Удивительно, что она свободно говорит с Биллом о таких вещах. Правда, сейчас, с появлением Лиззи, чувство горечи и тоски постепенно отступало.

– Я не могу этого представить. Для меня смысл жизни в детях. Иногда мне кажется, что я ими занимался и тревожился о них даже больше, чем Маргарет. Она относилась к ним гораздо спокойнее.

Теперь Мэдди это очень хорошо понимала. Она тоже постоянно беспокоилась о Лиззи, тревожилась, не случилось ли с ней чего, постоянно боялась, что этот драгоценный подарок судьбы вдруг исчезнет. Подспудно ее не покидало сознание, что она этого не заслужила и поэтому судьба в наказание может отнять у нее свой дар.

– Я, наверное, никогда не избавлюсь от ощущения вины за то, что ее оставила. Это просто чудо, что все-таки Лиззи выжила, что она оказалась цела и невредима и, по-видимому, намного здоровее меня.

Мэдди поднесла к губам чашку с шоколадным муссом. Восхитительно... Как и все остальное, что приготовил Билл. – Судьба была к ней милостивее, чем к вам. Удивительно, как вам удалось сохранить себя такой, какая вы есть. Хотя я не сомневаюсь в том, что и на долю Лиззи выпало немало трудностей. Все эти приюты и детские дома... Слава Богу, теперь вы обрели друг друга. – А потом он неожиданно спросил: – Теперь, когда вы обрели дочь и увидели, какая она, вам бы хотелось иметь еще детей?

– Очень хотелось бы. Но это невозможно. Больше я никого не рожала. И новых родить не могу. Единственный способ – это усыновить или удочерить кого-нибудь. Но Джек мне этого не позволит.

Снова Джек. Она снова в первую очередь думает о Джеке и, как видно, не собирается его бросать. Вряд ли она примирилась с существующим положением, однако все еще не может набраться мужества для того, чтобы его оставить. И никак не может избавиться от сознания, что обязана ему всей своей жизнью.

– А если бы не было Джека?

Билл спрашивал из чистого любопытства, понимая в то же время, что этот разговор не имеет смысла. И все же... Мэдди, по-видимому, очень любит детей, а с Лиззи ведет себя как настоящая мать, несмотря на то, что эта роль ей в новинку.

– Очень возможно... – с удивлением произнесла Мэдди. – Я никогда об этом не думала. Прежде всего, потому, что не собиралась расставаться с Джеком. Я и сейчас не знаю, хватит ли у меня на это мужества.

– А вам этого хотелось бы? Я имею в виду оставить Джека?

На этот вопрос она не могла ответить однозначно. Иногда ей как будто этого хотелось, иногда нет. Эта часть ее жизни была так противоречива, так запутана, а главное, полна неизбывного чувства вины.

– Мне бы хотелось расстаться со страхом, с постоянными муками совести, с ощущением вины, которые я все время испытываю рядом с Джеком. Наверное, я бы хотела быть с ним, но без этих ощущений. Такое, конечно, невозможно, я понимаю. Когда я думаю о том, чтобы его оставить, мне представляется, что я оставляю того человека, каким я хотела его видеть, каким я его себе воображала. Он таким и бывает время от времени. А когда я себе представляю, что останусь с ним на всю жизнь, мне сразу рисуется подонок, каким он бывает очень часто. Эти два образа нелегко соединить. Я так и не понимаю до конца, какой он на самом деле... какая я сама... какого человека я собираюсь оставить.

Яснее выразиться Мэдди не могла. Однако для Билла это кое-что прояснило и в ее натуре, и в ее отношениях с мужем. По-видимому, она не может ни на что решиться из-за того, что в ее сознании два противоположных образа Джека весят одинаково. В то время как для Билла образ тирана и садиста намного перевешивает. Но с другой стороны, он ведь никогда не жил в семье с тираном отцом. Уже детские годы подготовили Мэдди к тому, чтобы позволить Джеку делать с ней все, что ему заблагорассудится. Ей понадобилось девять лет, из них семь лет в браке с Джеком, чтобы понять, как много общего между ним и Бобби Джо. Просто насилие, совершаемое над ней Джеком, гораздо утонченнее.

– Мы все, наверное, этим грешим в той или иной степени. – задумчиво произнес Билл. – Сейчас я уже забыл какие-то черты Маргарет, которые меня раздражали. Когда оглядываешься назад, на годы, прожитые вместе, кажется, что все было прекрасно. Но мы порой кое в чем не сходились и даже, бывало, всерьез ссорились. Когда я собирался оставить Кембридж, чтобы принять свое первое назначение на Дипломатической службе, Маргарет пригрозила, что уйдет от меня. Она не хотела никуда ехать, считала, что я сошел с ума. – Он вскинул печальный взгляд на Мэдди. – И ведь она оказалась права. Мне не следовало принимать то назначение. Не сделай я этого, она бы сейчас была жива. Мэдди потянулась через стол, коснулась его руки.

– Кто может это знать... Все в руках судьбы. Она могла бы погибнуть в авиакатастрофе или в автомобильной аварии, умереть от рака. Ее могли убить на улице. Никто ничего не может знать. А вам тогда казалось, что вы поступаете правильно.

– Конечно. Я никогда не мог подумать, что Колумбия – опасное место, что мы там подвергнемся риску. Если бы я мог это предположить, ни за что бы не поехал.

– Я знаю. И она, наверняка, это знала. Это ведь все равно, что отказаться летать самолетом, потому что они иногда разбиваются. Каждый старается прожить свою жизнь как можно лучше, и всем в какие-то моменты приходится идти на риск. В большинстве случаев он того стоит. Не терзайте себя из-за этого. Вы заслуживаете лучшей участи.

– Так же как и вы. Мне бы так хотелось, чтобы вы, наконец, в это поверили.

– Я стараюсь. Но мне слишком долго твердили обратное. Это нелегко забыть.

– Как бы мне хотелось все перечеркнуть. Вы заслужили лучшей доли. Мэдди. Мне бы так хотелось вам помочь, защитить вас.

– Вы это и делаете. Больше, чем сами можете себе представить. Без вас я бы пропала.

Теперь ему известно о ней все. Все ее страхи, надежды и проблемы. Кажется, в ее жизни не осталось ничего, ни одной мелочи, о которой он бы не знал. По сути дела, он знает ее теперь лучше, чем Джек. И как же она ему благодарна за то, что он всегда рядом, всегда готов помочь.

Он налил им по чашке кофе. Они вышли в сад, сели на скамейку Вечерний воздух приятно освежал. Билл легонько обнял се за плечи.

– Надо нам будет как-нибудь это повторить. Если вы сможете.

– Не думаю, что Джеку это понравится.

Джеку она, конечно, не сможет рассказать об ужине с Биллом Александром. Слишком многое приходится от него скрывать в последнее время...

– Если я вам буду нужен, Мэдди, я всегда готов помочь. Надеюсь, вы это знаете.

– Знаю, Билл. Спасибо.

Их глаза встретились. Он привлек ее к себе, и они долго сидели молча, не двигаясь, черпая успокоение в своей близости. Как и полагается добрым друзьям.

Октябрь показался всем еще более бурным и насыщенным событиями, чем предыдущие месяцы. Светский сезон был в полном разгаре. Политическая жизнь кипела и бурлила, в ней ощущалось больше напряженности, чем обычно. Неурядицы в Ираке все еще требовали человеческих жизней. В стране росло недовольство из-за гибели там американских солдат. Для Мэдди обстановка также осложнилась. Джек все-таки взял ей напарника, по имени Элиотт Нобл, с которым оказалось работать еще труднее, чем с Брэдом. Хотя он и вел передачи значительно лучше, чем Брэд, однако по отношению к Мэдди проявлял нескрываемую ревность и враждебность. Он и раньше работал телеведущим и знал свое дело, несмотря на то, что казался холодным как лед. По крайней мере, рейтинги передачи пока не пострадали, даже немного пошли вверх. Однако работать с ним Мэдди показалось неимоверно трудно. Никакого сравнения с Грегом или даже с Брэдом, к которому Мэдди, в конце концов, успела привыкнуть.

Через неделю после того, как Элиотт приступил к работе, Джек объявил, что увозит Мэдди в Европу. Ему предстояли три дня деловых встреч в Лондоне, и он настаивал, чтобы она его сопровождала. Ей не хотелось бросать программу, да еще сразу же после того, как появился новый диктор. Публика может подумать, что он пришел для того, чтобы ее заменить. Однако Джек отмел все ее возражения. Никто никогда так не подумает, и вообще она нужна ему в Лондоне. В конце концов, ей пришлось, как всегда, уступить. Но перед самым отъездом оказалось, что у нее сильная простуда. Джеку пришлось лететь одному, чем он был очень раздосадован. Он решил, что в таком случае пробудет в Англии неделю и навестит друзей в Хэмпшире. Мэдди этому только порадовалась. Теперь она сможет увидеться с Лиззи и, может быть, они даже вместе подыщут для нее квартиру. Так они и сделали, отчего обе получили огромное удовольствие, хотя пока ничего подходящего не нашли. Но они решили, что спешить некуда, времени до декабря достаточно. В конце дня Билл пригласил их пообедать.