Раненого мужчину, отца Адама, звали Виктор. В последнее мгновение Адаму удалось увести его с площади. Почти удалось…
После процедуры Кира дала Виктору снотворное, и тот уснул. Адам присел на стул возле кушетки и, глядя на спящего родителя, спросил:
— А что будет с ним?
Но, не дожидаясь ответа, добавил:
— Я не могу оставить его здесь… одного.
— Придется.
— Нет. Я его не брошу.
— Ты, конечно, можешь остаться, — начала Кира, — но, когда "сигары" опять включат свое чертово поле, тебе придется его запереть.
Адам уставился на Киру недоуменным взглядом.
Кира блуждала по широким коридорам, заглядывая в каждый павильон, но Лиллиан нигде не было. Тогда Кира выбежала на улицу, которую пока еще не успела наводнить толпа. Кира растерянно озиралась по сторонам в надежде найти Лиллиан: далеко уйти та не могла.
Кира остановилась на перекрестке, переводя дыхание. Солнце уныло катилось за горизонт, оставляя город утопать во мраке.
Кира побежала к площади, время от времени она поднимала к небу глаза, на продолговатые серые цилиндры, зависшие над землей. Не было ни сигналов тревоги, ни новых вспышек. Как смола, упавшая с хвойного дерева, мир застыл на месте.
Тут и там, словно брошенные на произвол судьбы незадачливыми хозяевами питомцы, — автомобили, большинство из которых были любовно припаркованы у обочины, другие — громоздились посреди улицы. Внимание Киры привлек серебристый SLR, покинутый своим хозяином возле перевернутого джипа. Она обогнула его справа, стараясь не зацепиться за торчащий из крыши рулевой вал. В плотной, густой тишине растекался хруст осколков, по которым ступала Кира. Она остановилась напротив внедорожника, остолбенев от представшей перед ней картиной…
Рулевой вал прошил водителя насквозь, проткнув того в области гортани. Кира поспешила к мерседесу, пытаясь не смотреть на несчастного.
Лиллиан нигде не было. Отчаявшись ее найти, Кира заглушила мотор. Посидев с минуту неподвижно, она вышла из машины. Неторопливыми шагами обогнула машину. Открыла багажник. К счастью, или, к сожалению, помимо запаски, в нем оказалось то, что ей было нужно…
…домкрат.
Она схватила его и что есть сил ударила им по заднему стеклу. С отчаянной яростью Кира замахивалась и ударяла снова и снова, пока не убедилась, что из новенького спортивного автомобиля сотворила безобразную кучу металлолома.
Обессилев, Кира прислонилась к автомобилю. Разум одолевали всевозможные мысли, огненной линией в которых пролегала мысль о гибели. Кире не было страшно: ни за себя, ни за других. Все, что когда-то представлялось ей знакомым, уходило безвозвратно в прошлое. Только вот новое еще не успело появиться на горизонте.
Кира растерянно посмотрела на свои руки, и только сейчас заметила, как из многочисленных мелких порезов сочится кровь. Кира, словно пробудившись от тяжелого сна, вскочила на ноги.
Вопреки здравому смыслу, бинта в аптечке не оказалось. Кира оторвала широкую полоску от своей майки, которая после этого стала на чуточку короче, хотя по-прежнему заканчивалась ниже талии.
Кира с сожалением посмотрела на искореженный кузов автомобиля. Горючего хватит еще на десять километров. Она, конечно, понимала, что и этот десяток может что-то решить, но совершенно не знала, какой маршрут предпочесть. В какой-то момент Кира поймала себя на мысли, что теряет над собой контроль… А как иначе назвать истерику с домкратом? Разве не сумасшествие?
Кира тяжело вздохнула, позволяя прошитому дымом воздуху наполнять легкие. Что за пораженческие настроения, подумала она, поднимая домкрат. Нужно действовать, и немедленно. Правильно или нет, умело или бездарно… как получится в сложившейся ситуации. Помощи ждать не приходится, подумала Кира, садясь за руль.
Подвешенное на маятнике Млечного пути Солнце казалось приклеенным к грузному небосводу. Все еще надеясь услышать человеческие голоса в этом сумасшедшем, ведомом хаосом мире, включила радио. Но, вскоре, перебрав с десяток станций, окончательно убедилась в своем одиночестве. Внезапно, в уже ставшей привычной тишине запульсировали сигналы о скором исходе горючего. Кира взглянула на экран навигатора: путь до ближайшей заправочной станции явно предполагал большее количество. Девушка остановилась на углу пустынной улицы, под окнами жилого дома со стилизованным под Древний Рим, фасадом. Заглушила мотор.
Можно взять другую тачку, размышляла Кира. Ладно, что дальше? Продолжать бесплодные поиски Лиллиан? Но что это даст? Какой смысл? Если, возможно, ее уже нет в живых. Но Кира вспомнила, что новых вспышек давно не было. И, по всей вероятности, та, кого она ищет жива.
Кира вышла из машины. Дверь с шумом захлопнулась, и солнце ударило по щекам. Девушка пошатнулась, но вскоре вновь обрела равновесие. В голове растекалось мерное шипение, будто миллиарды пузырьков вырывались из бутылки газировки.
К счастью, в одном из дворов нашелся автомобиль, ключи от которого, как и предполагала Кира, были оставлены в приборной панели.
Шоссе бесконечной змеей извивалось меж сосен. Через открытое окно автомобиля доносились закатное пение птиц на опушке, стрекот цикад. И в тенистой прохладе хвойного леса, вдали от столицы с ее пыльным, пропахшим гарью воздухом, мешанина в голове обретала стройность и порядок. Киру не покидали тревожные мысли о семье. Отце, матери, брате, которых она закрыла в подвале. Она и не сразу заметила непонятно откуда выбежавшего на дорогу парня.
Кира едва успела притормозить.
— Ты что, сдурел?! — Кира перешла на крик, но ее голос едва заметно дрожал. Она выскочила из автомобиля, словно молния. Молодой человек оставался невозмутим.
— Кира? — имя девушки в его устах прозвучало скорее как утверждение. Он был почти уверен, что перед ним предстала именно так девушка, про которую рассказывала Диана.
Услышав свое имя, Кира остолбенела.
— Разве мы знакомы? — спросила она.
— Ты еще чему-то удивляешься, — иронично подметил молодой человек в запачканной сажей футболке.
— А ты, очевидно, ничему уже не удивляешься? — съязвила Кира, нахмурившись.
Молодой человек не стал пререкаться. Вместо этого протянул руку для рукопожатия.
— Мое имя тебе известно, — констатировала факт Кира, отвечая на рукопожатие. Крепко, но не слишком. Совсем не по-женски. Артур расплылся в улыбке: Диана была права, Кира не из тех, кто сдается. Даже если все преимущество принадлежат врагу.
— Извини, переодеться не успел, — начал было Артур, поймав на себе пристальный взгляд девушки, но Кира его перебила:
— Был на площади?
— Да.
Что он там делал, для Киры было ясно как день. Девушка сочувствующе посмотрела на высокого худощавого парня, изо всех сил скрывающего свою боль под маской равновесия. Острую, разъедающую боль от потери близких.
Когда они вошли в дом, юноша заговорил:
— Это дом моих родителей.
В небольшой, но уютной гостиной повсюду висели картины. В приглушенном свете краски оживали. Казалось, колыхались золотые поля, и переливчато журчал бегущий вниз по скалам ручей. Застывшие на полотне сойки и дрозды, словно еще минуту назад заливались искристой трелью.
Кира подошла к одной из картин на противоположной стороне от входа, рядом с каминной полкой. Это было, по меньшей мере, странное произведение искусства. На полотне, причудливо извиваясь, бежала, оставляя синий след, одна непрерывная линия. Твердая рука художника вела ее уверенно, лишь кое-где, будто подрагивала. Тогда совершенный изгиб дополняли мелкие зигзаги.
— Ее написал мой брат, — пояснил Артур.
— Необычная. В ней есть что-то… — Кира замялась, — что-то, что заставляет воспринимать реальность иначе.
— Обязательно ему передам.
Кира вопрошающе посмотрела на Артура. Но тот поспешил ее успокоить:
