Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Да? — сказал я. — Очень интересно.

Трубку снова взял Джеральд.

— Джек, Лес имел в виду совсем не это, — сказал он. — Просто он ужасно сердится.

Я опять услышал приглушенный голос Леса, утверждавшего, что он имел в виду именно это.

— Тогда что он имел в виду?

— Послушай, Джек, может, просто вернешься домой и избавишь всех от новых проблем?

— Я дома. И кого всех?

— Для начала себя.

— А еще?

— Нас.

— Зачем?

— Не бери в голову.

— Ты что-то знаешь?

— Нет, Джек, не знаю. Просто возвращайся домой с Коном и Питером, и давай забудем об этом, а?

— Я не вернусь, Джеральд. Пока не выясню, кто убил Фрэнка.

— Ты знаешь, что мы попросили Кона и Питера вернуть тебя домой даже в том случае, если ты откажешься?

— Догадался, — ответил я. — У них есть пушки?

— Джек…

— Потому что они им понадобятся, — сказал я и швырнул трубку.

Я поднялся наверх. Моя хозяйка стояла на лестничной площадке. Я прошел мимо нее в свою комнату, приблизился к окну. И выглянул. Голландец Питер сидел на капоте, курил и, подняв голову, смотрел на мое окно. Увидев меня, он помахал мне рукой. Кона я не увидел. Очевидно, он находился вне поля зрения, у багажника «ягуара». Я отошел от окна и стал одеваться. В комнате возникла моя хозяйка.

— Я хочу, чтобы ты сделала кое-что для меня, — сказал я.

— Ага, чтобы меня опять избили?

— Этому не бывать.

— Как же!

— Они мои друзья.

— Это должно меня успокоить, да?

Я проигнорировал ее замечание, упаковал вещи, взял ружье и вышел из комнаты. Она последовала за мной вниз, на кухню. Я отодвинул кружевную занавеску на стекле задней двери и выглянул. Признаков Кона видно не было, только мусорные баки, мокрая серая трава да дома в дымке мороси.

— Мы войдем в гараж через боковую дверь, — сказал я. — Я сяду в машину, а ты откроешь дверь гаража сразу, как только я заведу двигатель. В ту же секунду.

— Что ты собираешься делать?

— Сидеть в машине и насвистывать «Правь, Британия».

Я открыл дверь и вышел наружу. Моя хозяйка сложила руки на груди и осталась стоять на месте. Я вернулся, схватил ее за руку и потащил за собой.

— Ты вернешься? — спросила она.

Я подтолкнул ее в проход между домом и гаражом и открыл боковую дверь.

— А? — не унималась она.

Я загнал ее в гараж. Я положил ружье и сумку в багажник, сел на водительское сиденье и тихо закрыл за собой дверцу. А потом посмотрел на хозяйку. Она продолжала стоять у двери. И опять сложила руки на груди. Я вылез из машины и подошел к ней.

— Ведь ты не вернешься, да? — спросила она.

Я хорошенько встряхнул ее, толкнул к гаражной двери и забрался в машину.

Я смотрел на нее, а она смотрела на меня. Я повернул ключ в замке зажигания. Она не двигалась. Я махнул ей рукой. Она скорчила рожу. Я стал выбираться из машины. Она наклонилась и взялась за ручку в центре гаражной двери. Я сел на место и кивнул ей. Она потянула за ручку. Я повернул ключ зажигания до упора, и двигатель заработал. Она еще сильнее потянула за ручку, и дверь начала скользить вверх. Я слегка нажал на педаль газа, и машина стала двигаться вперед.

Голландец Питер по-прежнему сидел на капоте своего «ягуара», который по-прежнему стоял у тротуара на противоположной стороне улицы. Когда дверь гаража, поднявшись до верхней точки, лязгнула, он медленно повернул голову. И встретился со меной взглядом. Моя машина рванула с места. Она набирала скорость не очень быстро, но достаточно для моей затеи. Я ехал на «ягуар». Туда, где Голландец Питер болтал ногами, сидя на капоте. Голландец Питер не шевельнулся. Он продолжал таращиться на меня. А я продолжал ехать на него. В последнюю секунду я резко вывернул руль. Машину стало заносить задом. Голландец Питер очнулся. Так и не выпустив сигарету изо рта, он перекатился через капот. Еще раз вывернув руль, я выровнял машину, одновременно дернул за ручник и тут же отпустил его. Машина пошла в управляемый занос и, врезавшись багажником в «ягуар», выровнялась. Удар пришелся между бампером и передним колесом «ягуара». Я стремительно понесся по улице и посмотрел в зеркало заднего вида. Гордость и радость Питера уже не выглядела такой красавицей. И Питер выглядел не лучшим образом: он стоял на четвереньках в грязи перед радиатором «ягуара» и смотрел не мне вслед, а на то, что я сделал с его любимицей.

Кон выбежал из переулка за пансионом в тот момент, когда услышал шум удара, и сейчас переходил дорогу, направляясь к Голландцу Питеру и его красному «ягуару». Вот он-то смотрел мне вслед. До тех пор, пока я не поверил за угол.

Переулками доехав до Хай-стрит, я повернул направо на Клифтон-роуд. Справа от меня были тылы главной трибуны стадиона, а между мной и стадионом — наземная стоянка. Я въехал на стоянку, направился в дальний угол и припарковался в тени единственного дерева, нависавшего над стеной позади блока бывших частных домов, а ныне — магазинов, выходивших на Хай-стрит.

Я вылез из машины, запер ее, пересек стоянку и, дважды повернув налево, вышел на Хай-стрит. По тротуару туда-сюда сновали обвешанные покупками потные женщины. Школьницы в джинсах и куртках стояли внутри и снаружи музыкальных магазинов и, пританцовывая, слушали музыку. Настроечные таблицы на экранах телевизоров только подчеркивали серость дня. Велосипеды оставляли на мокром асфальте грязные полосы.

Я купил «Экспресс» и пошел в чайную «Кардома». Взяв чашку чая, я сел за дальний столик. И посмотрел на часы. Половина десятого.

* * *

В двадцать пять минут одиннадцатого я вышел из чайной. Без двадцати минут одиннадцать я через парадную дверь вошел в «Сесил». Я оказался первым клиентом. Ко мне подошел бармен, обслуживавший меня, когда я был здесь с Кейтом. Я заказал большую порцию виски и спросил, когда смена Кейта. Он ответил, что сегодня у Кейта утренняя смена, но его почему-то нет. Я спросил у него адрес Кейта. Он дал мне его. Я оставил сдачу ему.

* * *

Я постучал в дверь дома номер двадцать семь по Прайори-стрит, одного из длинного ряда одноквартирных домов с эркером и крохотным садиком. Мусорные баки стояли рядом с парадной дверью, прямо на террасе.

Дверь открылась. На меня смотрел мужчина в кардигане.

— Да? — сказал он.

— Кейт дома? — спросил я.

Мужчина вернулся в крохотный холл и остановился у лестницы.

— Кейт! — закричал он. — К тебе пришли.

Ответа не последовало.

— Кейт!

В ответ прозвучало что-то неразборчивое.

— Кажется, вчера он здорово перебрал, — сказал я.

— Кейт! — снова заорал мужчина.

— Можно мне подняться? — спросил я. — Я пришел за ним из паба. Он там очень нужен.

— Поднимайтесь, — ответил мужчина.

Я поднялся по узкой лестнице и остановился на площадке.

— Кейт? — позвал я. Молчание.

— Кейт?

Я открыл дверь.

Комната была малюсенькой. Шторы были опущены. Большая двуспальная кровать занимала почти все пространство. На кровати лицом вниз лежал Кейт. На нем была та же одежда, что и вчера. Ботинки он не снял. Куртка на спине была разорвана. Его лица я не видел.

— Кейт? — позвал я.

Он ответил после непродолжительного молчания:

— Катись к черту. — Он говорил в подушку, и его голос звучал приглушенно.

— Что случилось? — спросил я.

Ничего.

— Ну?

Кейт шевельнулся. Он начал поворачиваться. На это у него ушло много времени, однако ему удалось перекатиться на бок и приподняться на локте.

— То, о чем ты знал с самого начала, — ответил он.

— Они избили тебя, — зачем-то сказал я.

Он промолчал. Я всмотрелся в его лицо. Они здорово его отделали. Сосредоточили всю энергию на его лице. И трудились изо всех сил.

— Ты же знал, что они вернутся, верно?

Кейт старался как можно меньше двигать губами. Любое движение было болезненным. Он говорил как плохой чревовещатель.

— Нет, — ответил я, — не знал.

26
{"b":"161153","o":1}