крыловоз впишется?

Сержант кивнул.

— Хорошо. — Унтер достал из-за пазухи металлическую коробочку, похожую на конфискованный у Марвина дальнофон, но с гораздо большим количеством кнопок. Пощелкал ими, набирая номер, поднес коробочку к уху: прикрывая рот ладонью, офицер что-то торопливо забубнил в нее. Выслушал ответ, громко сказал: — Есть, — и спрятал переговорное устройство на место. — Выходим, — коротко приказал унтер, — крыловоз на подходе. Бодди и вы двое, — он указал пальцем, — будете конвоировать задержанных. А я вместе с оставшимися продолжу поиски маньяка. Упаковать конфискованное в вещмешок, сдадите на базе под расписку.

— Командир, у меня вопрос, — подал голос озадаченный Бодди. — Как транспортировать громовой жезл? У нас ведь нет нужных противомагических средств, никто не ожидал подобной ситуации.

— Очень просто. — Унтер-офицер встал с табурета. — Надеть на конвоируемых наручники, и пусть тот, кому принадлежит оружие, его и несет. Если надумает применить, убить немедленно. В конце концов, есть второй шпион, хватит для допросного отдела.

Сержант молча вынул из кармана пластиковые ленты-наручники и затянул их на сложенных за спиной руках арестантов. Затем вставил в скорострельный пистоль новый магазин, демонстративно передернул затвор.

— Господа, мы не доставим вам никаких проблем, — заверил присутствующих Далий. — Позвольте… — Он подошел к столу, повернулся к нему спиной. Нащупал «громовой жезл», ухватил его и, сдернув со столешницы, направился к выходу: свободный конец посоха тащился по полу, оставляя извилистый змеиный след.